Автор неизвестен - Эпосы, мифы, легенды и сказания - Исландские сказки

Однажды в сумерки Сольвейг убежала на сеновал, стоявший на выгоне. У пастора был работник по имени Торстейдн, смелый и расторопный парень. Он заметил, как Сольвейг выбежала из дома, и бросился за ней. Однако она оказалась проворней его и, когда он добежал до сеновала, уже успела перерезать себе горло. Говорят, будто Торстейдн, увидев, как кровь хлещет у нее из горла, сказал:

— Ну, угодила к дьяволу в лапы! Сольвейг ничего не ответила на это, но из ее последних слов Торстейдн разобрал, что она просит передать пастору, чтобы он похоронил ее в освященной земле. В конце концов она истекла кровью и умерла. Торстейдн рассказал дома о случившемся и передал пастору просьбу Сольвейг. Пастор попросил разрешения у епископа, но тот ему отказал — ведь Сольвейг покончила с собой. Пока шли переговоры, тело Сольвейг лежало на чердаке, а когда пастор получил отказ, она приснилась ему.

— Если ты не похоронишь меня в освященной земле, то и тебе в ней не лежать, — сказала она сердито и исчезла.

Сольвейг похоронили за пределами кладбища без всякого отпевания. А вскоре обнаружилось, что она преследует пастора Одда, куда бы он ни поехал, в свой ли приписной приход в Сильфрунастадир или по какой другой надобности. Слух об этом облетел всю округу, и людям приходилось провожать пастора, если он поздно возвращался домой.

Однажды пастор отправился куда-то по делам. День был уже на исходе, а он все не возвращался. Домашние, однако, не волновались, зная, что пастора непременно проводят, если он задержится допоздна. Вечером обитатели пасторского дома услышали, что кто-то отворил наружную дверь, и, хотя это им показалось подозрительным, из комнаты никто из них не вышел. Вошедший стал быстро подниматься на чердак, но люди не успели поприветствовать пришельца, как тот скатился обратно, будто его стянули за ногу или за полу одежды. И тут же раздался сдавленный крик. Когда люди вышли из дома, они увидели у сарая лошадь пастора; его хлыст и рукавицы были засунуты под седло. Домашние встревожились, они поняли, что пастор вернулся домой, однако его нигде не было видно. Стали искать, расспрашивали на всех хуторах, где он мог останавливаться, и узнали, что пастора проводили до ограды выгона, а там он отпустил провожатого и сказал, что дальше поедет один. Люди снарядились на розыски, они искали пастора несколько дней, но так и не нашли. Потом поиски прекратились. Многие считали, что это Сольвейг выполнила свою угрозу: ведь она не хотела, чтобы пастор покоился в освященной земле. Скорей всего, она затащила его к себе в могилу, но там его не искали.

Тогда Торстейдн решил искать пастора в одиночку. Ему непременно хотелось разузнать, что сталось с хозяином. Постель Торстейдна находилась в комнате на чердаке напротив постели Гудлауг, той самой женщины, что когда-то спала вместе с Сольвейг. Гудлауг была женщина умная и обладала даром ясновидения. Однажды Торстейдн взял одежду пастора и кое-какие его вещи и положил себе под голову, чтобы ему приснился вещий сон, а Гудлауг он попросил ночью не спать и посмотреть, что будет происходить, и разбудить его, если он начнет во сне беспокоиться. Они оставили гореть свечу и легли. Гудлауг предупредила Торстейдна, чтобы до полуночи он ни в коем случае не засыпал, но сон все-таки сморил его.

Только Торстейдн заснул, как на чердаке появилась Сольвейг, в руке у нее что-то блеснуло, но что именно, Гудлауг разглядеть не успела. Сольвейг прошла через весь чердак, поднялась на приступку перед постелью Торстейдна и склонилась над ним. Гудлауг показалось, что она хочет перерезать ему горло. Торстейдн начал метаться и вертеть головой. Гудлауг вскочила, чтобы разбудить его. Сольвейг отступила, не в силах выдержать ее взгляда, и исчезла. На шее у Торстейдна Гудлауг увидела красную полоску. Он рассказал, что Сольвейг во сне предупредила его, чтобы он бросил доискиваться, куда подевался пастор Одд, — все равно, мол, он никогда этого не узнает. Она уперлась ему в грудь и хотела перерезать тесаком горло, но он проснулся, не успев почувствовать боли. С той ночи Торстейдн больше не пытался узнать, что сталось с пастором Оддом.

После этого случая Сольвейг перестала являться на хутор. Только пастор Гисли, сын пастора Одда, рассказывал, что в его первую брачную ночь Сольвейг снова явилась и напала на него с такой яростью, что он с трудом от нее отбился, а он был человеком редкой силы, так же как и его отец.

И больше о Сольвейг ничего не известно.

Давным-давно на хуторе Хлейдраргард жил крестьянин, звали его Сигурд сын Бьёрна. Он был умен и имел немало других достоинств. Говорят, будто в молодости он поехал на Запад покупать вяленую рыбу и там поссорился с одним человеком, с которым у него была заключена сделка. Они никак не могли поладить и даже подрались. Сигурд был упрям и силен, он подмял противника под себя и надавал ему тумаков. Когда тот поднялся, он пригрозил, что отомстит Сигурду, и уехал. А Сигурд со своими людьми вернулся в Эйя-фьорд и занялся хозяйством.

В те времена по соседству с Хлейдраргардом на хуторе Кринастадир жил человек по имени Хадль Сильный. Хадль был ясновидец, а также общался с привидениями. Как-то осенью, уже после того, как Сигурд вернулся из поездки за вяленой рыбой, Хадль по обыкновению сидел вечером у себя во дворе. Вдруг он увидел привидение в образе девушки, которая шла по дороге. Она была небольшого роста, в красной безрукавке, светло-коричневой юбке до колен и в шапке с кистью, верхней одежды на ней не было. Увидев Хадля, она хотела свернуть в сторону, но он преградил ей путь и спросил, как ее зовут.

— Сигга, — ответила девушка.

— А куда путь держишь? — спросил Хадль.

— В Хлейдраргард.

— Что тебе там нужно?

— Убить Сигурда сына Бьёрна! — крикнула она и побежала своей дорогой, и в ее следах еще долго сверкали искры.

В тот вечер Сигурд рано лег спать, его постель находилась у окна. Домочадцы Сигурда еще не ложились. Вдруг он вскочил и спрашивает:

— Кто меня звал?

Ему отвечают, что никто его не звал. Он ложится и снова засыпает, потом опять вскакивает и говорит, что его кто-то звал. Ему отвечают, что все было тихо. Сигурд ложится, но уже не спит. Вдруг люди видят, что он выглядывает в окно.

— Там кто-то есть! — сказал Сигурд, и все заметили, что он переменился в лице.

Потом он подошел к двери, открыл одной рукой верхнюю створку, высунулся и крикнул:

— Если кто хочет видеть Сигурда сына Бьёрна, так вот он! — и махнул свободной рукой в сторону парня по имени Яульмар, который сидел на скамье у двери и чесал шерсть.

В тот же миг Яульмар упал со скамьи и забился на полу, будто его кто-то душил. Сигурд схватил веревку и связал парня. Когда тот немного поутих, его уложили в постель. Тело его распухло и было покрыто ссадинами и кровоподтеками. Ночью припадки повторились. Больше они уже не оставляли Яульмара, и в начале зимы он скончался. На его вздутом трупе многие видели черные следы от пальцев привидения.