Иван Лихачев - WORD to PDF Converter - go4convert.com

Доминика, устраиваемой в самом городе, или на ярмарках Святого Варфоломея в Гнезно и Святого Михаила в Познани. Подобные услуги оказывают и банковские конторы Нюрнберга, поручительство которых действует в Вене, Рославле, Кракове и в самом Данциге.

Однако ограниченность роли Данцига проявляется в том, что он вы­ступает в качестве посредника в постоянно превышающем его возможно­сти процессе, имея дело, с одной стороны, с отсталой экономикой Польши и соседних регионов, которую город эксплуатирует во имя священного принципа freie Handel und Kommercien , и, с другой стороны, с Амстерда­мом, который диктует ему свою волю. Роль Данцига заключается в закупках зерна (а также других товаров, но в первую очередь зерна) на зимних ярмарках, устраиваемых в Торуни (Торн) и в Люблине. Поме­щики продают здесь собранный урожай (намолоченное зимой зерно поступает на продажу после оттепели, в апреле — мае). Данциг скла­дирует его, проверяет потребительские качества и торопится поскорее продать, поскольку речь идет в лучшем случае о хлебе прошлого уро­жая, который невозможно долго держать в амбарах. Sono bisognosi di danaro , прибавляет Оттобон, им нужны деньги для новых закупок, для повторных вложений, а также для переводов в звонкой монете в Нюрнберг, обычно под 3 проц. Не в этом ли причина скромности бары­шей, получаемых данцигскими торговцами, о чем говорит наш вене­цианец, проживший среди них семь месяцев? Более того, не находятся ли они под двойным прессом притязаний одновременно и продавцов зерна, и его покупателей, голландцев, англичан, французов, португаль­цев, испанцев и, чуть позже, средиземноморских народов? Иными слова­ми, не зависят ли они от милости поставщиков необходимой налично­сти, без которой невозможно работать на допотопных рынках Польши и соседних с ней стран? Марко Оттобон говорит об этом, называя два главных фактора данцигской хлеботорговли, определяющих ее конъюнк­туру: это прошлогодний урожай, поскольку продается только старое зерно, и португальский спрос (я бы назвал его спросом со стороны стран Иберийского полуострова), который оказывает влияние на рынок благо­даря относительной краткосрочности перевозок и возможности вы­ручить наличные деньги, а также благодаря своему большому объему, ко­торый не идет ни в какое сравнение с поставками в средиземноморские

Свобода сделок и торговли (нем )

Они постоянно нуждаются в деньгах.

страны, если не считать кризисных лет в конце столетия 117. Наконец, если Данциг в целом довольствуется своей посреднической ролью и пренебрегает развитием собственного флота, это может быть вызвано тем, что достающаяся ему небольшая прибыль собирается с огромного количества проходящего через его руки зерна, почти 80 тысяч тонн в год, начиная с 1562 118. Как бы то ни было, для Польши этот город приобретает важнейшее значение; Данциг — это «ее глаз», орган зре­ния, с помощью которого она может сравнивать себя с миром, разуме­ется не всегда в свою пользу.

Центр тяжести польской жизни постепенно смещается на север. В 1569 году Польша и Литва заключают унию, до тех пор будучи свя­занными только благодаря наличию общего государя. В 1590 году сто­лица была перенесена из Кракова в Варшаву 119. Стремительное возвы­шение этого города, в XV веке представлявшего собой только скром­ную герцогскую резиденцию, свидетельствует о кардинальных эконо­мических, а следовательно, и политических переменах. На исходе столетия Польша ведет борьбу против Швеции и России «на испанский манер», заранее обрекая себя на неудачу, как был обречен на неудачу Филипп II, в конце своего царствования пытавшийся справиться одно­временно с Францией и Англией.

Политические и экономические факторы действуют в одном на­правлении, судя по статистике польской торговли, изученной в работах Р. Рыбарского 120. Торговый баланс складывается в пользу поляков, по­зволяя знати, шляхте, накапливать капиталы благодаря продаже пше­ницы, ржи, крупного рогатого скота (быков, откормленных зимой, ко­торых называют дворянскими быками) и всего что возможно, даже де­шевого пива, изготовляемого для крестьянского потребления. Все бла­гоприятствует тому, чтобы польские двери оказались открытыми — и они открываются — перед торговцами предметами роскоши, чужезем­цами, посещающими польские города и ярмарки, странствующими торговцами из Шотландии, «шкотами» 121, которые сопровождают пере­езды двора и пользуются покровительством вельмож, подобно тому как в колониальной Бразилии своим клиентам еще недавно покровительст­вовали «маскаты», крупные земельные магнаты, столь же «щедрые и яс- новельможные» 122, как в Польше.

Но наше внимание привлекают две торговые зоны на юге, одна из которых ведет активный товарообмен с близлежащими регионами, а дру­гая простирается на большее расстояние и плохо поддается контролю.

В первом случае речь идет прежде всего о регулярных поставках из Молдавии и Венгрии вина, которое в Польше практически не производит­ся. Каждый год привоз молодого вина служит поводом для ликования. Во избежание надувательства со стороны хозяев питейных заведений каждый погребок в Кракове должен был иметь на своей вывеске клок соломы или зеленую ветку в зависимости от того, продавалось ли здесь молдавское или венгерское вино 123 . Во Львов вино привозили из Валахии, где его произ-

124

водили жившие на юге венгерские поселенцы .

В рамках ближней торговли осуществляются также поставки копыт­ных животных, в основном из Молдавии; это преимущественно крупный рогатый скот, поскольку несметные стада овец, пасущиеся на равнине, ре­гулярно становятся объектом непомерных аппетитов Константинополя. Молдавские быки становятся своего рода ходячей монетой в краю, ко­торый получает в обмен на них из трансильванских городов или из Поль­ши низкосортные местные ткани и необходимые в сельском хозяйстве же­лезные орудия: отрезы и лемихи для плуга, серпы, косы, гвозди, а также веревку, шпагат, ремни и конскую упряжь 12 . Этот обмен производится на пограничных ярмарках, прежде всего в Снятыне, Сипенити и Линтести 126 . Но белые молдавские быки вывозятся также в Германию, Венецию, как ут­верждает один историк, в Данциг, откуда начиная с XV века они попадают в Англию. В 1588 году английский посол в Константинополе заключил до­говор, по которому английское сукно должно было обмениваться на «бе­лый скот», доставляемый через Данциг в Англию 127 .

Молдавские животные на северных дорогах присоединяются к ско - тине из Подолии, Галиции, Волыни, Литвы и из самой Польши, из об - ластей, имеющих слаборазвитые торговые связи и производящих хлеб только для собственного потребления, так что единственной статьей экспорта остается скот. Не нуждаясь в перевозочных средствах, длин - ные гурты скота движутся по направлению к западным городам — из По­знани в Лейпциг и Франкфурт-на-Майне. По сведениям Р. Рыбарского 128 , из Польши ежегодно вывозится от 40 до 60 тысяч голов крупного рога - того скота. Документы, отражающие положение дел на польско -турец­кой границе, оперируют, возможно, несколько преувеличенными цифрами в сотни тысяч голов, тем не менее они свидетельствуют о бы­стром развитии животноводства, напоминающем колониальную Аме - рику и происходящем в сходных условиях: слабо освоенные человеком пространства, огромные болота, лесные чащи, нескончаемые дали и бесконечные вереницы полудиких стад.