Владимир Кирсанов - 69. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы

Жил Козин в основном в лучших столичных гостиницах, особенно часто в «Метрополе», с директором которого его связывала тесная дружба. Приятели Козина допускались в отель беспрепятственно. Некоторые из участников тех встреч рассказывали в середине 1960-х, что все на самом деле «было очень похоже на мастер-класс». Впрочем, ни для кого из гостей Козина не была секретом, как бы сейчас сказали, его сексуальная ориентация. Мало того, многие стремились завести с Козиным знакомство именно по этой причине. Однако попасть в близкий круг было не так-то просто. Тем более что после мастер-класса несколько особенно приближенных оставались у маэстро на ночь.

Влюблялся Вадим Козин неожиданно быстро. Один роман еще был в разгаре, как непременно начинался другой. Иногда его можно было видеть в ресторане «Метрополя» оплачивающим обед сразу трем приятелям.

Разумеется, Лаврентий Берия регулярно докладывал Сталину об «аморальном поведении» артиста, но тот смотрел на увлечения Козина сквозь пальцы. Ведь он был среди немногих любимцев вождя, пользовался особенным расположением, часто аккомпанировал Сталину, когда тот заводил любимые им скабрезные частушки.

Женщин в жизни Козина почти не было, за исключением Дины Климовой, которая провела с ним несколько последних лет и собственными силами создала уникальный музей в его квартире, и… знаменитой летчицы Марины Расковой (она погибла в 1943 году). Этим своим гетеросексуальным романом Козин перешел дорогу самому Лаврентию Берия.

Первый арест последовал в 1945-м, Козин был осужден решением Особого совещания НКВД СССР от 12 февраля 1945 года на 8 лет. Берия лично советовался со Сталиным, по какой статье «проводить» «всенародно любимого». Вождь выбрал «антисоветскую пропаганду»… Для верности в дело все-таки записали несколько статей, в том числе ту самую, как потом выражались, «бытовую».

В лагерной жизни Козина бараки чередовались с концертами и премьерами в магаданских театрах. И здесь слава его не угасла. На одном из концертов, по замыслу режиссера, сцена и фортепьяно утопали в искусственных цветах, среди которых пел Козин… Зал взорвался аплодисментами. Кто-то из зрителей выкрикнул: «Ура, Козину!..», и зал повторил: «Ура! Ура!..».

Вдруг в ложе поднялся разъяренный хозяин Магадана генерал Никишов.

– Кто орет «ура»? Вы кому орете «ура»? Педерасту – «ура»?! Только Сталину можно кричать «ура». Вон дурака из зала! А ты, – обратился Никишов к Козину, – вон со сцены, в карцер, в одиночку…

…Сохранились дневники Вадима Козина конца 1950-х годов, изъятые спецслужбами во время его второго ареста. В них много обидных наблюдений, в которых сквозит тоска из-за осознания своей горькой участи. Власти ограничили географию выступлений Козина, запретив ему петь в столицах – Москве и Ленинграде. Тем не менее, он оставался своеобразной «примой» Магаданского театра. Только благодаря его имени эстрадная программа приносила театру огромные прибыли, а Козин вынужден был терпеть зависть, интриги и, как он пишет, «низкий культурный уровень артистов». Ему постоянно приходилось ощущать и вину из-за обвинения в «безнравственности» по причине своей гомосексуальности. В дневниках эта боль особенно чувствуется. Вот, например, запись от 20 июня 1955 года: «…смысл разговоров… сводится к похабщине, двусмысленности, анекдоту… При всем моем, как все считают, «глубоком моральном падении» мне никогда не придет в голову сказать в компании нечто подобное… Черт бы побрал такую мораль и этику!». «Мерзавцы и ханжи!.. Мерзавцы и ханжи!..» – несется со страниц его поденных записок.

Тяжело далась Козину первая после лагерей гастрольная поездка. Ему было уже 50, старость набросила свою вуаль на лицо певца. Его впервые назвали дедушкой – какой-то мальчик, передавая из зала записку. И за три месяца гастролей был всего лишь один букет – 9 июля 1955 года «какой-то молодой человек нерусской национальности преподнес букет полевых цветов».

Стыдливая мысль о возможности вновь любить брезжила в мечтах… А вокруг было столько красивых мужчин – моряков, военных, спортсменов. И поклонников тоже, будивших по ночам в нетерпеливом ожидании автографа. Но естественный страх никогда не покидал Козина. Даже дневнику он чаще доверяет не личные переживания, а скрупулезные наблюдения о том, как плохо обустроено эстрадное хозяйство в Северном крае.

Но поклонников, скромных советских юношей, красневших при виде звезды, становилось все больше. Поначалу «никаких мыслей» у Козина на их счет не возникало, но переживать одиночество было все сложнее. Осенью 1955 года Козин начинает активную жизнь гомосексуала, по крайней мере, он доверяет ее своему дневнику. Студенты, мальчики, театральные «урбанисты», но ни один из них Козину не «по душе».

Этот дневник, в котором Козин нелицеприятно выражался о «советском режиме», и стал одной из причин второго ареста певца осенью 1959 года в Хабаровске.

На этот раз статья была названа четко: 152 УК РСФСР – «развращение малолетних или несовершеннолетних, совершенное путем развратных действий в отношении их».

Случилось все в гостинице «Дальний Восток», где «стражи порядка» застали певца с местной несовершеннолетней проституткой мужского пола.

Прошел второй срок. Козин окончательно осел в Магадане. Работал в филармонии, выступал с концертами. Последний его большой концерт состоялся на 70-летие, в мае 1973 года.

20 лет Вадим Козин не давал публичных концертов, за самым редким исключением… Но зато очень часто музицировал дома, у магнитофона, для своих гостей. Записи расходились по всему миру.

В начале 1990-х квартира Козина превратилась в своеобразную магаданскую музыкальную Мекку. К нему рвались фанаты и кумиры современности, заезжал по случаю во время своих гастролей по России открытый гей и мегазвезда 1980-х Марк Алмонд.

А Козин жил очень неустроенно, много пил... Питьевого спирта в Магадане достать было невозможно, кумир с лупой внимательно разглядывал талоны на водку, переживая: «Месяц заканчивается, а водки нигде нет…»

90-летие Вадима Козина отметили в магаданском театре без маэстро. Тот «закапризничал» и на юбилей не пошел. На сцене поставили кресло, завалили его цветами, а зал утонул в овациях, когда под его сводами зазвучал в записи тихий голос певца.

Вел тот вечер Иосиф Кобзон. В последние годы он много сделал для Вадима Козина. Пытался содействовать присвоению ему звания народного артиста. Но… в администрации Президента РФ ответили: «С такой статьей званий не дают…»

Наверное, поэтому Вадим Козин не пошел на свой последний юбилей. Он знал: власть, которая всласть потешается на юбилейном торжестве, завтра скажет брезгливо: «Нет».