Олег Творогов - Литература Древней Руси

См.: Осетров Евгений. Мир Игоревой песни. Этюды. М., 1977.

См.: Ипатьевская летопись. — Поли. собр. русских летописей. М., 1962, т. II, стлб. 637-651.

См: Лаврентьевская летопись. — Поли. собр. русских летописей. М., 1962, т. I, стлб. 396-400.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 16.

Текст «Слова» цитируется по изданию: Слово о полку Игореве, 2-е изд. Л., 1967, с. 51. («Библиотека поэта». Большая серия.) Далее страницы по этому изданию указаны в тексте в скобках.

Ироическая песнь о походе на половцев удельного князя Новгорода Северского Игоря Святославича... М., 1800, с. 27-28. При цитировании первого издания «Слова» пользуюсь фототипическим воспроизведением его в кн.: Дмитриев Л. А. История первого издания «Слова о полку Игореве». М.-Л., 1960.

См.: Лихачев Д. С. Исторический и политический кругозор автора «Слова о полку Игореве». — В кн.: «Слово о полку Игореве». Сборник исследований и статей / Под ред. В.П. Адриановой-Перетц. М.-Л., 1950.

Робинсон А. Н. «Русская земля» в «Слове о полку Игореве». — ТОДРЛ. Л. , 1976, т. XXXI, с. 136.

Напомним, что «Задонщина» стала известна лишь в середине XIX в., первый из найденных ее списков был опубликован в 1852 г. Исследователи отмечали, что в «Задонщине» в весьма выгодном свете упоминались предки некоторых из представителей екатерининской знати и обнародование этого памятника в конце XVIII в. вызвало бы самое благосклонное внимание и заинтересованность и самой императрицы, и ее сановников.

русские считались потомками библейского персонажа, сына Ноя Иафета

Внимательный читатель уже заметил, что мы привлекаем то один, то другой, то третий список «Задонщины». Это не случайно: близкие чтения к «Слову» находятся в разных списках «Задонщины», и, следовательно, фальсификатор должен был бы для составления «Слова» на основе «Задонщины» располагать именно авторским ее текстом, где содержалась вся сумма параллелей.

Это понятно: плач жен в «Задонщине» создан под влиянием плача Ярославны. А она обращается именно к Днепру.

Подробнее об этом см.: Лихачев Д. С. Черты подражательности «Задонщины». (К вопросу об отношении «Задонщины» к «Слову о полке Игореве»). — Русская литература, 1964, №3; Творогов О. В. «Слово о полку Игореве» и «Задонщина». — В кн.: «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла. К вопросу о времени написания «Слова». М.-Л., 1966.

Предположительно фраза эта первоначально имела такой вид: «Коли сокол трех мытей, тогда не даст в обиду гнезда своего». Можно высказать догадку, что и в «Слове» первоначально говорилось о трижды линявшем (взрослом) соколе («г мытей»); буква «г» в Древней Руси обозначала число три; впоследствии текст был переосмыслен, цифра-буква «г» заменена предлогом «в». Но это, повторяю, всего лишь догадка (см.: Творогов О. В. «Сокол трех мытей» в «Повести об Акире Премудром». — В кн.: Вопросы теории и истории языка. Л., 1969, с. 111-114).

См.: Адрианова-Перетц В. П. «Слово о полку Игореве» и памятники русской литературы XI-XIII веков. Л., 1968; Словарь-справочник «Слова о полку Игореве». Сост. В. Л. Виноградова, вып. 1. А — Г. М.-Л., 1965; вып. 2. Д — Копье. Л., 1967; вып. 3. Корабль — Нынешний. Л., 1969; вып. 4. О — П. Л., 1973; вып. 5. Р — С. Л., 1978.

Приведу лишь один-единственный пример. Чтобы упомянуть «бебрян рукав» Ярославны (рискуя при этом быть просто неверно понятым, ибо на первый взгляд речь идет о рукаве с меховой, бобровой оторочкой), нужно было отыскать единственное употребление этого прилагательного в пространнейшем тексте «История Иудейской войны» Иосифа Флавия и, сравнив с греческим оригиналом, установить, что «бебр» — это наименование шелка особой выработки.

См.: Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» и эстетические представления его времени. — Русская литература, 1976, № 2; см. также: Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» и особенности русской средневековой литературы. — В кн.: «Слово о полку Игореве» — памятник XII века. М.-Л., 1962.

См. об этом: Лотман Ю. М. «Слово о полку Игореве» и литературная традиция XVIII — начала XIX в. — В кн.: «Слово о полку Игореве» — памятник XII века. М.-Л., 1962.

Заметим, что издатели и в этом случае проявили свою палеографическую и источниковедческую неосведомленность: в описании сборника сказано, что рукопись «по своему почерку весьма древняя»; назвать древней рукопись XVII в. столетием спустя едва ли правомерно.

Впрочем, быть может, границы конволюта были настолько разительны, что издатели имели в виду лишь вторую его часть, включавшую текст «Слова»? Заинтересовавшихся этим вопросом отсылаю к своей статье: «К вопросу о датировке Мусин-Пушкинского сборника со «Словом о полку Игореве» (ТОДРЛ. Л., 1976, т. XXXI).

Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972, с. 406.

Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972, с. 405.

Рыбаков Б. А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971, с. 279.

Ипатьевская летопись, стлб. 659.

Лаврентьевская летопись, стлб. 400.

Демкова Н. С. К вопросу о времени написания «Слова о полку Игореве». — Вестник Ленинградского университета, № 14. История. Язык. Литература. Л., 1973, вып. 3, с. 73.

Ипатьевская летопись, стлб. 700.

Демкова Н. С. К вопросу о времени написания, с. 76.

Там же, с. 77.

Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве», с. 393-514.

Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве», с. 515.

Здесь и далее цитируется статья: Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» и процесс жанрообразования XI-XIII вв. — ТОДРЛ. Л., 1972, т. XXVII, с. 69-75.

Здесь цитируется статья: Робинсон А. Н. «Слово о полку Игореве» и героический эпос средневековья. — Вестник АН СССР, 1976, № 4, с. 104-112.

См. о поэтике «Слова»: Адрианова-Перетц В. П. «Слово о полку Игореве» и памятники русской литературы XI-XIII веков, с. 4-40; Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» и эстетические представления его времени. — Русская литература, 1976, № 2, с. 2437; Дмитриев Л. А. «Слово о полку Игореве». — В кн.: Русская литература и фольклор (XI-XVIII вв.). Л., 1970, с. 36-54.

Говоря о монголо-татарском нашествии (вслед за древнерусскими источниками, называющими завоевателей исключительно «татары»), следует иметь в виду, что речь идет о племенах татар, которые совместно с монгольскими племенами начали в XIII в. завоевательные походы из центрально-азиатских степей. Именование «татары» часто распространялось в средневековье и на все тюркоязычные племена, как участвовавшие непосредственно в походах Чингисхана и других полководцев, так и на покоряемые ими народы. Венгерский миссионер Юлиан в 1236 г. утверждал, что монголы «обязывают... (покоренных) впредь именоваться татарами». Что же касается современного населения Татарской АССР, то это — потомки коренного тюркоязычного населения Волжской Булгарии, завоеванной монголо-татарами в 1236 г. Исследователи отмечают, что название «татары» было навязано феодальной верхушкой Казанского ханства населению, которое вплоть до XVII в. предпочитало как самоназвание «булгары» или «казанцы» (см.: История Татарской АССР с древнейших времен до наших дней. Казань, 1968, с. 69-70).