Е. Балабанова - Мифы и легенды народов мира. Центральная и Южная Европа

— Кто это стучится там в ворота? — крикнул великан.

Изменив голос, Зигфрид отвечал:

— Отпирай ворота! Я — рыцарь, и еще сегодня последуют за мною многие из тех, кому приятней было бы остаться в своей постели.

Рассердился привратник, услышав эти слова, схватил он свое оружие, надел шлем, поднял на руку щит и, распахнув ворота, с яростью бросился на чужеземца.

— Как смел он тревожить и будить отважных воинов?

И удары посыпались тут на Зигфрида. Он прикрылся было щитом, но застежки его лопнули под тяжестью железной палицы, и Зигфрид уже ждал смерти. Они так бились, что весь замок гудел, — неизмеримо велика была сила обоих. Наконец Зигфрид одолел привратника и связал его, и весть о том сейчас же разнеслась по всей стране Нибелунгов.

Далеко сквозь гору услыхал шум ужасной битвы могучий Альбрих, отважный карлик. Живо он вооружился и побежал навстречу гостю. Свиреп был Альбрих, и притом был очень силен; носил он шлем и кольчугу на теле, а в руке тяжелый золотой бич, семь тяжелых шариков висело на конце бича, и ими с такою силой ударил он по щиту Зигфрида, что щит разбился. Смутился было могучий гость, но вот, отбросив разбитый щит и оружие, — не хотел он убивать своего камерария, — с голыми руками бросился он на Альбриха и, схватив его за его седую бороду, так сильно дернул ее, что карлик громко закричал.

— Оставь мне жизнь! — кричал он. — И если б мог я принадлежать другому рыцарю, а не тому, кому клялся я в верности, то был бы я твоим слугой и тебе служил бы я до самой моей смерти. — Так говорил этот хитрец.

Зигфрид связал и Альбриха, и карлик стал его спрашивать:

— Как тебя зовут?

— Я Зигфрид, и, думаю, тебе я хорошо знаком.

— Рад я этой вести! Теперь на деле увидел я, что ты достоин владеть этой страной. Подари мне жизнь, и сделаю я все, что ты прикажешь.

— Иди и приведи сюда скорей мне тысячу лучших бойцов из Нибелунгов, — сказал ему Зигфрид, но умолчал, чего от них хотел он. Тут развязал он карлика и великана. Поспешно побежал Альбрих к спавшим воинам и принялся будить их: «Вставайте, воины! — кричал он. — Надо вам идти к Зигфриду!»

Вскочили они с постелей и бросились одеваться, и тысяча отважных воинов скоро явилась перед Зигфридом и приветствовала его не без страха. Между тем зажгли огни и принесли вина.

Поблагодарил их Зигфрид за то, что скоро явились, и сказал: «Должны вы ехать со мною за море». Отважные витязи готовы были немедленно исполнить его желание.

Собралось их к Зигфриду до тридцати сотен, но Зигфрид отобрал себе всего лишь тысячу лучших бойцов. Зигфрид велел им запастись нарядным платьем, чтобы носить его при дворе, где много прекрасных женщин. И они стали готовиться в дорогу.

Рано утром пустились они в путь на прекрасных конях, одетые в великолепные платья, и явились в страну Брунхильды настоящими рыцарями.

Прекрасные молодые девушки стояли у окон, и королева спросила: «Знаете ли вы, кто это плывет к нам из–за моря? Их дорогие паруса белее снега».

— То воины мои, — отвечал ей рейнский фогт, — здесь неподалеку я оставил их на пути, а теперь послал за ними.

Впереди других на корабле увидели Зигфрида в роскошном платье, окруженного воинами.

По желанию Гунтера Брунхильда вышла навстречу бойцам и приветствовала их, но при привете отличила Зигфрида от других.

Стали размещать гостей, и оказалось, что явилось их столько, что повсюду стало от них тесно, и неустрашимые рыцари решили скорее ехать в Бургундию. Тут королева пожелала одарить своих и чужих гостей золотом, серебром, конями и одеждами, — много всякого добра оставил ей после своей смерти ее отец. Просила она также рейнских витязей сказать ей, что из ее сокровищ хотят они взять с собою в Бургундию. Но Хаген сейчас же надменно отвечал ей, что у рейнского короля есть для раздачи так много золота и серебра, что они решили ничего не брать отсюда с собою. Но Брунхильда не согласилась и пожелала взять с собою сундуки с золотом и платьем, чтобы собственноручно раздать это по приезде в Гунтерову землю.

— На кого же покину я свою землю? Мы должны решить это вместе, — сказала королева Гунтеру.

— Выбери кого хочешь, — сказал Гунтер, — и мы назначим его тут фогтом.

Брунхильда выбрала своего дядю, брата матери, и поручила ему управлять замками и землями, пока не начнет править ими сам король Гунтер.

Потом, отобрав тысячу своих воинов, приказала она им готовиться ехать на Рейн вместе с тысячью Нибелунгов. Кроме того, взяла она с собой восемьдесят шесть дам и сто прекрасных молодых девушек. И как же оплакивали их те, кто оставалися дома!

Так, как должно, чинно покидала она свою страну, перецеловавшись на прощание со всеми своими родичами, а они все провожали ее до моря. Никогда уже после того не возвращалась она в землю своих отцов.

Дорогой они коротали время за разными играми и забавами; к тому же дул им попутный ветер. Так весело покинули они берег Исландии.

После девяти дней пути отважный Хаген посоветовал Гунтеру послать на Рейн в Вормс гонца с вестями. Гунтер хотел было послать самого Хагена, но тот отказался и предложил послать Зигфрида. «Из любви к твоей сестре он тебе не откажет», — сказал Хаген. Позвал Гунтер Зигфрида и сказал ему:

— Теперь недалеко уж и до нашей земли, а потому хочу я послать гонца вперед к милой моей сестре и матери, — пусть возвестит он им, что мы приближаемся уже к Рейну, и прошу тебя, Зигфрид, исполни это ты.

— Я готов ехать, — отвечал Зигфрид, — требуй от меня что хочешь, я ни в чем не откажу тебе ради той, которую ношу я в сердце.

— Так расскажи же моей матери и милой сестре моей, как удачно окончилась наша поездка; расскажи об этом также моим братьям и всем другим нашим друзьям. Сообщи также моей матери и сестре моей Кримхильде и братьям моим, и пусть оповестят они об этом всех в наших землях, что намерен я пышно праздновать свою свадьбу с Брунхильдой. И попроси еще сестру мою выехать к нам навстречу и получше принять мою невесту; за то буду я ей верным слугой.

Простился Зигфрид с Гунтером и Брунхильдой и поспешил в Вормс на Рейне.

Испугались в Вормсе, увидев Зигфрида одного, без Гунтера, в сопровождении всего лишь двадцати четырех воинов. Но Зигфрид поспешил успокоить их и про–сил поскорее допустить его к матери и сестре Гунтера: было у него к ним поручение от короля. Сам Гизельгер взялся сказать матери и сестре о приезде гонца.

Поспешно нарядились они и позвали к себе Зигфрида, и он передал им свои вести. Кримхильда слушала его, отирая слезы белоснежным краем своего платья. Потом, усадив гонца, она сказала: