Сухинина Н.Е. - Великая Сила Любви

Марина рассказала, что, учась здесь, некоторые девушки выходят замуж за семинаристов, и это очень хорошо. Бывает по другому. Разъезжаются на каникулы по домам, а возвращаются - у одной обручальное колечко, у другой. Выходят замуж за земляков, за мальчиков, с которыми дружили до поступления. И это хорошо, потому что, как правило, мальчики эти верующие, свои прихожане, дети священников, или работающие в храме, или собирающиеся поступать в семинарию.

А я вспомнила немолодого уже батюшку из рязанской глубинки, из села Эмануиловка, в храме которого покоятся мощи замечательного подвижника, святого Феофана Затворника. Отец Георгий Глазунов - так зовут батюшку. А матушку - Лидия. у них шестеро детей, двое еще маленьких. Отец Георгий закончил в свое время семинарию, познакомился здесь с будущей своей матушкой и увез ее, молодую, в глухую рязанскую деревню. И всю жизнь она там. Тоже поет в храме, сносит тяготы приходские, воспитывает детей. Жизнь ее сладкой и благополучной не назовешь, но взялась она за этот гуж потому, что не хотела отступаться от Христовых заповедей, хотела жизни по-Божески. Представляю, как бы удивилась матушка Лидия, расскажи я ей о мифической аллее любви, где прогуливаются девушки, стреляющие глазками в семинаристов, так жаждущие брачных уз с будущими пастырями. Какие такие радости ждут их в поповском доме? Юбка до пят, платок чуть не на глазах, ранние службы и поздние спевки, долгие посты и полное смирение перед мужем-священником? А может фантазии о материальном благополучии священников рождают в незамутненных мыслями головках современных девочек идею удачно выйти замуж за выпускника семинарии? Да, если есть корова, козы, куры и поросята, прожить можно. Только вставать придется чуть свет и ложиться затемно. Но это, если повезет. А в основном ждут выпускников семинарии приходы с покосившимися храмами и заросшими бурьяном дворами. Легко освобождаются сейчас ни на что уже не гожие зернохранилища и, прости Господи, общественные туалеты. Берите, нам не треба. Берут. И объезжают знакомых, и просят в долг денег, чтобы успеть к зиме покрыть храм крышей, потому что, помните в фильме Тарковского «Андрей Рублев», что самое страшное? «Самое страшное, когда в храме идет снег...» И ходит батюшка в штопаном подряснике, а матушка его в линялой юбке, а каждую копеечку в дело - на крышу, на забор, на колокол, на иконостас. Матушка Лидия, дополните, что я не перечислила...

Девочкам, решившим связать свою жизнь с выпускниками семинарии, как правило, не надо всего этого объяснять. Они не стреляют глазами по аллеям любви, они долго и очень ответственно готовятся к этому серьезному шагу. Обязательно берут благословение у духовника, у родителей, обсуждают будущую жизнь в подробностях. Аргументы типа «у нас любовь, и отстаньте», как правило не произносятся. А вот «мы вместе хотим служить Богу» - это серьезно. Это с кондачка не скажешь.

И еще есть очень важный, хотя и деликатный, момент. Жены священников не ограничивают количество деток по своему разумению. Сколько даст Господь, столько и рожать будут. Как правило, у священников многодетные семьи. И это тоже доказательство того, что быть женой батюшки - значит смирить свою волю «до зела». У тебя уже трое, куда тебе? А Господь благословляет четвертым. Убавит матушка громкость радиоприемника, по которому зазывалы обещают быстро, без боли и недорого вернуть тебя на круги своя, да и подойдет к иконе, да и помолится: «Помоги мне, Господи, управиться с этим чадом». Вот такая она, «поповская» жизнь.

Долго мы говорили с Мариной Александровной Полесской, классной дамой регентской школы. Завечерело в окне, а хотелось спросить еще и о ее планах на будущее.

- Да я домой поеду в свой любимый Старый Оскол. Я ведь через месяц замуж выхожу. За нашего выпускника. Он из Углича. Но мы обсудили и решили поехать ко мне на родину. Там много дел, и ему, и мне...

- Значит быть вам, Марина, матушкой?

Платье до пят, платок, косметика под запретом, детей куча, полное смирение перед мужем, многодневные посты...

- Да разве это не в радость? Я ведь мини-юбки всегда считала неприличной одеждой, а голову женщины издревле покрывали - и царицы, и простецы - и ничего, обделенными себя не чувствовали. Детей я люблю, всех кого даст Господь, воспитаю. А посты... Так после поста всегда праздник, всегда особая благодать. Смирение перед мужем? А как же без него? Без него, без смирения, не семья, а видимость. А я хочу, чтобы семья.

Выхожу в вечернюю тишину Троице-Сергиевой лавры. Никого уже нет ни на соборной площади, ни на скамейках вдоль клумб пред Царскими чертогами, где расположились Московские духовные школы, ни на аллее, о которой там много мы говорили сегодня с проректором, и с классной дамой, и с барышнями, тоже никого. Нет, одну фигурку я все-таки увидела. Женщина с коляской сидела на скамейке справа от храма Смоленской Божией Матери. Не удержалась. Подошла к ней. Галина Малетина, а дочку Настенькой зовут. Ей скоро восемь месяцев. У Галины еще старший сын Валерий, девятиклассник. Сама она учится в Богословском институте, а сейчас в декретном отпуске. Гуляет с дочкой. В основном здесь.

- А почему именно здесь, Галина Петровна?

- Здесь как-то особенно тихо, благодатно. Здесь будто светлая радость в воздухе растворена. И любовь...

10. От жизни не защитишь «У него слово с делом не расходится», - так говорят о человеке порядочном и достойном. Живя в мире девальвации слов и поступков, мы редко встречаем таких людей. Мне повезло, я встретила Тамару Минаеву.

Не бывает по-другому. Всегда история знакомства мужчины и женщины необычна, полна таинственных совпадений, мистики. Потом, когда свито семейное гнездо, так охотно и так часто об этом вспоминается. А помнишь? Помню...

- Расскажите, - прошу я Тамару Николаевну. Муж Вячеслав Петрович на работе, и мы можем говорить долго, не торопясь.

- Это была удивительная история, - начинает Тамара.

Конечно, удивительная. А вместе с тем житейская, в коей события хоть и выделывали цирковые коленца, но укладывались в конце концов в привычный сценарий.

Худенькая девушка, талия-осинка, шла по почти пустому вестибюлю в метро.

- Я помню, это была станция «Маяковская».

Навстречу молоденький, бравый офицер, в форме с иголочки, с таким же бравым, с иголочки другом. Они поравнялись, он сказал другу: - Я пойду за ней.

- И пошел. А девушка испугалась. Приехал в Москву учиться из провинции, она повторяла в уме, как таблицу умножения, инструктаж бывалых путешественников в столицу: держи сумку. Там так: подойдут - вырвут. Держи сумку. А в сумке-то три рубля. А это пообедать два раза, проехать четыре раза, а еще - мороженое. Девушка рванулась из вестибюля метро, нога подвернулась, и тонкий каблучок ее изящной туфельки переломился. Она закусила губу, чтобы не расплакаться. Но все равно, расплакалась... Он утешал, он умолял: - Тут рядом, я провожу, я знаю, где мастерская, тут рядом...