Алексей Сергиенко - Даша на Луне

От увиденного у меня потемнело в глазах. Склон конуса был покрыт сплошной колышущейся массой поднимающих наверх тварей. Ну, ладно, не сплошной. У страха глаза велики. Но пара десятков тварей точно было. И самых ближних от меня отделяло всего несколько метров.

Я в панике обернулась, пытаясь найти выход. Может быть, я сумею спуститься с другой стороны площадки? Нет — тварей там уже было несколько и все они деловито ковыляли в мою сторону.

И тут я подняла глаза вверх.

Вверху, у самого среза тоннеля зрачка стояла и смотрела на меня, уперев руки в бока, самая ужасная из увиденных мной тварей. Это был американский астронавт в настоящем, в отличии от подделок двулевогов скафандре — это было очевидно, по множеству мелких деталей — полных инструментов карманах, красных заглушках шлангов системы обеспечения и флагу США на плече.

Скафандр был явно не новым — его, когда-то сияющее белую, а сейчас замызганно серую поверхность порывали заплатки, какие-то доморощенные приспособления из веревок и трубок. По сияющему в лучах солнца светофильтру разбегались веточки трещин.

Но, это все было не более чем преамбулой. Вступлением, к главному ужасу, который, раз увиденный, отпечатался, словно выжженный на моём глазном дне.

Стоящий передо мной астронавт был человеком только наполовину. Над его телом, сплавленная с ним, возвышалась мерзкая, белесая тушка огромной личинки. Словно туристический рюкзак, личинка лежала на его спине, положив черную голову ему на шлем. Короткие, уродливые ножки насекомого бессмысленно шевелились в вакууме.

Меня словно ударили под дых. Несколько секунд я трепыхалась, борясь с рвотными спазмами — я слишком живо представила, как в подобный противоестественный гибрид человека и насекомого превращают меня.

Твари, на площадке медленно смыкали вокруг меня свой круг.

Это не честно! — мысленно возмутилась я, — если я не двигаюсь, то и вы не должны. Или вы чувствуете вибрацию от моего дыхания и сердцебиения? Дышу-то я сейчас будь здоров. И сердце бьется так что оглохнуть можно.

Я развернулась, ища выход.

Уже находящиеся и поднимающиеся на площадку твари образовывали не особо плотный круг, но когда я попробовала проскользнуть между загонщиками, парочка тварей довольно резко сместились, перегораживая мне проход.

Мне даже пришлось упасть и царапать ботинками реголит, чтоб треклятая инерция меня к ним не притащила. Впрочем, я тут же вскочила, прыгая на месте, чтоб посмотреть, не крадутся ли твари сзади. Конечно, они там были. Не вплотную, слава богу, но близко.

Выхода не было.

Тогда я разбежалась и прыгнула с площадки.

Еще разбегаясь, я пожалела о том, что сделала. А прыгнув, пожалела вдвойне. Я летела, обманчиво медленно, в точности как персонаж мультфильма, который не заметил пропасти и летит, шевеля ногами в пустоте.

Но чудо быстро кончилось. Импульс, который я придала своему телу, оттолкнувшись от скалы, толкал меня вперед. А сила гравитации вниз. Скафандр развернуло, и я увидела, с какой скоростью я приближаюсь к скалам. Мне сразу стало легко и спокойно. При падении с такой скоростью не выжить. Так что я просто закрыла глаза, обхватила руками шлем и приготовилась ждать удара.

По идее, мой прыжок не был самоубийством, ровно как и прыжком веры. Имел место четкий расчет. Еще до подъема я обратила внимание на то, что вплотную примыкая к конусу идет типично лунный овраг, с покатыми, лишенными крупных камней склонами. Видела я его мельком, но мне хватило, чтоб встроить его в мою воображаемую карту окрестностей. Меня столько учили ориентации на местности, что я представляла себя и холм, с которого прыгаю, и его окрестности словно на трехмерной карте.

Так что разбегаясь и прыгая, я примерно представляла себе, куда я прыгаю и зачем. Высота тоже меня не пугала — сколько там её было? Метров сорок? Пятьдесят? С учетом лунной гравитации эту высоту можно смело делить на шесть. Сколько получится? Семь метров? И всего-то? Падая с третьего этажа человек имеет вполне приличные шансы выжить. Особенно, если он, как я, прыгает на склон, по которому можно съехать.

Вот только думала я об этом уже потом. Прыгнула я инстинктивно, не думая и не рассуждая. Просто я совершенно не желала, чтоб одна из ковыляющих и разваливающихся на ходу тварей прикоснулась ко мне. Мне хватило одного взгляда, на мутный, треснутый шлем, в котором скалился желтыми зубами безглазый, полусгнивший череп астронавта, что я прыгну куда угодно, с какими угодно шансами, но не дам этим руками, с бескостными пальцами прикоснуться ко мне.

Просто поразительно, о чем успевает подумать человек, падающий с высоты пары многоэтажек на склон, правда?

Дальше был удар и тьма. Наверное. Я этого не помню.

* * *

Хорошо быть Люси. Она на небесах с алмазами. А я на Луне с дебилами, — меланхолично подумала я. Которые куда-то меня тащат. Хотя, до прибытия медиков сбитых людей не нужно трогать, чтоб не причинить больших повреждений.

— Что у нас с кислородом? — спросила я, постепенно приходя в себя.

— Девяносто шесть минут, — успела я услышать рапорт Бывалого, после чего весь эфир заполнился криками радости. «Даша жива! Жива, Жива!» кричали обе команды поддержки — и моя и китайская. У меня в шлеме это всё слилось в сплошную какофонию.

— Конечно жива, — отмахнулась я, прислушиваясь к своему телу. Переломов вроде как не было. То что скафандр уцелел тоже было очевидно — я не задыхалась.

— Идти можешь? — деловито спросила Сучка. Её деловой тон меня не обманул — в нем тоже чувствовалась радость от моего спасения.

— Наверное, — пробормотала я.

— Не нужно, — мы уже у ровера, — Перебил нас Бывалый. — Грузим Дашу и по газам!

И меня грубо, как мешок, сгрузили в багажник, перевалив через борт. Возмущаться я и не подумала — особенно когда увидела парочку ковыляющих в нашу сторону двулевоногов.

Ближайший на расстояние в десять метров успел подойти, когда мы стартовали. С места в карьер. Сидящий за рублем Балбес так втопил пол педальку, что мы просто подпрыгнули.

И понеслись обратно к нашему базовому лагерю, взлетая на каждом ухабе. Пользуясь случаем я протестировала скафандр. Я отломала укрепленную на шлем камеру, порвала защитный кожух и потеряла пластиковый наколенник. Еще я порвала подсумок автомата и потеряла рожок с нарушающими конфекцию полуоболочечными пулями ДУМ ДУМ. И фиг бы с ними – больше я стрелять всё равно не собиралась.

Легко отделалась, в общем.

Потом я попыталась связаться со своей службой поддержки. Ответа не было — но мы в этот момент в каньоне ехали, так что это было нормальное. Связалась с Сучкой и доложилась ей.

Она меня выслушала, но как-то отстраненно — она решала вопрос о сокращении нашей миссии и параллельно с разговором со мной, ругалась с кем-то из правительства по-китайски. Скорей всего с папой. Я понимаю китайский через раз, но по выхваченным отдельным знакомым словам и английским терминам поняла, что речь идет о том, чтоб оставить нас на Луне из-за карантина.