Глубина

Гордей неподвижно сидел над телом. В дверь постучали, и услужливый голос проводника предупредил, что поезд подъезжает к станции. Очнувшись, Гордей бросился открывать дверь. Железнодорожник жутко перепугался, увидев лежащего без движенья парня. Из его растерянных фраз Гордей заключил, что проводник больше всего боится, что теперь вскроется его афёра с незаконными подсадками безбилетных пассажиров.

Допились! А мне теперь отвечать! – с осуждением бросил он Мазаеву.

Расстроенный проводник побежал к своему бригадиру. Между тем состав начал замедлять скорость.

Мазаев тоже быстро собрал свою сумку и бросился вон из купе. Встреча с милицией не сулила ему ничего хорошего после гибели попутчика при столь странных обстоятельствах. Особенно учитывая, что в купе их было только двое. Да и кому теперь можно доверять?! Но в последний момент в голову ему пришла поразительная идея.

Вернувшись, Гордей присел возле трупа на корточках.

- Прости, дружище – произнёс тихо. Затем выпрямился и сунул во внутренний карман висящего на плечиках кожаного пиджака удостоверение почётного спасателя, которым его наградил Марат. Теперь скорее по пустому проходу в тамбур! Вагон спал.

Гордей открыл наружную дверь и выглянул. Вдали маячило ярко освещённое огнями здание вокзала. Беглец спустился на две ступени по лесенке подножки. Вначале кинул сумку, затем сгруппировался и выбрал подходящее место для приземления. Скорость уже была небольшая, так что прыжок оказался удачным…

Эпилог

Следователь терпеливо ждал. Всё-таки доставленные им в морг люди были уже немолоды. Хотя мужик то, тот ещё выглядит достаточно крепким, а вот за его жену нельзя наверняка поручиться, что она выйдет отсюда на собственных ногах. Лицо бледное, всю дорогу держалась за сердце. Стоило же врачу-патологоанатому начать читать им протокол, как её и вовсе закачало. Поэтому следователь не торопил, ожидая, когда несчастные родители хотя бы немного оправятся от первого потрясения и смогут опознать в покойнике своего сына. Хотя, строго говоря, в глазах судейского чиновника вся эта процедура выглядела лишь необходимой формальностью, ведь по всем признакам было понятно, что на каталке под простыней именно Гордей Мазаев и никто другой. Многие факты говорят об этом. Но такова уж процедура!

Специальный пассажирский состав, доставивший на БАМ очередной десант молодых добровольцев, подошёл к посёлку строителей под вечер. Большинство новичков приехали на самую знаменитую всесоюзную стройку по путёвкам своих комсомольских райкомов. Пополнение строителей магистрали встречали с оркестром. Для них был устроен митинг, а затем торжественный ужин в общей столовой. Потом молодёжь должна заселиться в недавно отстроенное специально для посланцев комсомола общежитие. Оформление же в отделе кадров, медкомиссия и знакомство со стройкой – всё это было отложено до завтра.

В стороне от официальных торжеств без лишнего шума происходило распределение по бригадам неофициально прибывших этим же поездом шабашников. Их было немного, но именно им предстояло вкалывать на самых тяжёлых участках и жить в палатках. Тёртые жизнью работяги, привычные к топору и лопате, - они, в отличие от восторженных городских мальчиков и девочек, приехавших сюда за романтикой и «запахом тайги», имели за плечами опыт работы в геологических партиях и на золотых рудниках. Правда не у всех из них имелись при себе трудовые книжки. А у некоторых и паспортов не было. Но собравшихся «покупателей» это не слишком смущало. Бригадиры намётанным глазом выбирали себе мускулистых, выносливых и желательно в меру пьющих «бойцов», спеша перекупить их у конкурентов.

- Ну что, пойдёшь ко мне? – спросил у одного из вновь прибывших похожий на медведя командир одной из бригад. – Только предупреждаю сразу, участок у меня самый тяжёлый на всей дистанции. Дисциплина – строже, чем на зоне.

- А как насчёт заработков? – поинтересовался новичок.

Бородач хлопнул его по крепкому плечу.

- Если не сбежишь через неделю, то через год машину сможешь купить. Спроси у любого, у Пасечника в бригаде ребята от сторублёвок прикуривают.

- Договорились.

- Тогда пойдём. До нас ещё три часа на дрезине трястись. Сегодня обустроишься, а завтра утром на работу… Слушай! - бригадир немного отстранился от парня, - а ты случаем не брат Бельмондо? Уж больно похож.

Парень усмехнулся, он уже понял, что только что получил прозвище в честь французского актёра.

- Девки наши обожают твоего братца, - подмигнул бригадир. – Так что держись.

Парень ничего не ответил. К чему сейчас трепаться, что в планах у тебя вызвать невесту. Сначала нужно закрепиться самому, договориться насчёт работы для неё (вряд ли библиотекари тут нужны),

а там видно будет …

*

Они стояли в строю — большие, плотные мужики в замасленных телогрейках. Неуклюжие ватные штаны надувались на коленях. Громадные растоптанные валенки тоже вроде бы не подходили для парада. В темных от железа и масла пальцах они бережно держали маленькие белые листочки — почетные трудовые паспорта. Паспорта только что вручил бригадир. В них было написано: «Первопроходцу ударного механизированного отряда, пробившему стратегически важную зимнюю дорогу от станции такой то к станции такой».

Вечером по случаю награждения бригады переходящим красным знаменем в бытовке был устроен небольшой фуршет. Заодно решили сыграть свадьбу молодой пары. Пока девчата хлопотали, накрывая стол, жених взял газету из недавно полученной прессы. Взгляд наткнулся на знакомое лицо. В награждённом золотой звездой Героя социалистического труда председателе передового крымского совхоза «Светлый путь» не сложно было узнать того самого человека, что всего год назад решал его судьбу возле тайного лесного логова бандитов...