Сергей Тихонов - Старая надежда

— Что с хозяином заимки? — спросила Тара.

— Старайтесь взять живым. Хочу понять его мотивы.

На сборы потребовалось меньше минуты. Морган сгрёб гранаты и взрывчатку, которые принёс Кайл, раздал товарищам специальные беруши, а затем пошарил в рюкзаке и вытянул небольшой пистолет в затёртой кобуре.

— Джек, — Стенли Морган зарядил оружие и вручил ему, — ты охраняешь лагерь. Следи за ходом операции и не высовывайся. В случае провала уходи на север, — капитан набрал что-то на планшете. — Пройди двадцать километров по указанному маршруту и активируй мой передатчик. Это наверняка привлечёт внимание «Сигмы», но есть шанс, что наши ребята успеют тебя забрать. Приказ ясен?

— Да. Охранять лагерь. Уходить на север. Вызвать подмогу.

В глубине души он мечтал пойти в бой с отрядом, но понимал, что будет лишь обузой. Джек закусил губу и мысленно поклялся, что если друзья выживут, то он приложит все силы и станет воином, который не уступит ни Кайлу, ни Моргану. Его больше не оставят в тылу, особенно когда другие рискуют собой!

Морган кивнул, словно почувствовал его настрой, а Тара сжала руку и быстро шепнула на ухо: «Да всё у нас получится!».

Мгновение спустя отряд растворился в густом подлеске.

Джек закутался в маскировочную сеть и устроился на опушке. Он наблюдал и молился.

Пусть его товарищи выживут, а ему не придётся выполнять последний наказ Стенли Моргана!

* * *

Казалось, прошла минута, но часы отмерили в пятнадцать раз больше. Тишина. Со стороны заимки не доносилось ни...

Крыша дома вспухла, словно надутая изнутри кузнечными мехами. Она изверглась наружу градом металлических осколков, шифера и досок.

Оглушающий грохот сотряс воздух. Даже под пологом леса Джека тряхнуло отголоском ударной волны. Среди веера обломков мелькнуло изломанное тело в тёмно-синей форме. Штурмовик рухнул на землю как брошенная капризным ребёнком кукла.

Выстрелы.

Крики. Шум борьбы.

И вновь тишина.

Пальцы на рукояти пистолета скрутило судорогой.

Сердце колотилось как барабан сумасшедшего рокера.

Джек глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух, цедя его сквозь сжатые зубы. Один раз. Другой.

Двери открылись и на крыльце показались оперативники «Сигмы». Руки связаны, на головах плотные мешки. Двое незнакомых парней отконвоировали пленников в сарай.

Только они скрылись из виду, как ближайшее к Джеку окно вылетело наружу, а вместе с ним, в осколках стекла и кровавых потёках, вывалился невысокий полный человек.

Бросился к лесу.

Петлял, словно удирающий от лисы заяц.

В оконном проёме возник Кайл. Парень стрелял, но так и не свалил на траву безумно мечущуюся фигуру. Когда толстяк скрылся в подлеске, юноша прекратил огонь.

Джек чертыхнулся. Всё он виноват! Кайл наверняка опасался его задеть шальной пулей. Думай! Ну же! Если предатель сбежит, как тогда смотреть в глаза соратников?!

Джек пошарил в траве и поднял сучковатую палку.

Толстяк ломился прямо к его укрытию. Когда приземистая фигура вылетела из-за ближайшего дуба, Джек бросился наперерез. Вложил в удар инерцию тела и врезал беглецу по ногам.

Предатель рухнул, ошарашенный внезапным нападением. Джек навалился сверху и прижал жертву к земле.

Толстяк оказался сильнее. Он скинул Джека, но внезапный удар бросил предателя на траву. Грозный мужчина, один из тех, кто конвоировал солдат, придавил беглеца коленом и наскоро связал руки синтетическим шнуром.

— А ты молодец, — похвалил незнакомец, — вовремя сориентировался! Ты, наверное, Джек? Не зря тебя Морган взял с собой. Сумей эта гнида улизнуть...

Мужчина размахнулся, но заметил, как лицо толстяка исказила маска обречённости, и разжал кулак:

— У-у, гадина. Вот ещё, руки о тебя марать, — пробурчал он.

Джек кивнул.

— Я — Рейн, — повстанец крепко сжал его ладонь. — Рад знакомству!

— Джек. Взаимно!

Рейн ему сразу понравился. Он напоминал медведя, который чудом стал человеком. Лет двадцати пяти, не высокий, кряжистый. Длинные с ранней проседью волосы спадали на молодое лицо, прикрывали лоб и густые брови, а из-под них уверенно смотрели покрасневшие глаза.

Прибежал Кайл. Вместе с Рейном подхватил беглеца и потащил в дом.

Джек двинулся следом.

Он шагнул через порог и чуть не потерял сознание.

Воняло гарью. Она забивала другие запахи...

Думать об этом не хотелось.

На полу, на фоне осыпавшейся штукатурки, контрастными мазками алели отпечатки ребристых подошв. Крыша местами провалилась, словно недавно по ней молотил кулаками бешеный великан, который стремился пробиться с чердака в комнату. В дальнем углу Морган и Тара прикрывали выцветшим ковром тела. Наружу торчали лишь носки армейских ботинок.

Рейн толкнул беглеца на стул и с силой придвинул к столу, так чтобы тот не мог ни встать, ни сопротивляться.

Предатель крутил головой, его глаза метались, перескакивали с лица на лицо; губы молили о пощаде, но, постепенно, реальность взяла верх и он сдался. Толстяк вздохнул и положил связанные руки на расшитую полевыми цветами скатерть. Он безо всякой надежды уставился на мелко дрожащие грязные пальцы.

— Олекс Тамм, — Морган обошёл стол и встал напротив пленника, остальные выстроились справа и слева от него. Джек остался у дверей. Морган поймал взгляд беглеца и продолжил: — В своё время ты добровольно вызвался помогать «Отверженным», а потому мы судим тебя по военным законам.

Олекс сглотнул. Его руки задрожали ещё сильнее.

— Почему ты говоришь по-английски? — спросил он.

— Не твоё дело, — отрезал Кайл, — отвечай на вопросы.

— Ты знаешь, — чеканил капитан, словно не замечая удивления пленника, — что наказание за предательство — смерть. Но я дам тебе шанс уйти в другой мир с чистой совестью. Если расскажешь о причинах измены.

Олекс засмеялся. Его хриплый, клекочущий хохот отразился от изъеденных пулями стен и внезапно смолк.

— О чём здесь говорить, — он дёрнул головой, пытаясь не смотреть в глаза повстанцам. — Делай, что решил.

— Почему ты переметнулся к «Сигме»? — переспросил Морган.

— Они, — Олекс кивнул в сторону мёртвых солдат, — ну не они, а другие агенты... В общем, они взяли мою дочь, когда та закладывала в городе тайник для одного из диверсионных отрядов.

Проклятье, сколько же лет той девушке, если предателю больше тридцати не дашь? Тринадцать? Четырнадцать лет? Джек похолодел, но одёрнул себя. Он и сам не старше.

— Месяц назад ко мне явился человек. Выложил, — Олекс стукнул по скатерти, — вот на этот стол документы и сказал, что мою девочку ждёт расстрел за помощь террористам. Но пообещал, что я смогу искупить её вину, если соглашусь передавать «Сигме» достоверную информацию.