Tigerman: - Мастер Рун

— Здесь образцы металлов и кристаллов, которые по моей просьбе прислали гоблины. Я собираюсь из них тоже выделить эссенцию, но это будет намного сложнее. А здесь все необходимые мне инструменты, которые помогут выковать из купленного мной сырого золота то, что мне нужно. Я пытаюсь научиться этому из книги, написанной гоблином.

К этому моменту степень изумления Рона достигла предела. Он стоял с широко раскрытым ртом и глазами, и, похоже, не собирался в ближайшее время менять выражение своего лица.

— Невилл все еще намного лучше меня разбирается в Гербологии, но я тоже уже не такой неуч в этом. Сейчас я изучаю книги о продвинутом использовании рун. Я могу наносить и вырезать их, так как никто другой. Я получил от профессора Бабблинга проходной балл за этот год всего лишь за одну группу рун, которую я использовал в одной из наших прошлогодних розыгрышей. Мы с профессором договорились, что в этом году я буду работать над одним проектом для экзамена по Древним Рунам уровня СОВ, который сдам на год раньше срока.

Рон смотрел на него с нечитаемым выражением на лице. Молча, смотрел.

— Я не так богат, Рон. Но сбережения моих погибших родителей в моем полном распоряжении. Я купил все эти образцы, инструменты и теплицу на эти деньги. У меня все еще осталось достаточно средств, чтобы спокойно окончить обучение.

Гарри встал напротив Рона, опустив руки.

— Я, упомянут во многих книгах. Я — Мальчик-Который-Выжил. Я — мишень самого ужасного и сильнейшего за последние столетия и, можно сказать, бессмертного Темного Лорда. Я лучший в Защите от темных искусств на своем курсе. Эти заклинания получаются у меня очень легко. В прошлом году профессор Люпин сказал, что мой телесный патронус превосходит патронусы большинства взрослых волшебников. Сириус сказал, что я уже сильнее его, а он не самый слабый маг.

Гарри остановился. Ему не пришлось долго ждать ожидаемой реакции.

— НА КОЙ ТЫ МНЕ ВСЕ ЭТО ГОВОРИШЬ? Ты что, хвастаешься? Хочешь сказать, что я тупой? Что я ни на что ни годен? Что, все, на что я способен, это все время быть в твоей тени? Что? Почему? Почему у тебя есть все, а у меня ничего?

Рон тяжело дышал. Его лицо покраснело, в глазах стояли злые слезы.

— Почему? Может, ты мне скажешь? — спокойно сказал на это Гарри, — ты знаешь это, также как и я. Почему? Мне тоже интересно. Насколько я знаю, я не сказал ни слова о тебе на протяжении всего этого разговора. То, что я говорил… я говорил о том, кто я, что я могу делать. Это не изменится со временем. Это то, с чем я родился. Над чем работал. Что я могу делать, что мне дано, — Гарри вздохнул, — ты просто завидуешь. Эй, не смотри на меня так и не отрицай этого. Просто вспомни свои недавние слова. «Почему у тебя есть все, а у меня ничего» — не твои ли это слова? Я не говорю, что они необоснованны. У меня есть то, чего нет и никогда не будет у тебя, но у тебя тоже есть то, чего никогда не будет у меня, например, у тебя, есть отец, мать, сестра и пятеро братьев. Ты всегда выигрываешь у меня в шахматы — сколько бы я ни применял свои новые способности и не пытался представить, что это руны, ты всегда выигрываешь у меня. В квиддиче ты лучше играешь за вратаря, чем я. Знаю, что тебе все это кажется несопоставимым. Но я больше всего завидую тебе из-за твоей семьи.

Переведя дыхание, чтобы успокоиться, он продолжил:

— Послушай. Ты — мой лучший друг. Когда все плохо, страшно и смертельно опасно — ты всегда рядом со мной. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за это. Но большую часть остального времени ты ведешь себя как завистливый, надутый придурок. Тебе придется решить это для себя. Я не изменюсь. Ни ради тебя, ни ради Гермионы, ни ради кого-то другого. Я не смогу. Вполне вероятно, подобные вещи будут все время происходить со мной. Поэтому, сам решай — примешь ли ты меня таким, какой я есть, или решишь, что сохранение нашей дружбы не стоит твоих усилий.

Рон был странно спокоен. Он бесстрастно посмотрел на Гарри, затем закрыл глаза, вздохнул, повернулся и вышел из теплицы. Гарри опустился на табурет и окинул взглядом свою лабораторию. В голове царила полная пустота. Определенно, сегодня у него ничего не выйдет. Он отправился на квиддичное поле, взял из кладовки свою метлу и бросился в небо. Да, кстати. Он забыл сказать Рону, что всегда будет быстрее него на метле.

о-О-о

Гарри вернулся в гостиную факультета поздно. Он даже не заметил, как прошел день. Он много летал, много гулял… Вот и все. Он чувствовал, как будто зря потратил целый день. Это было довольно неприятное чувство.

Гермиона с беспокойством смотрела на читающего книгу Рона. Она повернулась к Гарри с молчаливым вопросом во взгляде. Рон даже не поднял головы. Гарри закрыл глаза и направился в свою спальню, желая поскорее закончить этот потраченный впустую день. Он был на второй ступеньке, когда его окликнул Рон.

— Гарри?

— Да?

— В этой книге написано, что для движения машины сжигают что-то называемое «топливом». Я никогда в замке не видел двигающийся огонь. Может, объяснишь это?

Гарри не знал плакать ему или смеяться. Он просто улыбнулся и сел рядом с Роном.

— Это еще что, приятель. Я слышал, раньше двигатели машин называли «взрывающимися двигателями».

Рон повернулся к нему, думая, что над ним подшучивают.

о-О-о

Будучи занятым своими переживаниями, Гарри едва мог вспомнить прибытие представителей двух школ-участников Турнира. Конечно, на землях Хогвартса теперь располагалась гигантская карета прекрасных французских ведьмочек, а на озере расположился потрепанно выгладивший корабль студентов Дурмстранга. Иностранных студентов можно было часто встретить в коридорах Школы. Все это было странно и непривычно, но, учитывая все, что произошло недавно в его жизни и тот факт, что все свое свободное время он проводил в уединении теплицы, полностью погруженный в свои эксперименты, все эти события промелькнули для Гарри как в тумане. Конечно же, Кубок Огня был очень интересным артефактом, и запечатленные на нем руны влекли Гарри как огонь мотылька. Но его интерес ограничивался лишь этим.

Все в одночасье изменилось в вечер Хэллоуина.

Они с Роном наблюдали за близнецами, пытавшимися добавить свое имя в кубок накануне Хэллоуина, и хорошо повеселились вместе с остальной школой. У них не было фаворита на место чемпиона Хогвартса, и они решили, что с таким же успехом могут поболеть за Седрика Диггори. Он, вроде, неплохой парень. Следующим вечером они с удобством устроились на скамейках в ожидании выбора чемпионов. Кубок по очереди выбрасывал в воздух куски пергамента с обугленными краями, на которых были написаны имена чемпионов. Ожидаемо, участниками стали Виктор Крам и Флер Делакур. На самом деле, они были фаворитами с самого начала. Скорее, было удивительным, для чего эти школы привезли с собой остальных учеников. Затем чаша выбросила в воздух пергамент с именем Седрика Диггори. Они приветствовали чемпиона Хогвартса вместе с остальными школьниками. Бедные иностранцы. Они явно оказались в меньшинстве.