Игорь Шкляревский - Читаю «Слово о полку...»

Никто никогда не узнает его имени. Только запах гари, одинаковый во все времена, наводит на след. Только плакучие ивы на пасмурных кручах Днепра что-то шепчут о нем. Только острая жалость и быстрая рябь на воде роднят века.

Что я знаю о нем? Кто он? Из какой социальной среды?

Летописи и раскопки древних курганов ничего не говорят об Авторе. Но, сотни раз перечитав «Слово о полку...», я вдруг увидел его странную полузрячую природу. С одной стороны — безымянную, тревожно-безликую, а с другой — конкретную и поимённую. Вот что рассказали мне об Авторе деревья и птицы, травы и звери «Слова о полку Игореве».

«Древо в тоске преклонилося», «древо лист не к добру обронило»... Ни одного дерева, названного по имени, — ни дуба, ни березы — в «Слове...» не встретишь. Просто — древо .

Заметим, что травы, как и деревья, — безымянные: «Никнет трава от жалости», «стлавшему зеленую траву», «на кровавой траве», «зашумела трава»... Только один раз упоминается тростник . И в плаче Ярославны — ковыль . Монахи, кстати, были травниками, не говорю уж о ведунах, волхвах, колдунах — травниках и «аптекарях». Конкретное знание трав прорвалось бы в «Слово», как это случилось с птицами...

Ну, а птицы? «Тогда пускали 10 соколов на стадо лебедей», «сизым орлом под облаком», «уснул соловьиный щёкот, говор галочий пробудился», «редко пахари перекликались, часто вóроны собирались, трупы между собой делили, а галки речи говорили», «когда сокол птиц побивает, свое гнездо не дает в обиду», «кричат телеги в полуночи (рци), будто лебеди растревоженные», «дятлы стуком путь к реке кажут»... Пятьдесят четыре раза птицы названы по именам! Орлы, лебеди, соколы, вóроны, ворóны, галки, ястребы, соловьи, дятлы, гуси, утки... Есть и чайка, и кукушка. «Слово о полку Игореве» — десять страниц. Две с половиной страницы — образы соколиной охоты и просто птиц.

Автор не склонен к абстрактному мышлению. Все имена князей — реальные. Все реки названы: Днепр, Дон, Дунай, Донец, Стугна, Каяла, Двина... Двадцать три упоминания. И не просто имена — одухотворённые реки. У каждой — свой характер («не такая река Стугна, худую струю имея»). Однако при явной любви Автора к рекам, к воде — образов рыбы в «Слове...» нет. Хотя, подбежав волком к Донцу, Игорь по естественной схеме метаморфоз мог обернуться рыбой и переплыть Донец. Но Игорь перелетает его соколом . Широко образованный для своего времени человек, Автор знал мифологию, но не использовал образ рыбы, шел не от книги — от личного опыта и пристрастий.

Итак, деревья и травы — безымянные, рыбы не упоминаются, птицы — реальные, звери — тоже: тур, волк, лисица, гепард, белка... «Лисицы брешут на красные щиты», «волки в оврагах воют — грозу накликают...»

Заметим, что нет медведя, оленя, кабана. И северных зверей нет.

Кем же мог быть этот человек? Может, ловчим, сокольничим князя? Или сыном сокольничего. Тогда этого слова не было, но профессия была. Весьма почетная — бок о бок с князьями. В XII веке не так уж много было возможностей стоять рядом с князем. Гораздо позже появились звания, должности, чины. Соколиная охота была любимым занятием и русских, и половецких князей. Автор «Слова о полку Игореве» хорошо знал и любил эту охоту. Ведь все «Слово...» написано как бы с высоты птичьего полета (об этом говорит Д. С. Лихачев). Не просто сказитель, а поэт. Светский человек. Охотник, но не рыбак. Тогда ловля рыбы была примитивной — сетью, мережой; этим занимались простые люди. Знатные — осенью ходили с острогой.

В «Слове о полку...» много неба, облаков, ветра, молний, грома, теней, туманов. На всем «Слове...» — тень затмения, и за «Словом...» — тень, душная синяя туча длиною в триста лет! Много звериной грусти, жалобных стонов, ночных страхов, звуков, воплей. Темно и просторно. Однако нет звезд...

При всей сферичности «Слова...» звезды ни разу не упомянуты. Только солнце и месяц. Заметим, что отсутствие звезд — подтверждение древности «Слова...»: в XVIII веке звезды уже заполонили русскую поэзию.

Зато есть реальное затмение на берегу Донца: оно случилось 1 мая 1185 года. Даже часы и минуты по киевскому времени известны.

Образованный человек, но не монах... Политика, история, география, знание мифов, одухотворенная природа. Мысли и зрение нацелены на крупное: мир, война, хлеб, власть, просторы и границы Русской земли. В упреках князьям — голос достойного и знающего себе цену человека. А главное, в этих обращениях чувствуется, что он знает их лично. «А ты, Романе, и ты, Мстиславе...» Как будто он бывал в разных княжествах Русской земли, усвоил разные речения. Сила художественного духа или факт личного знакомства?

Ярославна обращается к Днепру, Ветру, Солнцу с языческой мольбой, а князю Игорю Бог кажет путь к отчему золотому столу. И помогает природа: сороки, дятлы. И язычник, и христианин?

И еще о птицах. Игорь бежит из плена. По следу за ним «едут Гзак и Кончак...»

И дальше — «дятлы стуком кажут путь к реке, и соловьи веселыми песнями свет поведывают».

Во всех комментариях, которые я читал, слово полозие толкуется однозначно: полозы — степные змеи. «Змеи ползали только...» Так и я перевел. А недавно идем с Георгием Семеновым по лесу — Семенов хорошо знает птиц и сам себя то и дело перебивает: «Ястреб...», «Дрозд...», «Поползень...». По стволу усохшей елки бежала пепельная мелкая птица. Я увидел ее и вспомнил этот отрывок из «Слова...». Ну конечно же — поползень ! Ведь там сплошь птицы: вóроны, галки, сороки, дятлы, соловьи... И вдруг между ними — змеи ( полозие )? Они же разрушают стройность образов этого места!.. Догадка о поползнях высказывалась и раньше, но на нее не обратили внимания...

Заметим, что образы боя, нарисованные с помощью образов земледельчества, не опровергают светского происхождения Автора. Ведь и война велась за земли, за хлеб; плодородная южнорусская земля жила хлебом, думала о хлебе, торговала хлебом, и уже создавалась поэзия хлеба, русская эстетика хлеба. Эти образы (молотьбы-битвы) только подтверждают собой светскость мышления Автора. Кстати, он пренебрег описаниями пиршеств, мелочами быта. Поэзия еще не закудрявилась — только о главном. Дикие звери есть, а домашних животных (коров, овец) нет... Но даже звери — характерные для лесостепной полосы. Все соответствует месту жительства. И воспоминания о Всеславе, Ростиславе, Изяславе — факты, подтвержденные летописями, только без гениальных образов «Слова...». О конкретном, не стреножив фантазию! О политических событиях — с лирической пронзительностью!