Маргарет МакХейзер - Уродина

Я иду в туалет и в то время, когда стягиваю штаны, чтобы присесть на унитаз, слышу бормотание. Звук очень знакомый. Кто-то занимается сексом в дальней кабинке. Отвратительно. Я быстро заканчиваю и надеваю свои брюки, когда слышу, как Стейси говорит:

— Шшшш, тут кто-то есть.

Другой человек отвечает:

— Тогда, блядь, тебе лучше быть тише, шлюха, — этот голос я знаю слишком хорошо. Этот мужчина привез меня сюда.

Я даже не мою руки, просто спускаю воду в туалете и бегу так быстро, как только могу, убегая от того, что только что услышала. Я ныряю в мужскую уборную, чтобы вымыть руки там. Тут больше никого нет, поэтому я прикладываю ухо к двери и жду, когда стихнут звуки.

Открывая дверь со скрипом, я смотрю вдоль коридора и замечаю, что он полностью пуст. Я бегу к стойке спросить, за какой кассой сегодня работаю. Как только я подготавливаюсь, вижу, что мой ленточный конвейер уже загружен продуктами покупателей и еще двое ждут своей очереди.

Смена проходит быстро, но у меня голова идет кругом от того, что я услышала в туалете. Я должна держать это при себе, пока не поговорю с Трентом, потому что не знаю, что делать. Очередь к моей кассе увеличивается на три человека, такая же ситуация на других кассах. Сегодня все действительно загружены, и, кажется, поток не ослабевает. Но все же грубый голос мистера Хэкли, занимающегося сексом, не покидает мой разум.

— Ты в порядке, Лили? — я поднимаю глаза и вижу мистера Хэкли, стоящего напротив меня. Я вздрагиваю от его присутствия и ничего не могу поделать, но смотрю вниз, смущенная и неуверенная в том, куда смотреть.

— Да, сэр, — говорю я, сканируя его товары: молоко, хлеб, сливки для кофе, дезодорант и несколько других вещей.

— Ты выглядишь так, будто увидела приведение.

— Нет, сэр. Мы просто загружены сегодня вечером.

— Я вижу, — говорит он, озираясь на другие занятые кассы. — Пока что ты в порядке, Лили.

— Да, сэр, — я заканчиваю сканировать его товары, — с вас сорок восемь долларов и шесть центов, сэр.

Мистер Хэкли достает пятьдесят долларов из кошелька и вручает мне. Но вместо того, чтобы передать их мне, он крепко захватывает мою руку в свою и сжимает ее.

— Сэр? — я смотрю на него и безмолвно умоляю его отпустить мою руку. То, что он делает, агрессивно, как будто он предупреждает меня:

— Увидимся, когда ты вернешься в мой дом, Лили. Оставь сдачу себе, — он берет свой пакет и выходит из магазина, даже не взглянув на меня. На этот раз он намекает, что может выгнать меня в мгновение ока.

Что мне делать?

Иногда лучше остаться с дьяволом, которого вы знаете, чем рискнуть всем с дьяволом, который вам не знаком. Не так ли?

Но я действительно запуталась в том, что делать. Если я расскажу Тренту, он может рассказать мистеру Хэкли, и тогда у меня будут проблемы. Что мне делать?

Незадолго до моего перерыва в зале появляется Стейси, и я привлекаю ее внимание, чтобы она подошла поговорить со мной. Я должна притвориться, что не знаю, что произошло в уборной, но не уверена, смогу ли посмотреть ей в глаза.

— Что тебе нужно? — отрывисто спрашивает она.

— Во сколько я заканчиваю, мне нужно сказать Тренту.

— В полночь.

— Спасибо, — говорю я, продолжая работать.

Но Стейси не уходит. Она ждет, пока я закончу обслуживать покупателя, затем заходит за кассу и становится рядом со мной:

— Тебе нравится здесь работать, Лили? – спрашивает она низким голосом.

— Да, мэм, — я начинаю сканировать следующий набор продуктов, и Стейси остается рядом со мной.

