Семён Липкин - Махабхарата

В бездействии мы не обрящем блаженства. — В мире явлений тело любого (и аскета) подвержено воздействию гун (см. прим. к стр.). Поэтому отвергнуть нужно не деяние как таковое (ибо какая-то, пусть неосознанная, деятельность неизбежно имеет место в мире, управляемом Гунами), но привязанность к нему, то есть — заинтересованность в результате.

Кто, чувства поправ, все же полнит в печали // Предметы, что чувства его услаждали... — В индийской (особенно индуистской) религиознофилософской традиции в принципе не различаются инструменты, процессы и объекты восприятия. Так, например, одно слово "чакшус" может означать и "глаз", и "зрение", и "воспринимаемое". Поэтому употребляемое здесь и далее в тексте слово "индрия" (буквально: "властвующий") одновременно предполагает и одно из чувств — например, "зрение", "осязание", и орган данного чувственного восприятия ("глаз", "кожа"), "то, что воспринимается глазом или находится в поле зрения; то, что можно увидеть"; "то, что доступно осязанию; осязаемое". В философии Санкхья внутренняя структура личности трактуется как соподчинение одиннадцати "органов": в нижней области располагаются так называемые "индрия действия": руки, ноги, гортань, анальное отверстие, детородный орган; выше их — "индрия знания": глаза, уши, нос, язык, кожа; еще выше находится особый "орган мысли" — "манас" (приблизительно соответствующий "рассудку"); вершину занимает Атман. В ранней Веданте, философской системе, провозвестником идей которой можно считать Кришну, "манас" вместе с "буддхи" ("интеллектом"), "читта" ("разумностью, мыслительной активностью") и "ахамкара" ("чувством "я", самосознанием") составляет "внутренние органы", или "внутренние индрия", выше которых располагается только Атман ("я"). Успеха на пути карма-йоги достигает лишь тот, кто, обуздав рассудком-манасом все чувства-индрия, избавившись от привязанности к чувственно воспринимаемым объектам, стремясь к высшему, действует (а не уклоняется от деятельности), имея в виду само действие, а не результат.

Оковы для мира, — бездушны и мертвы // Дела, что свершаются не ради жертвы. - Только заданные ритуалом действия во время жертвоприношения или иные деяния, совершаемые исключительно ради жертвы, не привязывают живое существо к подчиняющемуся закону кармы (см. прим. к стр.) существованию в феноменальном мире; в результате любых других действий узы кармы становятся еще прочнее. Поэтому, освободившись от привязанности к чувственно воспринимаемым объектам, следует действовать, постоянно имея в виду Жертву (то есть — Веру). Ведь жертва — идеал миропорядка, именно ею поддерживается равновесие между двумя мирами: творя жертву, жертвующий отдает (пищу богам), но одновременно и получает (небесные блага: своевременные дожди, обильные урожаи, процветание и т. п.); принимающие же жертву (боги) одновременно являются и дающими. Таким образом, следует совершать даяния ради Жертвы, а не роли результата (здесь опять — скрытая полемика с ритуалпетами). Но жертва "творится", она — производив от (ритуальных) действий, ритуал же берет начало в Ведах, а Веды — творение Несокрушимого и Всесущего (то есть-Абсолюта, Брахмана), поэтому Брахман всегда присутствует в жертве, и — можно сказать — "Жертва есть Он". Итак, поучает Арджуну Кришна, вовлеченность в деятельность — неизбежна, но надо быть не орудием или объектом деятельности, а субъектом, то есть действовать: а) сознательно; б) обуздав чувства и подчинив их контролю рассудка: в) при безразличии к плодам деяний, а имея в виду некую Высшую Цель (слияние с Брахманом). Иначе ты не способствуешь дальнейшему вращению колеса миропорядка: жертвующие — жертва — получающие жертву — воздающие за жертву, и тогда, пребывая в ослеплении, живешь во мраке неведения.

Кто в Атмане счастлив — свободен от дела. — Для человека, подчинившего чувства разуму, пребывающего погруженным в Атмана, уже не существует ничего "долженствующего быть сделанным": он избавлен от уз кармы.

