Иван Лихачев - WORD to PDF Converter - go4convert.com

Похоже, однако, что история этой болезни знала эпохи и большего и меньшего ее распространения 213. Обострение болотной лихорадки наблюдалось на закате Римской империи — может быть. Другое обо­стрение началось на закате XV века — об этом свидетельствует Филипп Гильтебрандт, к сожалению, не приводя никаких уточнений. По всей вероятности, в это время вышли на сцену новые патогенные элементы. Вместе с бледной трепонемой, новооткрытая Америка, по -видимому, подарила старым средиземноморским мирам malaria tropicalis или рег- niciosa , незнакомую им доселе. Вероятно, одной из первых ее жертв стал в 1503 году сам папа Александр VI 214.

Тропическую или злокачественную малярию (лат.).

Трудно высказать определенное мнение по этому поводу. В ан - тичности и в Средние века был известен вид лихорадки, очень похожей на тропическую малярию, хотя наверняка и менее опасной, поскольку Гораций преспокойно пересекает Понтийские болота, не обращая вни­мание на укусы москитов 21; и особенно потому (существенная подроб­ность), что в сентябре 1494 года армия Карла VIII — как-никак 30 тыс. человек — без всякого ущерба для себя стояла лагерем в окрестностях Остии, в местах чрезвычайно нездоровых. Не будем думать, однако, что этих данных достаточно для постановки и разрешения проблемы. Ис - тория малярии нуждается в более богатых и более надежных свидетельст­вах, чем те, которыми мы располагаем. Какая болезнь: малярия или ди - зентерия истребила большую часть армии Лотрека в июле 1528 года в окрестностях Неаполя, залитых водой 216? Нам следовало бы также точно установить, какие регионы были особенно затронуты малярией в XVI веке. Хорошо известно, что Александретта, служившая морскими воротами в Алеппо начиная с 1593 года, в дальнейшем была заброшена вследствие лихорадки. Нам известно еще, что в XVI веке жители бежали от лихорадки из городка Байи в Неаполитанском заливе, который в римские времена служил местом встреч для изящного беззаботного об­щества и прелестный вид которого Петрарка хвалил в одном письме к кардиналу Джованни Колонна в 1343 году. Но эти отдельные случаи отчасти не показательны: что касается Александретты, то мы знаем, что город обживали позднее английские и французские консулы и что он все-таки существовал. Каким образом? В каких условиях? 217Что до Байи, то не оттого ли они оказались во власти лихорадки, что город находил - ся на грани вымирания уже по меньшей мере за два поколения до того, как Тассо высадился там в 1587 году 18? С другой стороны, отметим, что лет за 20 до Колумба, в 1473 году, в венецианском флоте, действо - вавшем у албанского побережья, при первой осаде Скутари** свиреп - ствовала лихорадка и он вынужден бьгл отправиться на отдых в Кат - таро . Проведитор Альвизе Бембо умирает, Триадан Гритти нахо - дится на грани жизни и смерти. Пьетро Мочениго неожиданно едет в Рагузу per farsi medicar**** 219.

Халеб.

Шкодер.

Котор.

Для лечения.

Однако, трудно отделаться от впечатления, что разгул болезни, усиливающейся в XVI веке, был вызван тем, что люди тогда сами по - шли в наступление на своего старого врага — непокорные низменно - сти? XV и XVI века прошли в поисках новых земель. Какие же земли могут быть более заманчивыми, чем эти влажные и рыхлые равнины? Но нет ничего опаснее, чем начало освоения заболоченной целины. Впервые селиться на равнине часто означало жить и умереть здесь: из - вестно, сколько раз терпели неудачу попытки заселить деревни в Ми - тидже, отвоеванные у лихорадки после бесчисленных усилий в XIX ве­ке. Внутренняя колонизация, наблюдающаяся в XVI веке по всему Средиземноморью, тоже была дорогостоящим делом. Она приобрела большой размах, особенно в Италии. Если последней не удается при - нять участие в завоевании далеких колоний и она остается в стороне от великого движения, то не потому ли, наряду с прочим, что Италия бы - ла занята освоением своего собственного пространства, которым позво - ляла овладеть техника той эпохи, начиная от болотистых равнин и за - канчивая заоблачными высотами? «Вся Италия возделана вплоть до вершин своих гор», — с гордостью писал Гвиччардини в начале своей «Истории Италии» 220.

