Tigerman: - Мастер Рун

— Профессор… Вы знали о подобном ритуале?

— Да, Гарри. Но я никогда не видел его вживую. Я даже не думал, что это сработает с гомункулом, развившимся из бестелесного духа, вскормленного кровью единорога и молоком змеи.

Гарри издал непередаваемый звук. Подобную фразу было немного сложно предугадать, это уж точно.

— Профессор Дамблдор, Вам известно что-нибудь еще, что мне стоит знать? Или Вы полагаете, что я сам до всего догадаюсь позже? — устало спросил Гарри, взирая на старика.

Молчание Дамблдора говорило о многом. У Гарри не было сил на то, чтобы прямо сейчас сердиться на него. Если у профессора до сих пор были секреты от него, значит, так надо. Гарри доверял Дамблдору. Но с сегодняшней ночи и впредь он будет ложиться спать с мыслями о том, как много человек было убито возродившимся Волдемортом и его Пожирателями Смерти. Держать его в неведении, пытаясь облегчить ему жизнь, было бессмысленно.

— Расскажите мне все, профессор, — просто попросил Гарри.

— Гарри… У тебя еще есть немного времени, прежде чем тебя втянут во все это. Ты храбро держался прошлой ночью. На самом деле, ты был необычайно смелым. Я всегда гордился твоими достижениями, но по-настоящему восхитился тобой лишь сегодня, когда увидел тебя вернувшимся живым с такого тяжелого испытания. Позволь мне и министру Фаджу самостоятельно справиться с угрозой.

Гарри молчал некоторое время. Пока Дамблдор говорил, он сидел с сомкнутыми веками, а затем открыл глаза и выжидающе посмотрел прямо на директора, словно тот только что не объяснил ему свою позицию. Альбус вздохнул. Почему так рано?

— Уже слишком поздно, профессор. Если вы доверяете мне и хотите избавить меня от страха перед неизвестным, расскажите мне. Кажется, Волдеморт что-то знает обо мне. Если я когда-нибудь встречусь с ним снова, я должен быть с ним на равных. Я хочу подготовиться.

— Гарри…

— Или мне следует самому догадаться обо всем? Что, если я брошу школу и не вернусь к своим родственникам этим летом, а буду искать ответы самостоятельно? — серьезным тоном произнес юноша.

— Гарри, ты не можешь так поступить. Ты должен вернуться к Дурслям этим летом, чтобы защитить себя. Это необходимо, и я слышал, что прошлым летом ваши отношения наладились, — с надеждой в голосе ответил Дамблдор.

— Да, эти были мои лучшие летние каникулы там, — согласился Гарри. — Но если Вы не ответите мне, я никуда не уйду отсюда. И больше никогда не стану Вам доверять.

Дамблдор помассировал виски, чувствуя нарастающую головную боль. Он подошел к шкафу и достал оттуда Омут памяти. Глаза Гарри загорелись, когда он взглянул на мелкие руны, вырезанные на ободке чаши. Дамблдор не мог удержаться от усмешки. Этот мальчик когда-нибудь станет великим.

— Это думоотвод, не так ли? — спросил Гарри, с жадностью взирая на артефакт. — Я раньше видел такой в учебнике по рунам. Полагаю, Вы покажете мне одно из своих воспоминаний?

Альбус просто кивнул ему. Он осторожно поставил магическую чашу на стол и, закрыв глаза, аккуратно вытянул серебристую нить из своего виска. Гарри поразился, увидев физическую форму памяти. Это было похоже на извлечение самой сущности мысли! Директор опустил серебристую прядь в чашу и единожды стукнул по ободку палочкой. На поверхности появилось лицо Сивиллы Трелони, бывшей преподавательницы Прорицаний у Гарри. Она выглядела гораздо моложе, но на ней были все те же огромные очки. Глубоким голосом, которого Гарри прежде никогда не слышал от нее на столь редко посещаемых им Прорицаниях, она заговорила о судьбе, о гибели Темного Лорда и о маленьком мальчике. Гарри запомнил ее слова, чтобы пересказать их Гермионе. Вместе они подумают над тем, что он, возможно, упустил.

— Значит, — начал Гарри, когда директор убрал Омут памяти в шкаф. — Я должен убить его, или он убьет меня? У меня есть кое-что, о чем он не знает… Это поможет мне убить его.

Юноша глубоко задумался, а Дамблдор настороженно смотрел на него. Разве это нормальная реакция четырнадцатилетнего мальчика, которому сообщили, что он должен лишить человека жизни?

— Мой дорогой мальчик… Ты вовсе не должен с завтрашнего утра обучаться Непростительным заклинаниям. В пророчестве указывается лишь возможное развитие событий, не факт, что так оно и случится, — произнес Дамблдор, стараясь успокоить его.

— Чем дольше я жду, тем большее количество людей пострадает и умрет. Я должен быть готов, — ответил ему Гарри, кусая большой палец и глядя на пол.

— Ты удивительно хорошо понимаешь это, — сказал директор, искоса поглядывая на него. Мальчик-Который-Выжил поднял глаза, чтобы посмотреть на Дамблдора с удивлением.

— Я пришел к такому выводу на кладбище. Почему Волдеморт так сильно жаждет моей смерти? Я представляю особую угрозу для него. Насчет Убивающего заклинания… Вы же видели, как он вернулся из мертвых. Он больше не темный маг. Он стал темным существом. Скитающимся чудовищем, которое необходимо уничтожить. Уверен, что после того, как убью его, буду сожалеть куда меньше, чем после смерти василиска на втором курсе. По крайней мере, бедный змей не мог выбрать, чем он станет.

Дамблдор улыбнулся, он снова гордился своим воспитанником. Может быть, пришло его время.

— Гарри… Я собираюсь кое-что рассказать тебе. Останься в кабинете.

Юноша тут же весь обратился во внимание.

— Существует по-настоящему темная магия, используемая для создания артефактов, известных как хоркруксы…

***

Гарри вернулся в лазарет на восходе солнца. Дамблдор проводил его, когда увидел, что мальчик задремал в кресле. Он заверил Гарри, что в ближайшее время они снова побеседуют наедине. Гарри, несмотря на все, что он узнал ночью, полностью успокоился. Дамблдор поведал ему многие тайны. Наконец-то он начал доверять юноше, убедившись, что тот достаточно взрослый, чтобы справиться со всем этим. Кто-то ждал Гарри рядом с его кроватью. Кое-кто, кого Гарри никак не ожидал увидеть в такое время.

— Ты ведь знаешь, что для меня настанут трудные времена, не так ли? — тихим голосом спросил его Драко Малфой. Гарри снова вздохнул и сел на свою постель. Драко скрестил ноги, потупив взор, он сидел рядом с ним. С его лица пропало обычное высокомерное выражение. — Вероятно, авроры уже ворвались в поместье Малфоев. Моего отца арестуют, а мать будет в истерике. Что мне теперь делать, Поттер? Все знают, что раньше я положительно высказывался о деяниях Темного Лорда. Для министерства я потенциальный Пожиратель Смерти. Даже в моей собственной спальне я в опасности. Отец, наверное, скажет мне, как гордится тем, что я наконец-то могу присоединиться к сторонникам Лорда. Если к тому моменту не окажется за решеткой с кучей дементоров по соседству. Я знаю, что недостаточно силен, чтобы что-то скрыть от Сам-Знаешь-Кого. Никто не сможет соврать ему. Ему даже не нужно пользоваться легилименцией, чтобы распознать ложь. Так что теперь? Что мне делать? Не стану скрывать, что во всем виню тебя, Поттер. И что я боюсь.