Бугагашенька - Спасенное сердце, Палачи Аида, Тилли Коул

Красотка сверкнула широкой улыбки Мэдди, и она засмеялась.

— Сейчас меня зовут Красотка, дорогуша. При рождении дали имя Сюзан-Ли, но кто, черт побери, захочет такое имя?

— И ты переименовала себя в Красотку? Я не знала этого, — сказала Мэй с веселым выражением лица. — Предполагаю, я все еще изучаю внешний мир.

Красотка пожала плечами.

— Была королевой драмы всю свою жизнь, моя мама заставляла меня участвовать в этом шоу Toddlers and Tiaras 6. Вы все смотрите на бывшую юношескую мисс Техас. Когда я познакомилась с Тэнком, он дал мне это имя, и я больше никогда не была Сюзан-Ли. Я как раз сбежала с национального конкурса, все еще в короне и ленте, когда он догнал меня на своем Харли, после собрания клана. Я села на заднее сиденье его байка и больше никогда не оглядывалась назад.

Мы все безэмоционально уставились на Красотку. Я понятия не имела, о чем она говорила, ее слова были пустым звуком для меня. Красотка посмотрела на Летти в замешательстве из-за наших пустых реакций, на что Летти просто пожала плечами.

Красотка вытащила стул и объяснила:

— Во внешнем мире, особенно здесь в Техасе, мы устраиваем конкурсы, где оценивают женскую красоту, осанку, талант и прочие забавные вещи. Самые красивые девушки выигрывают.

Шок прошел через все мое тело, и я увидела то же самое выражение ужаса на лицах своих сестер.

— У вас есть соревнования, где оценивают красоту? — спросила я с удивлением. — Но это грех. Это неправильно! Чрезмерная красота может извратить восприимчивость людей. Чрезмерная красота — проклятие, а не благословение.

Красотка указала на меня и сказала:

— Ты исповедуешь неправильную веру, блонди! Эта твоя секта обычный лагерь пыток, приукрашенный разными понтами.

Внезапно в дверь громко постучали, и мой взгляд уперся в закрытый кусок дерева.

— Я, черт побери, сделаю это! — глубокий мужской голос прогремел, и я мгновенно узнала его. — Я отсыпался после пол галлона «Бима» и ночи долгого жесткого траха, когда ты вытащил меня из кровати ради всего этого дерьма, поэтому дай мне гребаную передышку!

Мэй нахмурилась и Летти приоткрыла дверь, и по другую сторону двери стало видно Кая и Стикса, Стикс держал руку на спине Кая, толкая его вперед. Они оба замерли и посмотрели в направлении нас, все наше внимание было приковано к ним.

Кай стряхнул руки Стикса, но Стикс толкнул его вперед.

— Что случилось? — спросила Мэй, на ее лице была написана обеспокоенность, когда она уставилась на Стикса. Взгляд Кая встретился с моим, и его лицо выражало все, что угодно, но только не счастье.

Я мысленно пожала плечами. По крайней мере мы оба чувствовали одно и то же самое.

Стикс сосредоточился на Мэй и начал что-то показывать руками. Я опустила голову, разрушая визуальный контакт с Каем, пока Мэй резко не поднялась на ноги и сказала что-то в ответ.

Стикс сжал челюсти, и Мэй двинулась ко мне.

— Лила? — спросила она, и я с любопытством подняла голову. — Ты хочешь поехать с Каем?

Опустив взгляд снова, я ответила:

— Я сделаю все, что он прикажет мне.

Мэй вздохнула, присела на колени передо мной и положила голову мне на плечо. Громкий кашель раздался с другой стороны комнаты, Мэй повернула голову, и Стикс снова показал что-то жестами.

Мэй опустила взгляд и медленно встала.

— Лила. Просто иди с Каем. Он не причинит тебе вреда.

Я кивнула и встала. Кай повернулся, пробормотал что-то себе под нос, что я не смогла разобрать, и прошел мимо Стикса, сбежав вниз по лестнице. Я последовала за ним, пока мы не оказались в конце лестницы, утренний ветерок сразу же обдул мою кожу.

Кай встал спиной ко мне, а я оставалась молчаливой.

— Ради всего святого! — пробормотал он, затем повернулся ко мне лицом. — Чем ты хочешь заняться?

Мои глаза расширились, и я ответила:

— Я не знаю.

— Чертовски идеально! — сказал он отрывисто, и провел руками по своим запутанным светлым волосам. Затем достал тонкий кусочек кожи из кармана штанов, и с помощью него собрал волосы в низкий хвост.

Хоть и пыталась, я не могла оторвать от него взгляда. С такими длинными волосами, была вероятность, что мужчина мог выглядеть женственно, но не в случае с Каем. Он источал крайнюю жесткость как щит, тем не менее, взглянув на его лицо, ты ничего не мог поделать и был привлечен его красотой.

Протяжно выдохнув, выглядя бледным и уставшим, Кай опустил подбородок и закрыл глаза.

Я оглядела широкий и безлюдный двор.

— Все хорошо, Кай? Кажется, тебе не здоровиться.

Кай открыл глаза и его взгляд мгновенно встретился с моим. Некоторое время он просто пялился на меня. Затем в уголках его глаз образовались морщинки, и его рот растянулся в намеке на ухмылку.

— Просто гребаное похмелье, сладкие щечки. Обычно не вытаскиваю свою задницу из кровати, по крайней мере, раньше полудня.

— Полудня? — я ответила в шоке. — Тогда ты пропускаешь лучшую часть дня. Рассвет — одно из лучших созданий Господа, мое любимое время дня. Нужно просыпаться каждое утро и слушать пение птиц.

Небольшая улыбка соскользнула с губ Кая, и он сказал:

— Да?

— Да, — ответила я со всей серьезностью.

— Понял. Приложить усилие, чтобы посмотреть рассвет и послушать гребаных птиц, — ответил он, затем достал белую палку из кармана и поджег небольшим механизмом, который давал огонь. Кай втянул белую палку, и я наблюдала, как дым выходил из его ноздрей. Затем он наклонил голову в мою сторону.

— Пойдем.

Поднявшись на ноги и следуя за ним, я спросила:

— Куда мы?

— Мы собираемся обучить тебя разному дерьму, — крикнул он через плечо, и мы оказались в передней части двора, стоя перед длинным рядом мотоциклов, на которых ездили все мужчины. Мэй объяснила, что это такое, когда я наблюдала за ними из окна. Для меня они были опасны.

Кай остановился у большого черного с серебристым байка. Отцепив шлем, он сунул его в мои руки, а я непонимающе уставилась на него.

Кай настоял.

— Возьми его, надень. Мы прокатимся.

— Прокатимся? — сказала я, и страх прошел через все мое тело.

— Да, прокатимся, — ответил Кай, и я начала трясти рукой. Он хотел, чтобы я ехала на байке. Нет. Это было опасно. Как я должна сесть на него и сохранить свою скромность? Я должна буду прикасаться к Каю?

— Лила...

— Могу я просить позволения, чтобы мы не использовали эту машину, Кай? — сказала я, перебивая его.

Шокированное и тем не менее все еще веселое выражение промелькнуло на лице Кая, и он приподнял свою светлую бровь.

— Можешь ли ты просить позволения?

Я кивнула с опаской, пытаясь оценить, могло ли это разозлить его. Но после того как секунду пялился на меня, Кай внезапно начал громко смеяться и положил шлем на заднее сиденье байка. Он снова посмотрел на мое лицо и, казалось, стал смеяться еще громче.