Е. Петренко - Я ревную тебя к звёздам (СИ)

Я уселась на возвышении. Пусть это был обычный деревянный помост, с которого вещает староста. И пусть мой "трон" был просто креслом мага, которое я без труда вспомнила. Вряд ли ещё где-то в деревенском доме пользуются креслами. Разве только качалками. Но народ впечатлило. Хотя и не надолго. Первое же упоминание о праве на королевский суд, в моём лице, вызвало сопротивление. Причём, краснолицый мужичок, который возмущался и был, как меня тут же просветил маг, отцом второй девочки, оказался не один. Рядом с ним стоял угрюмый парень с тяжёлой челюстью и широкими плечами. Местный кузнец? Уж очень просился в громадные грубые ладони молот.

Наш хозяин, хоть и находился тут же, большого возмущения не показывал. Видно, что в первом случае, был явный сговор. А во втором, решение, действительно, оставлялось на волю Саота. Да и жених пивовару нравился. Мои парни успели показать себя хозяину не только умением пиво хлебать. Вот только недовольство деревенских смущало и не позволяло радоваться откровенно. Хотя предполагаемые кандидаты, что кучковались вокруг двух основных обиженных, эту радость тоже, весьма солидно, преуменьшали.

Вопли недовольства я прервала сразу. Подняла руку вверх. И очень тихо, чтоб заставить прислушаться и прекратить базар, обратилась к магу.

-Как я понимаю, право королевского суда в деревне оспаривают? Основания?

-Сватовство невест Саота может оспорить только Саот.

-Лично?- ехидно осведомилась я, -уже захаживал?

-Есть правила,- замялся, удивлённый моим полным отсутствием почтительности, маг. Народ тоже заворчал. Парни вокруг меня подобрались. Только Варг стоял спокойно. Он уже успел переварить мой нежданный статус. И получил указание не трепаться.

-Вы нашли в правилах пункт, где указано, что претендентом на сватовство должен быть только житель вашей деревни?

-Нет,- заюлил маг, но есть пункт, что если есть сомнение в правильности выбора и кто-то хочет его оспорить, он может просить суда Саота.

-Прекрасно!- с преувеличеной радостью в голосе, сказала я,- а гарантом справедливого суда является...

И повернулась к магу, выжидая ответа.

-Ну, не сам же Саот должен присутствовать на суде?- поторопила его я,- кто может говорить от его имени?

-Любой, кто может подтвердить это право,- тихо сказал жрец, сверившись с тетрадью в руках,- так там написано.

Очевидно на эту подробность он не обратил внимания.

-Спасибо, женишок,- мысленно порадовалась я и услышала смешок, от которого, сначала мороз пробежал по спине, а потом я чуть не врезала мелкому, когда поняла, что напугал меня своим смехом именно он.

Я очень медленно сунула руку за пазуху и достала новенький медальон с именем Саота и поднесла его к глазам жреца. Он побледнел, увидев руну. А цвет артефакта Каменных столбов, любимый моим Тёмным - чёрный, гагатовый окаменевший скол, был знаком всем в деревне. Такие же бляшки висели на столбах ограды. Их было множество. Только рун на них не было.

-Знак Саота!- благоговейно провозгласил жрец, тыча вытянутым пальцем в артефакт.

-Это фальшивка!- вдруг визгливо заорал краснолицый и я, с гадливостью, подумала,- уж не продал ли он, действительно, девочку заранее. Может уже и деньги потратить успел. Вон как разорался. И принцесса ему не авторитет. И Саотов суд для него, видимо, из разряда глупых древних легенд. Кто его видел этого Саота? Надо поучить мерзавца.

И я поманила его пальцем. Он, в запале, храбрился. Подошёл. Оглянулся на хмурого детинушку и вылез на помост. Подбоченился.

-Жрец, подтверждаете ли вы, что сегодня ночью я прошла ритуал древнего пророчества?

-Я могу подтвердить, что ознакомил вас с ним, и вы обязались отправится в Каменные столбы и пройти ритуал. Свидетельством этого может стать артефакт.

-Хорошо,- я выдержала длинную паузу,- Саот! Я позволяю твоему жрецу прикоснуться к этому знаку.

Сняла медальон с шеи и положила его на ладонь. Протянула жрецу. Тот, остерегаясь, говорил большой жизненный опыт мага, всё же протянул руку и дотронулся. Облегчённо вздохнул.

-Теперь ты!- презрительно искривив губы, приказала я.

Краснолицый ткнул толстым пальцем и с воплем отлетел, свалившись за край помоста. Опаловая руна полыхнула алым. Я улыбнулась и погладила амулет, как котёнка, как будто успокаивая его.

-Саот избрал меня своей единственной невестой,.. в посмертьи, и получил моё согласие,- очень тихо сказала я,- у меня есть право говорить от его имени. И, да, вы можете больше не посылать своих дочерей в Каменные Столбы. А, что касается несогласного с выбором девушки, я не возражаю против правил. Единственный суд, который признают боги между мужчинами - право поединка. Кто желает вызова?

Хмурый здоровяк нехорошо ухмыльнулся и вышел из толпы, оттолкнув одного из стоящих рядом парней, так, что тот чуть не свалился.

-Как твоё имя?- бесстрастно спросила я.

-Гранах,- с вызовом рявкнул тот.

-Жолбар! Принимаешь ли ты вызов?

-Да!

Больше ничего, кроме этого короткого и ёмкого согласия.

-В полночь. У Каменных Столбов,- так же коротко объявила я и поднялась. Варг протянул мне руки и легко снял с помоста. Поставил на землю и поклонился.

Глава 14.

Эта ночь у зева пещеры, наполненной мертвецами, оказалась не лёгкой для всех. Я не смог бы заснуть в любом случае. Кто-то должен был оберегать покой двух, едва выживших, детей. Девушка была совсем юной, почти ребёнком, а малышу, на вид, было не больше семи. Они чувствовали себя намного лучше. Но это, что касается тела. Психика их пострадала никак не меньше. Я даже представить не мог, что пришлось пережить им, таким маленьким и внешне хрупким. Но они были сильнее, чем казались. Они выжили.

Тела их и до болезни вынесли многое. Судя по худобе и следах старых травм на коже, эти дети попали в переделку гораздо раньше, чем оказались в роли кровавых жертв. Откуда же работорговцы привезли живой товар. Три маленьких тельца в камере, говорили о том, что ненормальные кровососы откопали куда более древние ритуалы. Для своей цели они, похоже, желали использовать девственную кровь. Хотя, возможно, что партия, состоящая из детей, готовилась для одного из Домов Услад и была перекуплена лилу-отступниками.

Я не хотел расспрашивать, едва приходящих в себя детей о событиях, которые им вряд ли будет легко вспоминать. Они и так были измучены. Тело просило сна, но память подбрасывала воспоминания ближайших дней. Дети, то проваливались в сон, то вскакивали с криками от бушующих в голове кошмаров. Иногда по их щекам просто текли слёзы, оставляя дорожки на измазанных личиках, заставляя тяжело и судорожно всхлипывать. Один раз он попробовал во сне приласкать и утешить детей, но едва он прикоснулся к головке малыша, он дёрнулся и вскочил закрываясь протянутыми вперёд ручонками.