Иван Лихачев - WORD to PDF Converter - go4convert.com

Города в XVI веке страдают не только от чумы. Они подвергаются на­шествию венерических болезней, «потовой горячки», гриппа, дизентерии и тифа. Эти недуги не щадили действующие армии, своего рода передвиж­ные города, еще более уязвимые для болезней. Во время войны в Венгрии (1593 — 1607 годов) некое подобие тифа, так называемая ungarische Krankheit ** 295 истребляет немецких солдат, в то время как туркам и венграм она не страшна; болезнь распространяется по Европе вплоть до Англии. Городская среда идеально подходит для передачи заразных забо­леваний: можно проследить, как в 1588 году грипп, охвативший Венецию, где он уложил в постель все население, включая полный состав Большого

Что во время чумы все, кто может, покидают город, закрывая свои дома

или оставляя в них слугу или служанку. Милосердного Капуцина.

Венгерская болезнь (нем.).

Совета — чего не бывало во время чумы, — перекинулся на Милан, во Францию, в Каталонию, а затем — одним скачком в Америку ...

Частые эпидемии внесли свой вклад в нестабильность городской жизни, характеризовавшейся «социальным истреблением» бедняков, которое прекратилось в лучшем случае в XVIII.

Неизбежность иммиграции

Другая особенность городов заключалась в том, что необходимый уровень численности наемных рабочих мог в них поддерживаться, а тем более увеличиваться за счет притока рабочей силы со стороны. Преимуществом и обязанностью города, наряду с поглощением потока вечных иммигрантов с гор, берущихся за любую работу, было при - влечение для своих нужд множества оборванцев и авантюристов со всех сторон. Рагуза черпала рабочую силу в соседних горах. В регистрах Diversa de Foris можно обнаружить бесчисленные копии договоров с подмастерьями, нанимавшимися для работы на дому на один, два, три года, на семь лет и в 1550 году получавших в среднем ежегодное жало - вание в три золотых дуката, часто выплачивавшееся по истечении сро­ка контракта. Такой famulus** обязуется служить своему хозяину in par- tibus Turcicorum***; тот в свою очередь обещает обеспечить его едой и одеждой, а также обучить своему ремеслу 297 или выплатить вознаграж­дение золотом по истечении пяти, восьми или десяти лет с момента за­ключения контракта 29 ... Хотя в текстах об этом не говорится, сколько же было среди них, наряду с местными жителями, крестьянских детей с принадлежащих Рагузе территорий и даже морлахов, находившихся в зависимости от турок?

В Марселе наиболее распространенным типом переселенцев был корсиканец, особенно Capocorsino . В Севилье армию наемных ра­бочих (если не считать желающих отправиться «в Индию», прибы - вающих отовсюду) постоянно пополняли мориски. Они прибывали из Андалусии и рассеивались по большому городу, так что в конце столе - тия власти стали опасаться волнений уже не в горах, а в самой Севилье,

Канцелярии торговли. Прислужник.

В краях турок, т. е. за границей. Выходец с мыса Корсо.

особенно в связи с высадкой англичан 299 . 3 Алжире вновь прибывв ели были христиане, пополнявшие ряды корсаров и пленных; это беженцы из Андалусии или Арагона (перебравшиеся сюда в конце XV — начале XVI века), ремесленники и лавочники, имя которых сохранилось в на - звании современного квартала Тагаренов 30 ; и кроме того, многочис­ленные берберы с соседних гор Кабилии, которые в свое время уже со - ставили основную часть населения. В описании Аэдо это жалкие бедня - ки, возделывающие сады для богачей и мечтающие получить место сол­дата в ополчении: только в этом случае они смогут утолить свой голод... Несмотря на предупредительные меры, принимаемые государством, и цеховую подозрительность, во всей Османской империи не было горо - да, куда не устремлялся бы нескончаемый поток иммигрантов из обни­щавших или перенаселенных деревень. «Эта нелегальное и доведенная до крайности рабочая сила представляет собой источник дополнитель - ных доходов для богачей, которые задешево приобретают работников для своих домов, садов и конюшен...» Эти несчастные составляют кон - куренцию даже рабскому труду . В Лиссабоне, куда стекается множество людей, хуже всего положение черных рабов. В 1633 году при общей чис­ленности населения около 100 тыс. их насчитывалось более 15 тыс.; на праздник Nuestra Senora de las Nieves, Богоматери Снежной, все они выходили на улицы города в набедренных повязках и цветастых одеж - дах. «Они очень стройны и имеют более красивое тело, чем белые, за - мечает один капуцин , — так что голый негр выглядит лучше, чем одетый белый...»

В Венецию иммигранты прибывали из соседних городов (немного затянутый рассказ Корнелио Франджипане, писателя середины XVI века 30 , посвящен тому, как горько чувствовать себя здесь чужаком, прозябать в безвестности) и с ближних полей и гор (Тициан был родом из Ка - доре). Если жители Фриули — Furlani — пригодны для дома и для тя­желой работы, а также для сельского труда за городом, то беспутный люд, который тоже попадался, целиком или почти целиком стягивается сюда из Романьи или из Марке, как говорится в одном донесении в мае 1587 года 304 : Tutti li homeni di mala qualita, о la maggior parte di loro ehe capita in questa citta sono Romagnoli e Marchiani. Эти нежеланные и, как правило, нелегальные пришельцы проникали в город ночью, преодо­левая обычные препятствия с помощью какого -нибудь barcaruol ,

Лодочника.

который не мог преградить путь в свою лодку людям, часто вооружен - ным колесной* аркебузой, и волей-неволей должен был везти их в Джу- декку, Мурано или на какой-то другой остров. Пресекая эти посеще - ния, можно было бы сократить преступность, но для этого требовалось организовать постоянную слежку и держать соглядатаев на месте.

Венеция собирала свою дань и на подвластных ей территориях, и в соседних регионах: они поставляли скорых на расправу албанцев, из - вестных своей лютой ревностью; греков, достойных купцов «греческой нации» 305 , или бедолаг, которые выставляют на продажу своих жен и дочерей, чтобы преодолеть первые трудности, сопряженные с переез­дом, а затем привыкают к этой легкой жизни ; морлахов из динарий- ских Альп: Славонская набережная была не только пунктом отправле - ния... В конце столетия Венеция, как никогда раньше, проникается вос - точным колоритом благодаря притоку сюда персов, армян 307 и турок, которые во второй половине XVI века находили себе пристанище во флигеле дворца Маркантонио Барбаро 308 , пока в XVII веке не было учреждено fontico dei Turchi**. В Венеции останавливались также на более или менее длительное время еврейские семьи португальского происхождения, которые отправлялись из Северной Европы (из Флан - дрии или из Гамбурга) на Восток 30 . К тому же Венеция давала приют изгнанникам, а впоследствии и их потомкам. Так, в 1574 году здесь еще жили наследники великого Скандербега: «Их род продолжает свое су -