Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты-Март-2017

А помочь миру я могу только одним: если я моими строчками в читателе вызову ощущение человеческого достоинства, то этого будет больше, чем достаточно. И если в человеке есть собственное достоинство, он уже сам решит, выходить ему на улицу с одиночным пикетом, молчать или участвовать в митингах «Крым — наш!». Или уехать.

Помню, как пришел на премьеру «Измаила» в московском театре «Мост» у замечательного Георгия Долмазяна ( спектакль «Аттракцион».  —  Е. Д.). Во «Взятии Измаила» я писал о моем опыте жизни в измордованной стране. В 90-е, да и в начале 2000-х иногда казалось, что Россия возвращается в семью цивилизованных народов. Очень этого хотелось. И во всем искали свидетельства, что страна очень медленно, но все-таки идет в правильном направлении.

У одной из моих героинь есть монолог об отечестве. Несколько пламенных страниц с такой концовкой: «Здесь нечего больше ждать, — повторяла Маша, закрыв глаза, сжимая ладонями виски, — на этой стране лежит проклятие, здесь ничего другого не будет, никогда не будет, тебе дадут жрать, набить пузо до отвала, но почувствовать себя человеком здесь не дадут никогда, жить здесь — это чувствовать себя униженным с утра до ночи, с рождения до смерти, и если не убежать сейчас, то убегать придется детям, не убегут дети, так убегут внуки». Монолог вошел в спектакль почти полностью. Я еще в то время не потерял надежды и сказал режиссеру, что это, наверно, больше не актуально, страна все-таки стала другой. Георгий только усмехнулся: «Михаил, подождите!».

Ждать оставалось недолго.

https://medium.com/@culttrigger/3048564f7e8d#.1pxscc5b4

Алексей Шабуров:”серьезный удар по Медведеву действительно может быть выгоден сразу нескольким группировкам внутри правящей элиты (собственно, именно это и породило версию о «заказном» характере расследования). Понимал ли Навальный, что, сняв и выпустив такой фильм, он сыграет на стороне уже упомянутого условного Сечина? И если да, имел ли он моральное и политическое право подыгрывать какой-либо из равно неприятных «башен Кремля»? Судя по всему, имел, и вот почему.

На фоне беспрецедентного успеха фильма (более 10 миллионов просмотров) сами собой обострились слухи о возможной отставке Дмитрия Медведева. Но даже если этой отставки не произойдет, вопрос о том, кто станет премьером в 2018 году после выборов президента, пока остается без ответа. С подачи Навального публичные разговоры об этом начались раньше, чем могли бы начаться, если бы фильма про Медведева не было.

Мы понимаем, что главный оппонент Навального — вовсе не Медведев. Его мишень — это Владимир Путин, его возможный соперник на президентских выборах. Тем не менее напрямую атаковать Путина сейчас довольно бессмысленно. Всё, что может быть сказано против него, уже давно сказано, и позиций президента это никак не пошатнуло. Вероятно, тут нужны какие-то более тонкие и неочевидные методы политических действий.

Главная опора Путина — это не столько общество, сколько элиты, которые при всех внутренних конфликтах все же консолидируются вокруг главы государства. Умело лавируя между всеми группами и группировками, Путину удается устраивать всех. Из этого следует, что по-настоящему опасным для него был бы серьезный внутриэлитный конфликт, с которым он не мог бы справиться.

Поводов для этого серьезного конфликта может быть немного. На кону должно стоять что-то очень весомое. И самое весомое, что может быть — это пост председателя правительства РФ. По самой распространенной версии, Медведев занимает этот пост по договоренности, заключенной в 2011 году. Но в 2018 году эта договоренность заканчивается, и вопрос о новом премьере возникает сам собой. В борьбу за этот пост должны включиться все основные элитные группы.

Дмитрий Медведев, разумеется, может и должен рассматриваться как один из кандидатов на должность премьера. И, наверное, его бы следовало считать основным кандидатом — если бы не было фильма Навального. После выхода фильма и его успеха позиции Медведева уже не так сильны, и те группы, которые ранее бы не решились воевать против него, теперь могут попробовать свои силы. И по количеству слухов об отставке премьера, мы видим, что ровно это и происходит.

Получается, что выпустив свой фильм, Навальный обострил и без того острую борьбу за пост главы правительства. Битва, которая должна была перейти в активную фазу ближе к концу года, началась досрочно, и включиться в нее теперь может гораздо больше игроков, чем могло бы раньше.

И в этой борьбе неизбежно будет один победитель и много проигравших. Если премьером останется Медведев, проиграют все те, кто воевал против него. Если правительство возглавит другой человек, то проигравшим будет экс-премьер и, опять же, все те, кто участвовал в этой борьбе. И все свои претензии проигравшие будут предъявлять не Навальному, а президенту Путину.

Другими словами, назначив любого премьера, Путин рискует испортить отношения с другими группами внутри элиты. По логике, ему нужно будет предложить им те или иные компенсации и преференции, но учитывая состояние экономики, сделать это будет непросто. И это может поставить под угрозу тот самый консенсус элит вокруг Путина.

И в этом плане фильм про Медведева — это, конечно, удар по Путину. Ну или как минимум попытка удара, политически продуманная и выверенная. Задумывал ли Навальный и его команда всю эту цепочку изначально, мы не знаем и вряд ли узнаем. Но нужно признать, что на этот раз он сыграл как настоящий политик. Будучи «внесистемным оппозиционером», он извне повлиял на поведение куда более высокопоставленных игроков внутри этой системы.

http://politsovet.ru/54827-navalnyy-dimon-i-bolshaya-politika.html

Александр Морозов:”Власть узурпирована. Это очевидный факт. Одна и та же группировка у власти уже долго, а стремится закрепиться навечно, передав хозяйство конкретно своим детям.

Это я таким образом продолжаю тему «идентичности». Своей, персональной. Вот я стал свидетелем исторической драмы, известной со времен античности: манипулируя ожиданиями, узурпатор формирует большинство — и все, поздно кричать: «Граждане, республика в опасности!», потому что больше десяти лет осуществлялось замещение остатков республиканских фрагментов (пусть и слабых) на «корпоративные». Ничего эксклюзивного: даже более сильные демократии, чем постсоветская Россия, сталкивались с такой антиреспубликанской попыткой — и небезуспешно. Берлускони еле выбили из уже переродившегося тела Итальянской Республики.

наверху — группа, отменившая республику. Под ней — население, продолжающее искать свою идентичность. А между ними — «фабрика грез», которая работает как машина, позволяющая тем, кто «управляет финансовыми потоками», управлять теми, кто «ищет идентичность». И главное условие функционирования этой фабрики — не дать остановиться этому поиску идентичности, поддерживать «голубой огонек» в фитиле.