Тиффани Питкок - Просто друзья

Ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что единственным звуком в этом мире

тишины — был звук его сердца, качающего кровь.

Он оглядел комнату, п

ытаясь понять, ч

то с

лучилось. Но все казалось прежним и

на своих местах. Кухня была такой же, как и тогда, когда он был тут в последний раз.

Так почему он тогда так волновался?

Ченс пошел дальше и наткнулся на стопку книг, стоящую за диваном. Он

схватился за стойку в попытке удержать равновесие, словно маленький ребенок на

катке.

— Мам! — крикнул он слабым голосом. Ответа не последовало. Парень пересек

гостиную, направляясь к маминой комнате и чем ближе он подходил, тем быстрее

билось его сердце.

— Мам? — позвал он еще раз, не понимая то ли это стены сдвигаются, т

о л

и это

он так шатался. Все вращалось вокруг него, а в голове прокручивался лишь один

эпизод из Баффи — где она находит свою мать мертвой.

У него сердце ушло в пятки, когда он добрался до закрытой двери комнаты

мамы. Второй раз на этой неделе он боялся открыть ее, он боялся того, что он может

там увидеть. Он толкнул дверь и почувствовал, как желчь поднимается в горле.

Комната была пуста.

Да, конечно, там все е

ще стояла к

ровать, к

омод и

подоконник тоже был н

а м

есте

и даже плетеная корзина для мусора, но вот одно отличие — здесь вообще не было

никаких вещей. Ни одежды, ни предметов гигиены, и определенно признаков его

матери, ничего не было.

Она ушла.

Ченс стоял в пустой комнате и усталыми глазами пытался найти какую-нибудь

зацепку. Может она пряталась? Может она пошла погулять… со всеми вещами? Он

чувствовал как земля уходит из под ног. Он едва успел о

сознать, ч

то п

адает на п

ол, к

ак

уже стоял на коленях в попытках найти хоть что-то, что даст ему надежду. Но ничего

не было. Только пустая комната.

Прошло почти полчаса, когда он нашел в себе силы подняться с пола спальни

родителей. Ченс вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

118

Одна мысль продолжала крутиться в голове: где она? Ему нужно было найти

свою мать. Она могла потеряться где-то и бродить по округе. Ради всего святого, она

может навредить себе! А вдруг ей уже больно?! Он схватил т

елефон с кухонной стойки,

где он стоял на зарядке, готовый отчаянно звонить, когда наконец взглянул на

холодильник.

Там, на фиолетовой почтовой бумаге, с любимой цитатой его мамы из

“Унесенные ветром” были ответы на все его вопросы. Она оставила ему записку, с

парой двадцаток, сложенных внутри.

Ченс, (записка была написана элегантным маминым почерком) я

уехала к твоей тете ЛаЛайне немного отдохнуть душой. Береги себя. Я вернусь

когда-нибудь. Не волнуйся.

Мама

Вот и все. Она бросила его этими двумя строчками, как и все остальные. Леви

ушел. Его отец ушел. Дженни уже отстранилась от него. А теперь и мать. Все с

бежали;

но они же не могли бросить его т

ак быстро. П

арень сжал в руке записку, чувствуя как к

горлу подступает тошнота. Он почувствовал, как по щекам текут слезы, как печаль

надвигается на него словно волны, грозясь свалить его с ног. Ченс упал на колени, ледяная плитка опалила ноги холодом сквозь джинсы. Он посмотрел на телефон, который все еще сжимал в руке. Он должен взять себя в руки. Ему нужно ходить в

школу — он не может сломаться сейчас. Он продолжал смотреть на телефон, борясь с

о

слезами.

У него все еще был один звонок.

— Привет, вы позвонили Леви Мастерсу. Меня сейчас нет на месте, поэтому, пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала или что-то там еще на этом

тупом смартфоне.

— Они ушли, — сказал он, осознавая, что уже рыдает. Голос был слабым от с

лез,

а из носа начинало течь.

— Они ушли, Леви, и я не знаю, что делать. Примерно, как тогда, когда они

свалили перед твоим выпускным, только хуже. Они не вместе сейчас. Они оба ушли, а

дом такой пустой. Пожалуйста, просто не… не оставляй меня одного.

Ченс положил трубку, уже стыдясь своей эмоциональной мольбы. ​ Я должен

быть сильнее этого, мать твою!

Итак, его мама свалила. А это и вправду было таким сюрпризом? По какой

причине она вообще должна была здесь оставаться?

Я не пойду в школу, решил он.

Но он вспомнил, что хотел провести еще один нормальный день с Дженни

прежде чем все изменится.

Я дам себе о

дин день. О

дин день, чтобы с

корбеть, упиваться жалостью к

с

ебе,

а потом решу, что делать дальше.

Ченс пошел в свою комнату и закрыл за собой дверь, включил стерео, чтобы

заглушить тишину. Стоя посреди своей грязной комнаты, парень понял, насколько

одиноким он был. Несмотря на свою репутацию, у н

его н

е было д

рузей кроме Дженни,

да и она была слишком занята с Дрейком. Его мир был слишком ограниченным. Ему

некому позвонить, не с кем поговорить.

Ничего другого не придумав, он решил убраться в комнате.

119

Спустя примерно два часа и три полных м

ешка с

м

усором, он оглядел результат

своей работы. Он впервые видел пол, с тех пор, как они переехали сюда. У него в

комнате был бежевый ковер — ну ничего себе, кто бы знал? Удивительные вещи

способна сотворить даже минимальная уборка. Одежда была в шкафу или ванной, а

кровать наконец-то заправлена. Все было на своих местах.

Но он все еще чувствовал себя разбитым.

Из комнаты он переместился в ванную и вычистил там раковину, помыл

зеркало. Нашел бутылку Scrubbing Bubbles19 ​под раковиной и принялся ч

истить ванну.

Ченс уже не понимал: он плакал от испарений всех этих химических средств или все

же от чего-то другого? Колени болели от долгого стояния на линолеуме, но ему было

наплевать. Оттуда он направился на кухню, методично вычищая каждый шкафчик и

переставляя абсолютно в

се по д

ругим местам. У

н

их н

а кухне не было системы, не б

ыло

правил типа “все консервированные овощи лежат в одном шкафу” или “все пачки с

хлопьями лежат на холодильнике”. Нет, они просто разбрасывали вещи повсюду, где

было свободное место. Его родители никогда не заботились о том, чтобы создать хоть

какую-то систему.

Он как раз заканчивал, когда посмотрел на часы в гостинной. ​ Уже три? Он не

мог поверить, что потратил весь день на уборку. Усталость накатила на него, и он

оперся на стойку. ​ Нельзя останавливаться, если я остановлюсь — мысли нагонят

меня. ​ Но он уже вымыл все, что мог. ​ Кроме себя, подумал он, мне точно пора в душ.

Он уже начал мыть голову, когда услышал звук телефона. ​ Наверно Дженни