Брендон Сандерсон - Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей

— Нет! — закричал Каладин, и из его рта вырвалось облачко буресвета.

Он повернулся и побежал по каменистому плато обратно к мос­товикам. Стрелы полетели ему в спину. Одна ударила прямиком в спинную часть кирасы, но отскочила. Другая попала в шлем. Молодой челочек перепрыгнул через расселину и ринулся вперед со всей скоростью, какую только мог ему даровать буресвет.

Второй отряд лучников-паршенди натянул тетивы. Их было по меньшей мере пятьдесят. Он опоздает. Он...

— Четвертый мост! — заорал Каладин. — Набок вправо!

Они не отрабатывали этот маневр уже много недель, но тренировки сказались — мостовики подчинились без промедления, бросив мост на правый бок в тот самый момент, когда лучники спустили тетивы. Вся поверхность моста ощетинилась стрелами. Каладин облегченно выдохнул, поравнявшись с мостовым отрядом, который замедлился, пока переворачивал мост.

— Каладин! — крикнул Камень и указал на что-то.

Парень повернулся. Лучники позади него, на Башне, готовились выпустить по ним настоящий ливень.

Мостовой расчет был как на ладони. Лучники выстрелили.

Каладин снова закричал, завопил во все горло — и перебросил в щит весь буресвет, какой остался, зарядив даже воздух вокруг самого себя. Собственный крик эхом отдался в ушах; буресвет рванул­ся прочь, и одежда покрылась трескучим инеем.

В небе потемнело от стрел. Что-то сильно ударило его — так сильно, что он отлетел спиной вперед на мостовиков. Тяжело стукнулся и охнул, а сила продолжала давить на него.

Мост заскрежетал по камню и остановился, как и люди.

Все замерло.

Каладин моргнул, чувствуя себя совершенно обессиленным. Все тело болело, кожу на руках покалывало, спина ныла. Запястье прон­зила острая боль. Он застонал, открыл глаза и споткнулся, но руки Камня подхватили его, не давая упасть.

Глухой удар. Мост опустили. «Идиоты! Не опускайте его... Отступайте...»

Мостовики столпились вокруг, а он рухнул без сил, не в состоянии справиться с потрясением от растраты слишком большого объема буресвета. Снова моргнув, Каладин уставился на то, что держал перед собой в окровавленной руке.

Его щит был весь покрыт стрелами — десятками стрел, причем одни вошли в другие, расщепив древко. Кости паршенди на наружной части щита разбились, сам он местами раскололся на щепки. Не­сколько стрел пробили щит насквозь и вошли Каладину в предпле­чье. Вот почему он чувствовал боль.

Больше сотни стрел. Полный залп. И он притянул их всех в один-единственный щит.

— Клянусь лучами Призывателя света, — негромко проговорил Дрехи. — Что... что это...

— Это было похоже на фонтан света. — Моаш присел возле Каладина. — Ты как будто взорвался и превратился в солнце.

— Паршенди... — прохрипел Каладин и отпустил щит.

Пока он пытался встать, щит развалился на части, десятки сломанных стрел посыпались к его ногам. Несколько так и остались тор­чать в руке, но парень, забыв про боль, посмотрел через все плато на паршенди.

Лучники на обоих плато замерли от потрясения. Те, что были впереди, начали кричать на языке, которого Каладин не понимал:

— Нешуа Кадаль!

Потом вскочили.

И убежали.

— Что такое? — изумленно выдохнул Каладин.

— Понятия не имею, — сказал Тефт, оберегая раненую руку. — Но мы должны тебя отнести в безопасное место. Ох уж эта шквальная рука... Лопен!

Коротышка привел Даббида, и они повели Каладина ближе к центру плато. Он держал свою руку, и от неимоверной усталости словно окаменел, не мог даже думать.

— Мост поднять! — крикнул Моаш. — У нас по-прежнему есть работа!

Остальные мостовики мрачно побежали обратно к мосту и водрузили его на плечи. На Башне войско Далинара пробивалось через паршенди к относительной безопасности, которую мог им дать мостовой расчет. «Они, должно быть, несут очень тяжелые потери...» — оцепенело подумал Каладин.

Он споткнулся и упал; Тефт и Лопен оттащили его в низину, присоединившись к Шраму и Даббиду. На забинтованной ступне Шрама расплывалось красное пятно, а копье, которое он использовал вместо костыля, лежало рядом.

«Я же ему сказал... не опираться на эту ногу...»

— Нам нужны сферы, — проговорил Тефт. — Шрам?

— Он их утром попросил, — ответил худощавый мостовик. — Я отдал все, что было. Думаю, остальные тоже отдали.

Тефт, негромко выругавшись, вытащил из руки Каладина оставшиеся стрелы и забинтовал ее.

— С ним все будет хорошо? — спросил Шрам.

— Не знаю, — ответил Тефт. — Я ничего не знаю. Келек! Какой же я идиот. Каладин, сынок, ты меня слышишь?

— Это... просто шок... — пробормотал тот.

— Ты выглядишь странно, ганчо, — встревоженно заметил Лопен. — Ты белый.

— У тебя кожа цвета пепла, — пояснил Тефт. — Похоже, ты что-то с собой сделал. Я не знаю... Я... — Он снова выругался и шлепнул ладонью по камню. — Зря я не послушался, идиот!

Мостовики положили его на бок, и он едва мог видеть Башню. Новые группы паршенди — те, которые не знали, что устроил Каладин, — продвигались к ущелью. Четвертый мост достиг края пропасти. Они положили мост, отцепили щиты и поспешно разобрали копья из мешков с трофеями, привязанных к боковой стороне моста. Потом заняли свои места, готовясь навести мост через расщелину.

У новых отрядов паршенди не было луков. Они построились, выжидая, с оружием наготове. Их было в три с лишним раза больше, чем мостовиков, и приближались новые силы.

— Мы должны помочь, — сказал Шрам Лопену и Тефту.

Те кивнули, и они трое — двое раненых и один однорукий — встали. Каладин тоже попытался подняться, но упал — ноги не держали его.

— Оставайся тут, парень, — проговорил Тефт с улыбкой. — Мы справимся.

Они взяли несколько копий из носилок Лопена и заковыляли к остальным мостовикам. Даббид тоже пошел с ними. Он не разговаривал с той поры, как был ранен во время первой вылазки, случив­шейся так давно.

Каладин подполз к краю низины, наблюдая за ними. Рядом с ним на камень опустилась Сил.

— Клянусь бурей, что за дурни, — пробормотал он. — Не стоило им идти за мной. Но я все равно горжусь ими...

— Каладин.

— Ты можешь что-нибудь сделать? — Он шквально устал. — Что­бы я стал сильнее?

Она покачала головой.

Неподалеку бригада толкала мост. Древесина конструкции громко скрежетала по камням, приближаясь к ущелью, на другой стороне которого выжидали паршенди. Они завели ту суровую боевую песню, которую начинали всякий раз при виде Каладина в его дос­пехах.

Паршенди выглядели нетерпеливыми, злыми, смертельно опас­ными. И хотели крови. Они собирались наброситься на мостовиков и разорвать их на части, а потом сбросить мост — и трупы — в зияю­щую пустоту.

«Все повторяется, — подумал Каладин на грани обморока, вне себя от потрясения. Изможденный и трясущийся, он свернулся в комок. — Я не могу им помочь. Они умрут. У меня на глазах. Таккс. Мертв. Нельда. Мертв. Гошель. Мертв. Даллет. Кенн. Карта. Данни. Мертвы. Мертвы. Мертвы...