Сергей Михалков - БОЛЬШАЯ КНИГА стихов, сказок, басен, переводов, пьес

Уселись гости кое-как
И тут же съели бишбармак,
За пять минут исчез пирог,
За ним исчез бараний бок.
— Как быть? — отца спросила мать. —
Что мне еще на стол подать?
Я в дом одну родню ждала,
А в дом явилось полсела!
— Спроси сынка, — сказал отец, —
Пусть отвечает сорванец!

А сорванец и сам не рад —
В лесу горюет Ишбулат.
Сидит и плачет на пеньке.
Вдруг зашуршало в тростнике,
И вышел Заяц на лужок:
— Не надо плакать, мой дружок!

Но пуще плачет Ишбулат,
И слезы катятся, как град.
— Не плачь! — Зайчишка повторил. —
Я знаю, что́ ты натворил.
Но ты зимою как-то раз
Меня от лютой смерти спас,
И я тебе — не серебром,
А за добро плачу добром.
Ступай домой и слез не лей —
Все обойдется, ей-же-ей!

Пришел из леса Ишбулат,
А гости все в гостях сидят.
Явившись вместе на обед,
Сидят: и бабушка и дед,
Сестра и брат, и зять и сват,
А рядом дядька Салават,
За ним Кугуй и Юлдыбай,
И Кадыргул, и Саранбай,
И Халима, и Аминбек —
Ну, словом, сорок человек!
Они сидят и молча ждут,
Что им еще поесть дадут.

— Как быть? — отцу сказала мать. —
Нас перестанут уважать!
— Так не гуляли мы давно! —
Вздохнул отец, взглянув в окно,
И замер вдруг, открывши рот…

И тут увидел весь народ:
Из леса к дому звери шли.
Медведи в ульях мед несли.
За ними следом волки шли,
Они баранину несли.

А там еще лисицы шли,
Гусей и кур они несли.

А там еще олени шли
И в ведрах молоко несли.

И зайцы шли, и белки шли —
Грибы и ягоды несли.

И полевые мыши шли,
Зерно в мешках они несли…

Три дня, три ночи напролет
Шел пир горой, гулял народ.
И я там был, и пил, и ел,
И с Зайцем рядышком сидел!

С овечьей шкурой к скорняку
Зашел Вартан-сосед:
— Из этой шкуры шапку сшить
Ты можешь или нет?

— Могу! — сказал в ответ скорняк,
На шкуру посмотрев.
— А выйдет две? — спросил Вартан,
На корточки присев.

— И две сошью.
— А три?
— И три!
— Сошьешь четыре?
— Да!
— А пять?
— Ну что ж, могу и пять,
Коль в этом есть нужда!
— Быть может, выкроишь все шесть?
— Могу, раз надо так!
— Где шесть, там — семь! — сказал
Вартан.
— Идет! — сказал скорняк.

Когда заказчик через день
За шапками пришел,
Семь шапок выложил скорняк
На свой рабочий стол.

— Да разве это мой заказ? —
Вскричал в сердцах Вартан. —
Когда ты шапки мне кроил,
Ты был, должно быть, пьян?
Что с ними делать мне теперь?
Куда прикажешь деть?
Ведь ни одну из них нельзя
На голову надеть!

— Но ты же сам того хотел! —
Сказал в ответ скорняк. —
Больших семь шапок из овцы
Не выкроишь никак!

Жил когда-то Дед Мороз,
У него внучонок рос.
Всем хорош Морозец был,
Да похвастаться любил:
— Дед силен, а я сильней!
И кусаюсь я больней!
Я моложе на сто лет!
Заморожу целый свет!

Вот Морозец как-то раз
В чистом поле, в поздний час,
Видит: едет, сыт и пьян,
В толстой шубе толстый пан.
Кони барина везут.
Наш Морозец тут как тут!
Рядом с паном в сани сел —
Нос у пана побелел.
Пан не чует рук и ног,
Весь до косточек продрог,
Льдинки сыплются из глаз…
Пробил пану смертный час,
Не спасли его меха —
Рукавицы и доха.

— Что ты кверху поднял нос? —
Встретил внука Дед Мороз.
Усмехнулся внук в ответ:
— Шуба есть, а пана нет!
И не вылез из мехов,
Как промерз до потрохов.
Ты силен, а я сильней,
И кусаюсь я больней!
Заморожу целый свет!

— Ладно, внучек, — крякнул дед. —
Заморозишь! А пока
Заморозь-ка мужика.
— Где? Какого?
— Вон в бору
Рубит сучья на ветру!

Заглянул Морозец в бор,
Где звенел в тот час топор,
Видит, тощий мужичок,
Затянул свой кушачок,
Зипунком прикрыт едва,
Рубит сучья на дрова.

— Ну-ка, внучек! — молвил дед. —
Одолеешь или нет?

— Да таких хоть десять штук! —
Не моргнув, ответил внук.

Как пришел Морозец в лес,
Мужику в зипун залез,
Пробирает мужика —
Больно щиплет за бока,
За нос, за уши дерет,
Прямо за душу берет!

А мужик, знать, крепок был —
Так и рубит, как рубил,
Так и машет топором,
Разбирает бурелом.
Призаморится — вздохнет,
Только пот с лица смахнет,
Чуть присядет на пенек:
— Жаркий выдался денек!

Час ли, два часа прошло —
Время быстро утекло.
Мужичонка, жив-здоров,
Наложил на санки дров,
За кушак топор заткнул
И до дому повернул.
А Морозец, сам не свой,
Поплелся к себе домой.

— Ты чего повесил нос? —
Встретил внука Дед Мороз.

Что ответил деду внук,
Здесь писать нам недосуг,
Только скажем: с этих пор,
Как берет мужик топор,
Так Морозец — ни гугу! —
Тихо дремлет на снегу.

Родился Лягушонок
За городом, в пруду.
Он рос у папы с мамой
Все время на виду.

И громче всех он квакал,
И прыгал далеко,
Но было папе с мамой
С ребенком не легко.

Была строга с ним мама,
Был папа тоже строг,
Но все ж его упрямства
Никто сломить не мог.

Он как-то оказался
Один на берегу,
И про себя решил он:
«Возьму и убегу!»

Пусть взрослые лягушки
Сидят себе в пруду.
Когда я нагуляюсь —
Тогда домой приду!

И квакнув: — До свиданья! —
Все дальше — прыг да прыг! —
Широкой автострады
Он к вечеру достиг.

По гладкому асфальту
Неслись машины в ряд,
Они жучков и мошек
Давили всех подряд.

На это Лягушонок
Не в силах был смотреть —
Ведь мог он точно так же
Бесславно умереть!

И он назад запрыгал —
Все дальше — скок да скок!
И как же показался
Обратный путь далек.

Устали прыгать лапки,
Он выбился из сил,
Он мысленно у мамы
Прощения просил.

И только на рассвете
Вернулся он домой
Озябший, похудавший,
Уставший и хромой.

Его спросили сухо:
— Ты где-то пропадал? —
Такой спокойной встречи
Малыш не ожидал.

Он думал, папа с мамой
Начнут его ласкать,
Не будут без присмотра
Из дома выпускать.

Они же равнодушно
Смотрели на него,
Как будто и не ждали
Ребенка своего.

Но это был наглядный
Родительский урок.
Опасная прогулка
Пошла упрямцу впрок.