Бугагашенька - Спасенное сердце, Палачи Аида, Тилли Коул

Я согласился, хотя понятия не имел, как их уничтожить. Я устал от насилия и был поглощен тем, как стать человеком, каким мой народ хотел видеть меня.

Но хуже всего, у Палачей были Окаянные. У них была она... Саломея, женщина, завещанная Богом пророку Давиду, чтобы спасти наших людей и обеспечить себе место в раю с помощью брачного союза. Женщина, которая должна стать моей женой. Женщина, которая по ночам мучила мои сны, но беспорядочно ложилась с ним, со Стиксом. Мужчиной, которого я ненавидел больше всего. Она была моей. Мэй должна быть со мной, на моей стороне.

Очистив разум ото всех мыслей, я встретился с выжидающим взглядом Иуды и улыбнулся.

— Брат, он идеален. Это правда идеально для наших планов, и в качестве убежища для нашего народа и для дела Господнего.

Выражение лица Иуды расслабилось, слезы радости блестели в его глазах.

— Я растроган слышать такие слова.

— Иуда, нет надобности тебе церемониться со мной. Я твой близнец. Ты единственный человек, которому не нужно искать мое одобрение. Ты нужен мне. Ты все, что у меня есть.

Иуда вздохнул и спросил:

— А твои покои?

— Я не мог о таком и мечтать.

— Это очень радует меня, брат.

Последние две недели я содержался в уединение от всех, кроме Иуды и совета старейшин в Новы Землях, чтобы обеспечить мою защиту, пока создавалась новая община. Новый Сион был бывшей военной базой, проданной нам Избранными, которые жили под прикрытием и вращались в политических кругах. Эта база была идеальной для нового дома Ордена. Она была безопасной, имела массу жилых помещений, бытовых зон, и мы могли быть самодостаточными, используя множество гектаров пахотной земли, но лучше всего, что это было не так далеко от нашей старой общины, от всех наших союзников, но также достаточно далеко, чтобы не вызвать подозрений и испариться с общественного радара.

— Люди из всех зарубежных общин собираются приехать сюда? — спросил я, беспокойство накрыло мое тело от этой мысли.

— Старейшины занимаются организацией этого, пока мы разговариваем. Им не терпится встретить тебя, присоединиться и услышать слова Господа с твоих уст.

Я опустил взгляд, чтобы мой близнец не видел моего страха.

— Я уверен, так и есть. Последнее время было тяжелым для них. Они нуждаются в руководстве и сильном управлении. Им нужна новая цель, новая надежда... Им нужно утешение и понимание, что все убийства наших людей будут отмщены. Нам всем нужно наконец-то объединиться, без страха окружающего мира.

— И ты будешь этой надеждой, ты будешь их гарантом, — убежденно сказал Иуда. Я мог видеть, как возбуждение от нашей мести ярко горело в его глазах. Иуда был полон решимости довести гнев Господа до всех, кто обидел нас... и я был прямо позади него.

— Пророк Каин? Брат Иуда? Мы готовы. Люди начинают свое путешествие издалека и стремятся к будущему восхождению. Это грандиозное время для всех нас! Диаспора собрана, здесь наше объединение!

Повернувшись, я улыбнулся своему совету старейшин, когда они приблизились. Они были выбраны Иудой. У них было право старшинства, верность и самое главное — абсолютная вера в наше дело. И я мог не связываться с большинством из них.

— Братья Лука, Исайя, — я поприветствовал более старших по возрасту первыми, из уважения. Затем повернулся к последователю, с которым разговаривал больше всего, и развел руки. — Брат Мика! — Мика обнял меня и сделал шаг назад.

Мика был сыном брата Луки. Они следили за несколькими международными общинами для пророка Давида большую часть своей жизни, но когда Иуда кинул клич общинам объединиться, они первыми ответили, немедленно примчавшись со своей базы. Они были опорой, которая помогала объединить всех вместе.

Община была разделена на четыре части, Новый Сион был самой большой. Все были близко к Сиону, поэтому если одна подвергалась натиску зла снаружи, наша секта держалась, и наши священные солдаты были готовы бороться и защищать свою веру.

— Вы готовы, сэр? — спросил Мика и положил руку на плечо Иуды. Мы трое были одного возраста, и он вырос в того, кому я мог доверять.

— Я готов к тому, что ждет впереди, — ответил я, но ничего не мог поделать и задыхался от всего оказанного на меня давления. Мика посмотрел на меня со странным выражением, и я запаниковал, что он мог заметить внутреннюю борьбу на моем лице, сильное сомнение, что у меня получится вписаться в эту роль.

— Пожалуйста, дайте мне минуту для личной молитвы. Мне нужно многое подготовить, — сказал я, и увидел, как по его лицу расползается волнение.

Старейшины уважали мои желания и ушли прочь, как и Иуда.

Впитывая затухающий закат, я закалил свои нервы и попытался успокоить себя тем, что я был там, где и должен быть. Это всегда было моей судьбой, моим жизненным путем.

Но голубые газа Мэй вспыхнули в моем разуме, и я опустил голову, ощущая, как страх просачивается в мои кости. У меня не было иного выбора, кроме как сделать это. Я хотел доказать себе, что достоин Господа. Я хотел быть хорошим лидером.

У меня не было выбора.

Сделав глубокий вдох, я опустился на колени в молитве, прося Господа направить меня и наполнить непоколебимой верой, которую я каждый день видел в Иуде и старейшинах.

В течение следующих нескольких месяцев наш народ объединится, и я буду вознесен до живого проводника Господа...

Затем настоящее испытание моей веры действительно начнется.

6 глава

Лила

Я сидела на кровати несколько часов — сон не приходил ко мне. Я ворочалась и ерзала, не в состоянии найти комфорт в этой слишком душной комнате и на слишком мягком постельном белье.

В общине нам были предоставлены только насущные удобства. Нашими кроватями были матрасы на полу, белье ощущалось грубым на нашей коже. Как люди Господа, мы должны были жить так же, как жил Иисус, и отказываться от всех предметов роскоши.

Хотя в этой квартире Стикса было не слишком пышное убранство, она была роскошней всего к чему я, да и все Окаянные, привыкли. Было так сложно приспособиться.

Но я призналась себе, что дорогие простыни и подушки не были причиной отсутствия моего сна. Ох нет, эта честь принадлежала ярко-голубым глазам, голове с длинными светлыми волосами и телосложению, созданному из греха, которые оккупировали все мои мысли.

Я вернусь утром. Будь готова!

Он будет здесь утром, и я должна быть готова.

Готова для чего? Я не знала. Он сказал, что обучит меня знаниям о внешнем мире, но я не хотела это познавать, не хотела выходить за пределы этих стен... особенно с ним! Меня должен спасти мой народ. Я просто знала это. А брататься с грешниками — не то, что я хотела, пока ждала их спасения.

Тем не менее вот она я, чистая после утреннего душа и одетая в свое длинное серое платье, белый чепец, сандалии, сосредоточенно вслушиваюсь к звукам, которые оповестили бы меня о прибытие Кая.