KATERINA - Unknown

Прошло немало времени, прежде чем Зена оторвала свой взгляд, оставив объект своего внимания практически бездыханным. Завоеватель подняла руки и в очередной раз заставила толпу замолчать.

Она стояла, возвышаясь над толпой, выдерживая паузу и сохраняя каменное выражение лица. Лишь ее глаза сверкали алмазным блеском.

- Среди нас есть предатели.

Поднялся шум. Зена позволила ему продлиться, храня за плотно сжатыми губами свою известную улыбку.

- Они являются, как волки среди овец. Нападая на стариков. Больных. Детей. Они смеясь отбирают вашу собственность, в качестве оплаты затягивая на вас ошейник. И, подобно волкам, они боятся сразиться с врагом, равным им по силе. Они выбирают тех, кто слабее.

Она помолчал, глядя поверх толпы. Люди оглядывались по сторонам. На их лицах было написано, подозрение к соседям.

- Цезарь не хочет биться со мной. Он знает, что не выиграет этой битвы. Вместо этого он прислал сорок мятежников и шпионов, пытаясь совершить подкоп под великолепие, именуемое Грецией.

Она развела руки в стороны:

- Граждане Коринфа. Я не позволю это прекрасной нации пасть перед Чудовищем.

Площадь взорвалась в едином порыве, неистово вздымая вверх кулаки, люди кричали и скандировали. Завоеватель полоснула взглядом по восхвалявшей ее толпе. Затем слегка улыбнулась горькой улыбкой, развернулась и подошла к трону.

Затем она опять обернулась к народу и с царственной грацией воссела на своем месте.

Вперед, разворачивая тугой свиток, вышел Маркус:

- В целях предотвращения трусливых замыслов Цезаря относительно Греции, Завоеватель издал следующие указы.

Одобрительные крики толпы стихли, по мере того, как Капитан

Королевской Гвардии читал законы более суровые, чем законы военного времени. Все дела должны прекращаться к закату солнца. Запрещено собираться вне помещений в группы более чем по три человека. Все призывы против существующих порядков караются смертью.

По окончании чтения, Маркус сделал шаг назад и опять вернулся на свое место – сзади справа от Завоевателя.

Вперед выступил Дагнин:

- Привести заключенную!

Ошеломленная Габриель смотрела, как из хижины слева от помоста вывели и бросили лицом в пыль у подножия лестницы юную девушку, одетую в рваную крестьянскую одежду. У нее были длинные волнистые золотые волосы. Бард вскрикнула от удивления, столкнувшись с живым твердым взглядом несчастной.

- Удивительное сходство, - отметил стоявший позади Тао Фенг. - Вы могли бы быть сестрами.

Голос Зены, раздавшийся поверх гомона толпы, похоронил ответ Габриель.

- В чем ее преступление?

Девушка с усмешкой обернулась к Завоевателю:

- Я разговаривала с людьми.

Ее слова были наполнены огромной ненавистью к женщине, смотрящей на нее сверху вниз.

- Она подстрекала людей против тебя, Великая, - сказал Дагнин.

- Она призывала к мятежу.

Медленно, с улыбкой на лице, Зена поднялась с трона. Подобно дикому зверю, преследующему добычу, Завоеватель Греции плавно спустился по лестнице к девушке.

- Встань.

Не поднимайся! Пожалуйста, не поднимайся! Девушка поднялась на ноги и предстала перед своим мучителем. У нее был очень независимый и непокорный вид. Зена остановилась, намерено возвышаясь над сильно уступающей в росте девушкой, протянула руку и захватила полный кулак золотых волос. Затем опустила руку и поласкала губы пленницы.

- Так ты виновна? - промурлыкала она.

Зена, нет! Остановись! Не делай этого!

Несомненно, девушка содрогнулась от ласки Завоевателя.

- Я дала народу голос. Запуганным. Голодным. Тем, кто исчезает в ночи, чтобы больше никогда не вернуться, - пленница обернулась, глядя поверх толпы.

Габриель застыла без движений, в ее глазах показались слезы ужаса. Она была уверена, что может точно предугадать следующие слова девушки. Ее собственные слова.

- У вас нет гордости? – кричала девушка не внемлющей толпе. - Нет прав? Право на жизнь! Быть свободным от зла!! Боги. Это же я!

Площадь молчала. По лицу Завоевателя пробежала темная ухмылка:

- Догадываюсь, они тебя не слышат.

Девушка обернулась, ее лицо пылало ненавистью:

- Я не одна. Ты не можешь сломить наш дух.

Улыбка становилась все шире, сердце Габриель билось все тише.

- Страх – лекарство от духа. И ты послужишь нам примером, - она махнула ожидающим охранникам. - На крест. Зена, нет! Не делай этого! Ради Богов, не делай этого!

Подбирая полы мантии, Зена поднялась по лестнице. Затем она обернулась:

- Сломайте ей ноги.

Девушка не произнесла ни слова, пока ее тащили к кресту, пока привязывали к нему. Но, когда тяжелый молот разбил ей ноги, они вскричали с Габриель в один голос.

Часть 4

Со своего места правее огромной толпы Каллисто со злобной улыбкой наблюдала за кричащей Габриель. "Надо же, наша надоедливая малышка почувствовала смерть родственной души". Вытянув шею, она с интересом изучала, как Тао Фенг пытался притянуть к себе находящуюся в беспамятстве девушку, участливо глядя на нее. "И, кажется, она уже успела обзавестись дружком. Как приятно".

Неожиданно озарившая ее мысль пробежала по лицу сверкающей улыбкой. "О, моя дорогая маленькая Габриель! Впервые за все свою короткую, но столь назойливую, жизнь, ты можешь быть мне полезна".

И она испарилась, словно привидение.

Тао Фенг притянул к себе рыдающую юную целительницу, затем отодвинул на длину вытянутых рук и с беспокойством посмотрел на нее:

- Что с тобой, Габриель?

- Это могла быть я, - прошептала бард. - Ее слова, прерываемые слезами, были абсолютно неразборчивы. - Я могла оказаться на ее месте. Я могла быть ею!

- Боюсь, я не понимаю тебя, Габриель. Кем ты могла быть?

- Этой женщиной!

Тао Фенг быстро взглянул вверх, затем перевел взгляд обратно на всхлипывающую блондинку.

- Той, что на кресте?

Закрыв лицо руками, Габриель утвердительно кивнула.

- Габриель, она мятежница. Она поносила существующую власть.

Убрав руки, бард подняла голову. Ее глаза неистово блестели.

- Она заступалась за народ!

Старик опять посмотрел наверх. Его морщинистое лицо побледнело, когда его миндалевидные глаза сфокусировались на мраморном постаменте. Он облегченно вздохнул, когда увидел, что Завоеватель не отрываясь смотрит на воткнутый рядом с помостом крест.

Затем Тао Фенг рискнул украдкой осмотреться по сторонам. Он с удовлетворением отметил, что все окружающие также увлечены спектаклем, разыгранным рядом с троном Завоевателя. Только после этого он опять посмотрел на Габриель. Ее взгляд

по-прежнему горел негодованием и болью.

- Это… несчастный… случай, Габриель. Но все получили урок. Кроме девушки, конечно. Теперь все будут уважать законы Завоевателя. Люди должны это осознать.