Идегей

Что последствий нет без причин.

Хуже худшего что на земле?

О бессмертье души позабыть.

Хуже худшего что на земле?

Без родни девицею быть.

Хуже худшего что на земле?

В раннем детстве осиротеть.

Хуже худшего что на земле?

Сыном быть, а отца не иметь.

Хуже худшего что на земле?

Лить сиротские слёзы во мгле.

Хуже худшего что на земле?

Потерять государство вдруг,

Чтобы выскользнуло из рук.

Хуже худшего что на земле?

Словно птенчик, плакать в тоске,

Как красавица Ханеке

Без надежды на мир глядеть

И на норковой шкурке сидеть.

Льются слёзы, болеет душа,

Выступает холмиком грудь,

Что как лилия хороша».

Убедил его Галятдин,

И вернуться решил Нурадын.

Изменить он решил судьбу

И взобрался на скакуна

С белой звёздочкою на лбу,

Лишь отца своего и мать

Он решил своими признать,

Остальных — чужими признать.

Пред отцом повиниться решил,

Ибо понял, что грех совершил.

Идегей его встретил светло,

Приласкал, целуя чело.

Он сказал, уже не грустя:

«О родное моё дитя,

Воин, знатный мурза, мой сын!

Дорогое моё дитя,

Рослый, статный мурза, мой сын!

Аргамака продолживший род,

Жеребёночек белый, мой сын!

Доброты и покорства оплот,

Богатырь загорелый, мой сын!

В небе шесть парят лебедей,—

Ты взлетел высóко, мой сын.

Ликом с ангелом схож, мой сын!

Башня сторожевая моя,

Ты мой дом стережёшь, мой сын!

Если в шёлк оденешься ты,

Всех сразишь красотой, мой сын.

Выше золота ценишься ты,

Твой колчан — золотой, мой сын!

У тебя светла голова,

Ум державный, — мурза, мой сын!

Словно золото, даришь слова,

О мой славный мурза, мой сын!

Коль учёных собрать прикажу,

Всех на чашу весов положу,

На другую чашу — тебя,

То окажешься ты тяжелей

Именитых учёных мужей,

Златоравный мурза, мой сын!»

Услыхав, что сказал Идегей,

В смысл вникая этих речей,

Сын решил, что на ханский трон

Будет он отцом возведён.

Но отец ему ханства не дал,

Да и сам он ханом не стал.

Нурадын горел как в огне.

Он сказал Идегею в ответ:

«То, что ты говорил обо мне,—

Это истина, спору нет.

Но не сделал ты мой удел

Столь высоким, как я хотел.

Сбруи нет у меня золотой,

Снаряжён я, как воин простой.

Кто я? Бия подвластного сын,

Ибо ханом не стал Нурадын.

Чем от подданных, вспомни сейчас,

Отличается властелин?

Для того, кто придёт после нас,

Я не сделаюсь образцом.

Хочешь быть мне добрым отцом?

Или ханом себя утверди,

Иль меня на престол возведи!

Или жизнь отними ты мою,

Или сам я тебя убью.

Уходи от моей руки,

Уходи, уходи в казаки!»

Нурадыну сказал Идегей:

«Не пойму я цели твоей,

Там, где я родился и рос,

В той стране как с кошкою пёс,

С Токтамышем ссорились мы.

Дрался с ним, как голодный волк,

Ибо в этом я видел свой долг.

У Барака, что был именит,

Я забрал таможенный мыт [101] Мыт — пошлина. ,

Токтамыша, чей предок Чингиз,

С трона ханского сбросил вниз,

Головы лишился злодей.

Я возглавил отважных людей,

Я вершины достиг золотой,

Воедино собрал народ,

Слил его я с Белой Ордой.

Отмечал я тех, кто храбрей,

Возвеличил богатырей.

Тех, кто бился, себя не щадя,

Тех, кто ведал дело войны,

Я поставил по праву вождя

Знатным бием иль ханом страны.