Джанака (буквально: "порождающий"). — В данном случае, по-видимому, имеется в виду не праведный царь Митхилы (один из героев "Рамаяны"), но один из божественных мудрецов и подвижников, прародителей мира.

Кто лучше других, — тот учитель по праву, // Он всех своему подчиняет уставу. — Божественные установления в частности, принесение Жертвы — не должны подвергаться обсуждениям или сомнениям: утвержденный миропорядок просто следует поддерживать своей деятельностью, не думая о плодах, как бы "не ведая, что творя". Таким образом, следует поступать, как если бы ничего не было известно о результатах деяний: в этом смысле нужно уподобиться человеку с неразвитым сознанием, но только последний привязан к миру смертей и рождений, а мудрый должен оставаться непривязанным, стремящимся к слиянию с Брахманом. Кришна в этих и последующих строках утверждает столь важный для индуизма непререкаемый авторитет наставника и принцип иерархичности знания.

Три гуны вращаются в гунах природы. — Мудрый знает, что основу и чувств, и чувственных объектов составляет единая субстанция: гуны (см. прим. к стр.), вибрация которых создает все многообразие Материи, или Природы (Пракрити). Чувства, органы чувств, процессы чувственного восприятия, объекты такового и т. д. — лишь "вращение гун (чувств, эмоций, мыслей) в гунах (объектах восприятия)".

...долгу чужому служенье — опасно! — Каждому следует делать должное в соответствии с его положением (в частности, принадлежащий к Варне кшатриев Арджуна обязан сражаться), не думая о плодах деяний. Следование же не своему, но чужому, пусть даже высшему долгу (например, для Арджуны — долг брахмана, который как раз обязан не сражаться), рождает великий страх (см. прим. к стр.), то есть опасность все новых и новых рождений в мире явлений.

Врага порази, чья утроба взалкала, — // Прозренье и знанье пожрать захотела. — Под "знаньем" здесь имеется в виду различительное знание ("виджняпа") объектов феноменального мира. Под "прозреньем" подразумевается высшее мистическое Знание лишенного гун Абсолюта, предполагающее тождество "я" и "Я". Именно Знание ("джняна"), позволяющее его носителю получить контроль над своей судьбой, признается в Гите главным средством Спасения; тогда как соблюдение строгих этических правил, подвижничество и приверженность — в той или иной форме — личному Богу считаются вторичными, хотя и вполне возможными, путями к Освобождению.

Познанье важнее всех чувств, но сознанье // Превыше познанья в моем пониманье. // А выше сознания — Он, Безграничный. — Под "сознаньем" здесь имеется в виду рассудок ("напас")

...Но йоги деянья важнее значенье... // Тот стал Отрешенным, кто, делая дело, // И зло обуздал, и желания тела. — Под "Отрешенным" имеется в виду "санъясин" — придающийся подвижничеству отшельник-одиночка, отказавшийся от всего суетного ради постоянного размышления-медитации об Атмане (состояние саньясина признавалось четвертой — и последней обязательной стадией человеческой жизни; три первые были: ученичество, статут домохозяина и добродетельное существование в лесном скиту). Таким образом, медитирующий санъясин обычно противопоставляется приверженцу йоги деянья, но в данном случае Кришна делает акцепт на конечном тождестве йоги знанья и йоги деянья, подчеркивая одновременно большую "простоту" и доступность последней: соответственно саньясин (то есть следующий путем джняна-йоги) тоже объявляется карма-йогином: ведь для достижения состояния отрешенности и возможности предаться джняна-йоге предварительным условием также является некоторая деятельность, — в частности, необходимы определенные усилия, чтобы перестать и вожделеть, и страшиться плодов деяний, привязывающих к миру перерождений ("обуздать зло и желания тела"), и стать безразличным к результатам деятельности, а также отрешиться от осознания "мнимых" противоположностей: "счастье — несчастье", "приятное — неприятное", "горячее — холодное" и других, служащих основой мира явлений. Именно поэтому — "йоги деянья важнее значенье".