Константин Королев - Мифология Британских островов

Все мелкие духи, о которых упоминали в те времена, были совсем другими и зачастую служили ведьмам. В слуги к ведьмам попадали обычно злые духи, принимавшие вид животных или даже насекомых; они поселялись с ведьмой, чтобы помогать ей в ее кознях против соседей.

Ясно, что многие из таких «духов» были не более чем любимыми домашними животными бедных одиноких старых женщин, которым некого было любить среди людей и которые потому изливали свои чувства на животных. Конечно, старушка, которая назовет своего черного кота Сатаной, сама напрашивается на неприятности, но такие милые и привычные имена, как Жадюга, Гризель, Робин, Тайфин, Титти и Пайджин, — совершенно безвредны и напоминают о старых добрых временах. И тем не менее есть и другие мелкие духи, которые тоже замечательно вписываются в принятую традицию, ведь маленькие домашние духи-помощники были известны и в те давние времена, когда лары и пенаты римлян еще жили и здравствовали. И какая разница между ними и шотландскими брауни или сегодняшними ирландскими клуриканами? Но в суровые христианские времена шестнадцатого и семнадцатого веков всех этих бесенят и священник, и пастор называли демонами, посланными из ада на погибель нам.

Феи и эльфы, которых можно увидеть в Ирландии и Шотландии сегодня, придерживаются традиции и бывают ростом и с шести-семилетнего ребенка, и с очень высокого мужчину или женщину. Похоже, существует еще множество дружелюбных духов, больших и маленьких, которые в силах не только позабавить нас, но даже злить и преследовать.

Уильям Батлер Йейтс в своих увлекательных «Кельтских сумерках» рассказывает про «Пэдди Флинна, невысокого старичка с ясным взглядом, который жил в однокомнатной хибарке с дырявой крышей в деревне Баллисодейр, которая, по его собственным словам, самое чудное (это он имел в виду волшебное) место во всем графстве Слиго». Однажды Йейтс спросил старика, случалось ли тому видеть фей. И получил немедленный ответ:

— Вы хотите сказать, не докучают ли они мне?

А позже он упоминает еще одну пожилую женщину, которая не верила ни в ад, ни в привидений, но добавляла с убежденностью:

— Но существуют феи, и маленькие лепрехуны, и водяные лошади, и падшие ангелы.

Йейтс делает вывод, что «человек может сомневаться в чем угодно, но он никогда не станет сомневаться в существовании фей», потому что, как кто-то ему сказал, «они не боятся доводов рассудка».

Так давайте посмотрим, что это за феи и эльфы, чем они занимаются сейчас и по-прежнему ли они «докучают» нам, как метко выразился Пэдди Флинн, а если докучают, то каким именно образом. И самое главное — давайте почитаем об их проделках без предубеждения.

Ирландия — это страна, где тихая реальность существования фей и эльфов до сих пор принимается как неотъемлемая часть повседневной жизни.

Пока крестьянин обрабатывает поля и болота тихим летним вечером и мирно шагает потом в сумерках домой, пока он в кромешной тьме выходит из дома в пристройки присмотреть, чтобы всем его скотинкам было тепло и уютно, когда зимние вьюги воют в ветвях деревьев над головой и пока девушки доят коров, умелыми руками сцеживая из вымени все до капли, и присматривают за торфяным огнем в открытых очагах, мы все еще будем близки к тем силам, что живут и пульсируют в природе; и в нашей стране олицетворением этих сил являются прежде всего ши, или, как их называют в Англии, феи.

Для начала нашего путешествия по стране эльфов и фей давайте послушаем рассказы о них самих, о «колдовском народе» или «благородном народе», как часто называли их Йейтс и его друзья, потому что так принято в Слайго, и не только там. Нам часто случается слышать о волшебных деревьях и крепостях, населенных феями, и здесь, в ирландской глубинке, они буквально на каждом шагу, но как же сами фейри, таинственный народ, давший им свое имя? Это действительно благородный народ, если с ними не ссориться, но берегитесь, если вы чем-нибудь их сильно оскорбите! По сути своей они — сельские существа, очень любят дикую природу, тонко чувствуют красоту и духовную ценность любого божьего творения. Они любят и сельских жителей, когда те живут в истинной гармонии с природой, с них они часто собирают необременительную и дружественную дань — молоко, масло, мед, хлеб или еще что-то, что дает земля, но они огорчаются, когда человек несет с собой разрушение, и гневаются, если человек не уважает святыни предков, что, увы, случается все чаще и чаще. Они предаются танцам и пению, пирам и любви, и во многом их радости схожи с человеческими, но во всем их веселье глубокой таинственной нотой присутствует неизбывная печаль. О некоторых вещах они знают больше, чем любой из людей, но не обо всем, даже больше того: некоторые из младших духов — но это не относится к настоящим феям и эльфам, к благородному народу, — бывают порой глупы и низменны. Однако не стоит что-либо утверждать наверняка, ведь мы так мало знаем об этом народе.

Главным источником нашего знания являются, как это и должно быть, деревенские предания; да и в конце концов, что такое предания, как не собрание личного опыта людей, который передавался из уст в уста у семейного очага, от отца к сыну и от матери к дочери, из поколения в поколение? Вот некоторые из этих историй.

Полковник Джордан родился в одной из старейших семей в Коннахте и живет в доме, издавна принадлежавшем его семье. В то время, когда это произошло, младшей дочери полковника было лет шесть или семь, а старшей — около десяти лет. Его жена, англичанка, не очень хорошо себя чувствовала, и поэтому ее племянница, очаровательная девушка восемнадцати лет по имени Нора, приехала, чтобы помочь тете с детьми. Она жила с ними уже довольно долго, и вот однажды, когда она одевалась к ужину, а малышка, которая спала с ней в одной комнате, с интересом наблюдала из своей колыбели за этим процессом, случилось первое из происшествий.

Нора поставила лампу на туалетный столик перед закрытым ставнями окном и смотрела в зеркало, доводя до совершенства свою прическу, как вдруг девочка неожиданно позвала ее:

— Нора, Нора, в комнате кто-то есть. Что он здесь делает?

Услышав это, Нора быстро обернулась и оказалась лицом к лицу с человечком около четырех футов ростом. Он стоял у детской кроватки, в девяти или десяти футах от Норы, и был такой же живой и настоящий, как любой другой. Она ошеломленно смотрела на него во все глаза, а он смотрел на нее в ответ со спокойным и равнодушным интересом. Но уже в следующее мгновение человечек пропал и в комнате все стало по-прежнему.

Это не могло быть игрой ее воображения, потому что малышка в кроватке села и заявила, что человечек куда-то ушел, как будто в этом не было ничего необычного. Казалось, она ни в малейшей степени не встревожена увиденным и не считает его достойным какого-то особенного внимания, да и сама Нора к собственному удивлению не почувствовала ни беспокойства, ни волнения. Можно было бы ожидать, что это событие своей сверхъестественностью напугало бы ее, но тихий человечек был просто воплощением безобидности.