Tigerman: - Мастер Рун

Гарри спрятал лицо в ладонях. Пока Драко говорил, Гарри уже успел счесть такое положение довольно удобным для сна. Выслушав его, Гарри понял, отчего волосы Дамблдора стали седыми.

— Это зависит от многого. Ты хочешь быть на виду или остаться в тени? — спросил Гарри.

— А что изменится? — фыркнул Драко, внимательно слушая его.

— Первый вариант… Ты отречешься от своего отца, станешь Лордом Малфоем и каждому, кто захочет тебя слушать, будешь говорить, что не имеешь ничего общего с Пожирателями. С другой стороны, тебе придется тайно финансировать сторонников Волдеморта, а затем сообщить ему самому, что твой отец отстранен и больше не имеет влияния на правительство. Еще ты должен будешь доказать Лорду, что ты полезен ему в долгосрочной перспективе как Пожиратель Смерти без Черной метки. Контакт между вами будет минимальным. Тогда ты сможешь составить список всех Пожирателей, оставшихся верными Волдеморту.

Брови Драко поползли вверх, едва он заслышал, как монотонно Гарри объясняет ему сценарий, только что придуманный им. Этот план имел недостатки, и многое могло пойти не так. Например, Волдеморт мог требовать от Драко личных докладов и шпионажа. Но это было лучшее, что можно было предпринять в короткие сроки.

— А второй вариант? — с сомнением в голосе спросил Малфой.

— Тебе не придется ничего делать. Просто действуй, как напуганный четырнадцатилетний мальчик, чей отец только что угодил в тюрьму. Покажи всем, что тебя ввели в заблуждение, продемонстрируй нерешительность и скрой свои истинные намерения, — ответил Гарри, потирая лицо. Черт, прямо сейчас его голова трещала по швам!

Драко, казалось, глубоко задумался. Гарри не имел ни малейшего представления о том, что происходит в мыслях у его давнего противника. Глаза Поттера уже слипались. Он был физически не в состоянии бодрствовать и дальше. Гарри просто лег на свою постель, укрываясь сложенным на ней одеялом.

— Прости, Драко, у меня был трудный день, — пробормотал он, тут же заснув.

***

Мадам Помфри не стала заставлять Гарри оставаться в постели на следующий день, но он сам ничего не хотел делать. Он смотрел в потолок, читал письма, полученные утром, и пытался получить хоть некоторое представление о своем будущем.

Письма были довольно интересны. Гарри никогда не чувствовал такой поддержки и признания! Многие видели возвращение Волдеморта и то, как Гарри себя вел в сражении с ним. А теперь люди относились к Гарри как к одному из двух величайших волшебников, способных победить Темного Ублюдка. Не было необходимости в пророчестве, чтобы понять это. Гарри предстояло выяснить, какой силой он обладает, о чем не знает даже Лорд. Юноша смутно припомнил то, что днем ранее сказал ему Дамблдор… Что-то о любви? Даже Альбус не был в этом уверен.

Вау. Он только что мысленно назвал директора Альбусом. Это было странно.

«Принимая во внимание то, что я не могу сокрушить Волдеморта простым объятием, чем еще любовь может помочь мне? — размышлял Гарри. — Союзники? Друзья? Он боится, что не сможет вернуть самых преданных Пожирателей Смерти на свою сторону. И он уже знает о моих близких друзьях. И что? Устроить ему свидание вслепую с мадам Пинс, чтобы он умер от скуки?».

Гарри фыркнул и захихикал. Точно! Волдеморт на свидании! Как будто бы он поймет, что делать с женщиной, даже если перед ним раскрыть Камасутру! От одной мысли об этом у Гарри живот болел от смеха.

«Ух ты. А может, это так?» — размышлял Гарри, ему в голову пришла вдруг мысль о том, что, возможно, это и есть слабость Волдеморта. Он — темное существо одного уровня с дементорами. А их можно изгнать счастливыми воспоминаниями. Можно ли с помощью любви убить или, по крайней мере, ослабить Лорда? Это могло быть зацепкой. Так гласила теория, но если бы Гарри нашел способ применить свою идею на практике, обучить полученному умению людей, тогда бы все они не были так беззащитны перед Волдемортом! Лорд может сильно удивиться в следующий раз, когда начнет убивать магов повсюду!

Но Гарри в своих раздумьях ушел далеко вперед. Эй, посмотрите на это! Флёр только что вошла в лазарет. Она выглядел опечаленной, но в то же время такой красивой. Гарри, все еще пребывая в размышлениях, подумал о том, не стыдно ли ей быть такой милой даже с грустью на лице.

— Привет, Гарри. Вижу, ты наконец-то проснулся. Я приходила раньше, но ты тогда спал, — произнесла она, присаживаясь на край кровати.

— Ага. Я вернулся в лазарет рано, птицы только начали щебетать. Я все еще нетвердо держусь на ногах и нуждаюсь в отдыхе. Но еще мне нужно подумать над произошедшим. Я сожалею, что тебе пришлось увидеть это вчера.

— Я уже говорила тебе, Гарри, я не маленькая девочка, — тихо сказала девушка, улыбаясь. — Я могу принять правду, какой бы ужасной она ни была. Его возвращение, вероятно, самое страшное темное событие десятилетия.

— Что? Нет! Я говорю о первых секундах показанного фильма, когда я схватил кубок. Это напомнило тебе, что ты проиграла Турнир, а я стал победителем. Слава мне! — воскликнул Гарри, поднимая руки вверх.

Флёр смотрела на него, ее челюсть отвисла от удивления. А потом…

— Дурак! — закричала она, грубо шлепая его по руке. — Не могу поверить! И ты так просто говоришь мне это в лицо, не так ли?

Гарри засмеялся, сам не понимая, как он смог так легко позабыть о зловещих событиях предыдущего дня. Его смех утих, и наступила тишина. Представители Франции и Болгарии должны были уехать через несколько дней.

— Как ты думаешь, мы могли бы поддерживать переписку совиной почтой, или же это станет пыткой? — с надеждой спросил Гарри. Он боялся ответа.

— Я не против, Гарри. Хоть я и прекратила наши отношения, это не значит, что ты мне больше не нравишься. Просто…

Гарри не смотрел на нее, но очень внимательно слушал.

— Просто я чувствую, что ты еще слишком маленький для меня, даже после всех наших развлечений в постели. Ты действуешь на меня, как магия вейл на большинство мужчин! Но это не настоящая любовь. Проблема в том, что ты все еще нравишься мне, даже после того, как я в грубой форме вынудила тебя познать мою похоть, но, вероятно, дело не только в этом. Мне показалось, что я должна была так поступить, потому что тебя так же тянуло ко мне и… Все это что-нибудь значит для тебя? — она закончила говорить и задала ему вопрос, очевидно, сама себя смутившая своими словами. Гарри склонил голову набок. Эту привычку он перенял у Луны.

— Разумеется. Ты просто боишься, что воспринимаешь друга как любовника, потому что хочешь наброситься на него каждый раз, когда видишь его.

- Да. Одно куда сильнее другого, — она согласилась с ним, но покраснела.

— Но важно другое, — продолжил Гарри. — Ты сказала, что чувствуешь, будто я слишком мал для тебя. А чувства нельзя оставлять без внимания. Только к ним стоит прислушиваться. Сейчас мы одни в лазарете. Я уже в постели. Чувствуешь нарастающее волнение?