Тиффани Питкок - Просто друзья

ока ты н

е скажешь

мне, что произошло.

— Ты должен быть счастлив с

ейчас, ч

то я

не в бешенстве о

т т

ого, что ты прервал

меня. Я работала над своей исследовательской работой, — сказала она, опершись на

подушку.

— Дженни, она нужна через два месяца.

— И у меня все еще есть все основания в мире на то, чтобы швырнуть снежок

тебе в голову.

— И ты рискнешь изуродовать это великолепное л

ицо? —

в насмешливом ужасе

спросил он. — Ты не посмеешь.

— Ой правда? — захохотала она. — Дай мне причину, чтобы не делать этого, красавчик.

122

Ченс сел и потер подбородок, сведя брови в притворной концентрации. И

вдруг

наконец крикнул, — Ага! — с чрезмерным энтузиазмом и широчайшей улыбкой на

лице. — Ты слишком сильно меня любишь.

— Две минуты. У тебя было целых две минуты серьезных размышлений и это

все, что ты смог придумать?

Она засмеялась.

— Напомни мне еще раз, как ты попал в классы с усложненной программой?

— Я был неправ? — спросил он, ложась обратно. Он игриво подтолкнул ее

рукой, в ожидании ответа. — М? Был? Ну ты же меня любишь, правда?

Выражение ее лица так и оставалось невозмутимым, пока парень не начал

щекотать ее, заставляя девушку бороться за каждый вдох и контроль над своим телом.

— Прекрати! — смеялась она.

— Тогда скажи это, — он продолжал щекотать, — Скажи это!

— Хорошо, я…, — но стук в стену рядом с кроватью прервал ее.

— Чуваки, я не знаю, что вы там делаете, но по звукам вполне могу д

огадаться.

Ради всего святого и моей невинности, остановитесь! — прокричал им Джек из

маминой комнаты.

— Хватит уже подслушивать, извращенец! — крикнула Дженни в ответ, в

се еще

смеясь. Она воспользовалась секундным отстранением Ченса и решила ему отомстить, выбрав единственное место, где он боялся щекотки — ноги.

— К счастью для меня, ты решил снять свои ботиночки, а не убрать ноги с

кровати, — сказала она и начала щекотать.

— Нет! Сто…, — он замолчал и просто смеялся, — если я ударю тебя в лицо

ногой, это будет твоя вина, — ему все же удалось выбраться между приступами

истерического смеха.

— Все! — опять сказал Джек через стену. — Я ухожу вниз, скажи мне, когда он

уйдет.

— Это не то, что ты думаешь! — прокричала Дженни, но вдруг замолчала и

начала задыхаться, когда Ченс, восстановив дыхание, вновь начал борьбу. Это был

самый настоящий бой щекотки!

— Перемирие! — завопили они оба, когда дышать уже было просто невозможно.

— Не рассказывай никому об этом, — прохрипела Дженни. — Не хватало нам

еще, чтобы люди говорили о нас, как о л

юдях, которые устраивают щекотные драки н

а

кровати.

Девушка посмотрела на парня, лежащего рядом с ней. Ее волосы выбились из

пучка, это смотрелось так… лениво сексуально.

— Дженни, люди говорят о н

ас намного больше, чем щекотные бои в постели, —

ляпнул он, не задумываясь. На мгновение парень забыл обо всем: Дженни была

расстроена, его мать ушла, а Леви ждал дома.

Атмосфера в комнате вдруг изменилась, любой намек на былой смех исчез с

лица Дженни.

— Знаю, уж поверь мне.

Она села и положила подбородок на колени.

— Готова поговорить об этом? — спросил он и тоже сел.

Девушка тяжело вздохнула и рассказала ему все. Ченс сидел, слушал, а злость

наполняла его с каждой секундой, с каждым ее словом.

Что за херня? Я знал, что Дрейк был придурком, но это? Я

должен б

ыл б

ыть

там. Но, что еще хуже: я бы не смог помочь. Я бы сделал все хуже. Мое п

ребывание

здесь - то, что спровоцировало всю эту ситуацию с самого начала.

123

Частично это моя вина.

— Не могу поверить, что это случилось на парковке, — сказала Дженни больше

себе, чем ему. — Я справилась бы с этим, если бы он сделал это наедине или написал, но не публично. Он унижал меня.

Ченсу так сильно хотелось утешить ее, но казалось, что сейчас не время для

объятий. Он подошел к

д

евушке, ч

тобы п

охлопать ее по спине, но промахнулся и

, з

адев

плечо, ударил стену.

— Что это было, черт возьми? — она выпрямилась и рассмеялась.

— Я пытался поддержать тебя, — он закусил нижнюю губу, — но немного не

вышло.

— С такой силой? — она игриво толкнула его, — Ты думал я подавилась или что?

— Это была какая-то неловкая суета, забудь.

Я даже не могу ее нормально успокоить.

— Что планируешь делать?

Она встала и начала ходить по комнате.

— С чего бы начать?

Она подняла руку, чтобы пригладить свои растрепанные волосы, но вдруг

вспомнила, что они были убраны в пучок и опустила руки на бедра.

— Я имею в виду, а что я тут могу сделать? Я злодейка в этой истории, Ченс.

— Ты не злодейка, — заверил о

н ее, — З

десь нет злодеев. Расставания случаются.

Дрейк переживет это и забудет, просто он излишне драматичен.

— Он сказал, что я не способна чувствовать любовь. Он так громко орал, что на

нас смотрели абсолютно все, и я начала плакать. И плакать не теми милыми слезами, которые появляются у меня, когда смотрю грустные фильмы, а я начала дико рыдать.

Никто не забудет этого, Ченс. А если и забудут, то точно не скоро.

Она замолчала, а слезы заструились по е

е л

ицу. Н

адо сказать, слезы и в этот раз

не были милыми.

— Все будет хорошо… Я с тобой.

Ченс встал, чтобы обнять свою плачущую друга. Сейчас он даже не думал, просто доверился инстинктам.

— Я знаю, то, что я здесь и привело ко всей этой истории, но я никуда не уйду.

Ты намного лучше этого любителя драмы. Да и группа его отстойная.

— Они отвратительные, — прохлюпала она в его рубашку.

— Вы не подходили д

руг д

ругу, — продолжил Ченс. — Вам просто казалось, что у

вас происходит все то, что по вашему должно было быть в отношениях.

Он еще раз прижал ее к себе и сменил тему.

— Что думаешь насчет того, чтобы сходить в боулинг? Ты любишь боулинг.

— Ты разговариваешь со мной так, как будто мне пять, — она протерла г

лаза от

слез, но они только потекли еще сильнее, — Плюс ты считаешь я в

ыгляжу нормально,

чтобы выйти на улицу? Я сижу и рыдаю этими уродливыми крокодильими слезами.

— Я все вижу. Еще у тебя сопли размазаны по твоему лицу, но поверь, я видел и

похуже, помнишь, когда тебе было восемь… Господи, разумеется я ничего такого не

помню, но понимаешь к чему я веду, да? Вставь сюда какую-нибудь очередную

фальшивую историю о нашем прошлом.

— Не знаю. Просто думаю, что появиться с тобой где-то после всех его

обвинений, не самая лучшая идея… Это докажет его правоту. И я не хочу никого

видеть. Может просто пойдем на наше место?