Мелиорация на равнинах

Освоить равнины — эта мечта зародилась еще на заре истории. Бочка Данаид напоминает, по всей видимости, обустройство на равни - не Аргоса постоянной системы орошения 22. В очень далекие от нас времена прибрежные жители Копайского озера начали отвоевывать у него заболоченные прибрежные земли 22. Уже в эпоху неолита рим­скую Кампанию избороздили многочисленные подземные водостоки, следы которых обнаружены археологами 22. Нам известно также о зем­ляных работах древних этрусков в узких долинах Тосканы.

Начиная с этих первых попыток и вплоть до грандиозных мелиора­ционных проектов XIX и XX веков, которые были перечислены нами вы­ше, человеческие усилия не прекращались ни на минуту, хотя иногда и ослабевали. Люди Средиземноморья всегда находились в постоянной борьбе с низинами. Гораздо более трудоемкая, чем борьба с лесными ча­щами и кустарниками, эта колонизация придает подлинную оригиналь - ность аграрной истории Средиземноморья. Как Северная Европа обу­страивалась или, по крайней мере, росла за счет своей лесной периферии,

Средиземноморье на равнинах открывало свои новые земли, свою внутреннюю Америку.

Уже в XV и на протяжении всего XVI столетия предпринимаются бесчисленные попытки осушения земель. Для этого используются про­стые известные средства: каналы, рвы, канавы, насосы небольшой про­изводительности. В следующем веке голландские инженеры разраба­тывают более действенные способы 224. Но в рассматриваемую нами эпоху речь о голландских инженерах еще не заходила. Поэтому в силу недостаточности средств указанные попытки были ограниченными: бо­лото подвергается атакам участок за участком. По этой же причине многие из попыток были неудачными. В 1581 году в венецианских вла­дениях в долине реки Адидже Монтень проезжает по «бесконечно тя­нущейся загрязненной, бесплодной и поросшей тростником местно- сти» 225; это старые пруды, которые Синьория пыталась осушить, «чтобы сделать из них пахотную землю; желая придать им другой вид, они по­терпели больше убытка, чем получили выгоды», заключает он. Также не были удачными — несмотря на то, что говорилось современной им «прессой», читай: составителями официальных реляций, — попытки, предпринимаемые великим герцогом в Тосканской Маремме и в низ­менности Валь ди Кьяна 226.

В Маремме великие герцоги начиная с Козимо пытались создать зо­ну производства зерна (то же самое, что хотели сделать генуэзцы в вос­точной Корсике, только в больших размерах). Отсюда меры в поддерж­ку заселения местности, авансирование в счет земель и в счет урожаев, набор рабочей силы; кроме того, спорадические работы по оздоровле­нию климата. Город Гроссетто на реке Омброне должен был стать портовым центром доставки зерна для экспорта в Ливорно. Причины частичной неудачи этой затеи перечислил Реймон в свой старой ис­тории Тосканы 227. Великие герцоги преследовали две противополож­ные цели: засеять поля хлебом, что предполагает большие затраты, и установить в своих интересах монополию на скупку зерна, т.е. систему продаж по низкой цене. Следовало бы, напротив, открыть рынок для свободной конкуренции перед всеми покупателями Средиземноморья. Ведь мелиорационные работы влекут обременительные расходы, а их отдача, utilita , не всегда соответствует издержкам. В 1534 году послы Брешии обращают внимание венецианского Сената на то, что «отвод и