— Хорошо. Ты бы хотела работать здесь, когда вернешься сюда на каникулы?

— Очень, мэм.

— Тогда запомни, что я имею право дать тебе работу или выбросить твою уродливую задницу отсюда, — она, как и мистер Хэкли, предупреждает меня.

— Да, мэм, — говорю я, держа голову опущенной, стараясь не смотреть на нее. Я не могу встретиться с ней взглядом, так как не хочу, чтобы она поняла, что в уборной была я, пока они… ну, в то время как они занимались сексом. — Я понимаю, — говорю я, ожидая, когда эта чрезмерно подавляющая, агрессивная персона покинет меня.

— Хорошо. Тогда у нас не будет проблем, — говорит Стейси, и боковым зрением я вижу, как она уходит. Ее каблуки стучат по бетонному полу, и я слышу, как звук становится все тише и тише.

Когда я заканчиваю с последним покупателем перед перерывом, закрываю свою кассу и иду в комнату для персонала, чтобы взять свой кошелек и позвонить Тренту. Выйдя на улицу, я направляюсь к гастроному, чтобы взять что-нибудь поесть, и в это время набираю номер Трента.

— Шшшшш, это онаааааа, — я слышу невнятную речь женщины на заднем плане. — Эй, детка. Как работа? — говорит Трент, но кажется, что он тоже пьян.

— Хорошо. Гм, я заканчиваю в полночь.

— Дааааааа, об этом. Детка, ты должна будешь поехать домой на автобусе, — я слышу несколько людей, смеющихся на заднем плане. — На самом деле, тебе лучше пройтись, потому что ты выглядишь очень жирной. Я чууууувствуууую, будто трахаю свиииинью, — следует громкий взрыв смеха тех, с кем он находится.

— Это будет полночь, Трент. Я не хочу идти назад одна. Я возьму такси.

— Неееет, блядь, не возьмешь. Я не позволю тебе тратить моооиии деньги на такси. Ты можешь пройтись, ты, жииирнаааяя коорооваа, — слышатся звуки мычания на заднем плане.

— Гм, хорошо. Я пройдусь. Пока, Трент, — я не пойду пешком, слишком поздно, чтобы идти назад одной. Ничего не услышав от Трента, я вешаю трубку. Войдя в гастроном, вижу, как молодой парень, который работает здесь, отпускает клиента, и еще один человек, который стоит передо мной, ждет обслуживания.

Я стою в очереди, размышляя о том, как собираюсь добраться домой.

— Как обычно, Макс? — парень на раздаче спрашивает джентльмена, который сейчас подвинулся к прилавку.

— Д-д-да, п-п-пожалуйста, — говорит тот, заикаясь.

Я не вижу его лица, но он высокий и одет в джинсы и футболку.

— Работаешь допоздна сегодня?

— М-да, е-щ-ще о-д-дна н-ночь в б-б-больнице.

— Надеюсь, ты не слишком загружен работой.

Молодой человек посмеивается и говорит:

— К-когда я не б-был з-загружен?

— Да, — продавец смотрит вниз на ролл, который сделал для «Макса», затем оборачивается и спрашивает, — сок тоже?

— Д-да, п-пожалуйста, — я замечаю, что он довольно сильно заикается, но чем больше парень говорит с ним, тем более непринужденным он становится, и его заикание уменьшается.

— Вот, возьми. Хорошей ночи, Макс.

Макс расплачивается и забирает свою еду. Когда он собирается выйти, молодая девушка с улицы подходит к двери и толкает ее, чтобы войти. Макс открывает дверь и отходит в сторону, позволяя ей пройти первой.

— М-мэм, — говорит он, наклоняя подбородок. Он оборачивается ко мне, и у меня отвисает челюсть и перехватывает дыхание. Он красивый. Как одна из тех прекрасных статуй с древних времен. Я не могу не смотреть на него, когда он держит дверь открытой для молодой девушки. Он подмигивает мне и оборачивается к ней.