Голодный океан

Да, этот был странный парень. При этом новый Зам был опасен. Вскоре стало ясно, что сержант не собирается долго задерживаться на вторых ролях. Злобный и цепкий, как бойцовый пёс, он только и ждал момента, чтобы вцепиться в горло врага мёртвой хваткой. Гуллер видел, что бойкий паренёк считает его старым толстым и сентиментальным, и метит поскорей занять его должность. Родригес слишком громко думал об этом. Поэтому время от времени начальник ставил заместителя на место, но делал это в своей благодушной манере. Вот и теперь он сидел на столе, пил кофе и одобрительно кивал головой:

- Всё верно. Отрапортуем, что справились, я отправлюсь к начальству за ордером на арест «профессора». А оно мне укажет вот на это.

Гуллер взял со стола лист с заключением экспертов и со значением потряс им в воздухе. Родригес прекрасно знал, что там написано: «На внутренних механизмах замка входной двери обнаружены следы взлома». Причём следы эти едва заметные (тонкие царапины обнаружены при исследовании под микроскопом), что может указывать на то, что работал настоящий ювелир отмычки.

- Он сам это инсценировал, - уверенно повторил молодой коп. - Мистер вообще большой выдумщик, вон как он пытался запудрить нам мозги с якобы назначившим ему встречу преступником. Лично для меня дело закрыто.

На это Гуллер резонно заметил, что вообще-то университетскими преподавателями люди с низким IQ не работают.

- Хотя я бы согласился с тобой, Рико, мне и самому этот русский поначалу показался подозрительным. Он явно что-то недоговаривает, ведёт затворнический образ жизни, и с головой у него, похоже, не всё в порядке. Когда на изъятой у него рубашке и костюмах не нашли ни единой капли крови, как и на столе, и на ковре в его домашнем кабинете, то я сам насторожился и спросил себя: «А не пытается ли сукин сын ловко скрыть следы». Но проводивший вскрытие патологоанатом кое-что прояснил.

Оказывается, при вскрытии выяснилось, что тонкое жало стилета вошло точно в сердце - на восемь с половиной сантиметров, пронзив левую камеру сердца. При таком ранении кровь из раны едва сочилась каплями.

- И всё же его надо брать, - тупо твердил Родригес. - И чем скорее, тем лучше, пока он не скрылся или не замочил кого-нибудь ещё. У меня на наших клиентов нюх. Я просто уверен – убил он.

- Возможно, - снисходительно улыбнулся Гуллер, - но мне напомнят, что не сержант, а начальник отдела несёт всю ответственность. А мне пока в этом деле многое неясно. Чтобы арестовать подозреваемого необходимо как минимум чётко понимать мотивы для совершения убийства.

- Они у нас есть! - напомнил Родригес. – Ссора, которая вышла у погибшего с убийцей накануне.

- Но мы пока не знаем, что именно они не поделили… Нет, этот Исмаилов совсем не глуп, тогда как убийство организовано просто бездарно. Только полный деградант стал бы убивать ножом, приобретённым под собственным именем в ближайшем оружейном магазине. Замысли действительно наш профессор убийство, то хотя бы надел перчатки, чтобы не оставлять отпечатков.

- Хорошо, он мог и не планировать убийство, но совершить его под воздействием внезапного импульса - помрачнения рассудка. Сами же говорите, босс, что с психикой у него не всё в порядке, даже университетское начальство направило его к психиатру.

- Не к психиатру, а к психоаналитику, Рико! А это не совсем одно и то же, - машинально поправил заместителя погружённый в размышления Гуллер. – Впрочем, тут ты может и прав. Мне этот Исмаилов представляется личностью психически нестабильной, шизойдного или стеройдного типа. Так что подозрение я с него не снимаю. И всё же, тут ещё много вопросов. И главный: не слишком ли много трупов для одного убийства? Оба укокошенных никак не монтируются у меня вместе. При жизни они не могли пересекаться: один обыкновенный здешний забулдыга низкого пошиба; второй же - приезжий иностранец, и судя по записным книжкам и найденному при нём томику стихов - интеллектуал. Создаётся такое неприятное впечатление, будто они искусственно соединены.

Гуллер также пояснил, что для него никак не вяжется, что оба погибших были убиты очень профессионально, в то время как ничто в биографии Исмаилова не указывает, что у него имеется соответствующий опыт и навыки:

- На войне он был лётчиком, то есть нажимал на кнопки. Любой хороший адвокат обязательно за это уцепится.

Но Родригес возможных проблем для стороны обвинения на суде не видел:

- Чтобы свернуть шею в стельку пьяному и заколоть старика шилом - большого искусства не требуется. И присяжные с этим согласятся.

Гуллер задумчиво молчал. Кроме их двоих больше в кабинете никого не было. Сержант-пуэрториканец развалился в кресле начальника, откинувшись на его спинку и водрузив ноги на стол, по лицу его блуждала самодовольная улыбка. Пауза затягивалась, и Родригесу было приятно осознавать, что последнее слово осталось за ним.

Гуллер зачем-то полез в ящик своего стола.

- Вот, посмотри, - на предложенном сержанту фото был запечатлён один из найденных в доме Исмаилова трупов, лежащий на прозекторском столе морга.

- Видишь эту небольшую отметину у него на груди под левым соском рядом со свежей раной? Знаешь что это?

Родригес взглянул мельком.

- Шрам от шила, либо стилета, а может в детстве случайно на гвоздь напоролся.

- Ни то и не другое. Лет двадцать назад этого поляка или француза, - кто он там есть, не знаю, - проткнули штыком. А ещё у него ампутирована часть стопы - тоже после боевого ранения. Сразу видно - мужик бывалый, и смог бы за себя постоять. Выходит одно из двух: либо наш дилетант внезапно ткнул дядьку ножом и случайно угодил точно в сердце, либо там находился ещё кто-то. И это неизвестное нам лицо обладает профессионально поставленным ударом.

- Значит, имел место первый вариант, - упрямо произнёс Родригес.

Гуллер покачал головой.

- Может быть…. Хотя за двадцать лет службы мне ещё не попадался экземпляр, который бы до тридцати лет даже курицы не зарезал, а в один прекрасный день без всякой подготовки взял и мастерски замочил сразу двоих, даже манжет при этом не запачкав. Пойми же ты, наконец, Рико, он лётчик! Белый воротничок войны! Собственноручно мочить людей в рукопашной его не обучали!

Родригес упрямо мотнул головой, его не устраивала игра в поддавки с явным преступником. Гуллер положил руку ему на плечо.

- Просто ты, Рико, недавно у нас в убойном… Ты вон хоть у ребят спроси: обычно неопытный убийца с первого удара вместо сердца в ребро ткнёт, да ещё раз десять-двадцать будет тыкать, прежде чем убьёт, при этом весь в крови перемажется… И между прочим, тому первому покойнику он тоже свернул шею очень аккуратно, как петуху. Что ни говори, а чувствуется определённое мастерство.