Даже дуб, если он одинок,

Человечьим не станет жильём,

Как бы ни был широк и высок.

Одинокий не станет джигит,

Если даже он смел и силён,

Знатным бием, — таков закон.

Ханом стать, мой сын, не мечтай,

Славолюбием не страдай.

Ты — один без народа, один!

Ты не лезь в вельможную знать.

Не могу я тебя понять:

Что за цель у тебя, Нурадын?»

Идегею ответствовал сын:

«Вижу я твой ангельский лик,

Что б ни делал, — всегда ты велик,

Что б ни делал, — всегда мне отец!

Почему оскорбляешь меня?

Почему унижаешь меня?

Оскорбления не потерплю,

Унижения не потерплю!

Я родился в буранный год.

Если перцем набьёшь мне рот,

Не заплачу я никогда.

Сладость сахара сердцу чужда

Да и горечь перца чужда.

Я острей, чем булатный нож.

Молоком меня обольёшь,—

А не сделаюсь я белей.

Кто я? Лев! Не свалишь меня,

Я свирепей, яростней, злей

Необузданного коня.

Не затянешь арканом, петлёй,

Я быстрей, чем скакун удалой.

Нет, со мной не справишься ты.

Смерть твоя — на моём копье,

От неё не избавишься ты!

Или ханом себя утверди,

Иль меня на престол возведи:

А не то уходи с моих глаз,

Уходи в казаки, уходи!»

Зазвенел Идегея глас,

Грянул гром семи небес,

Был ответ Идегея таков:

«Я ореховых выше древес,

Я до самых расту облаков,

Урагана я не боюсь:

Не сломает, не свалит меня.

Я как ясное лето смеюсь,

Я как молния полон огня.

Нурадын, если я рассержусь,

То заснуть я не дам тебе.

Если я с тобой поборюсь,

Одолею тебя в борьбе,

А поспоришь в беге со мной,—

Побежишь за моей спиной.

Нурадын, Нурадын, смирись,

К невозможному не стремись,

Ты не спорь, судьбе вопреки:

Не гони меня в казаки.

Если я тебя прокляну,

То и камни проклятье пронзит,

Небеса мой вздох поразит

И земли возмутит глубину!»

Тут вздохнул он, громкоголос.

Нурадын зашатался, упал,

Искривились и рот, и нос.

Сын Камала Джанбай произнёс:

«Нурадын — твой единственный сын.

Не сердись на него, Идегей,

Пощади его, пожалей».

И свой гнев Идегей одолел,

Пощадил его, пожалел.

Ожил сын и начал вставать.

Нос и рот распрямились опять,

И сказал он с гневом в глазах:

«Кто я? Облако в небесах!

И пока я дождём не прольюсь,

В небесах я не растворюсь!

Я от матери чёрным рождён:

Будет мылом мыть меня мать,—

Не сумею белым я стать.

От отца я отдельно рождён:

Пусть меня обучал ты с пелён,

Чтоб в большую попал я знать,—

Не дано мне чванливым стать.

Я из тучи вышел кривым:

Как ни будешь меня ломать,

А не сделаюсь я прямым.

Или ханом себя утверди,

Или в ханы меня возведи,

А не то — исчезни из глаз,

Уходи в казаки сейчас!»

Так ответствовал Идегей:

«Если неслух — единственный сын,

Это страшной войны страшней.

Если на душу, Нурадын,

Взял ты грех — с Джанбаем дружить,

С тем, кто души привык душить,—

Этим душу свою не спас:

Зложелатель в урочный час

До твоей доберётся души!

В день, когда я Калтая рубил,—

Чингиз-хана потомком он был,

А усы у него пучком

Надо ртом торчали торчком,

Крепость нашей страны он губил,—

Ты в степи стал ратным вождём,

Чтоб разрушить мой мирный Дом.

Град и крепость, что я воздвиг,

Ты задумал завоевать,

Ты привёл кочевников рать.