Брендон Сандерсон - Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей

Солнце палило нещадно, доспех раскалился, как печка. Далинар очень устал. После предательского бегства Садеаса прошло не мно­го времени по меркам битвы. Но он выкладывался полностью, сражаясь на передовой, бок о бок с Адолином. Его доспех потерял много буресвета. Он становился все тяжелее, и каждый замах давался слож­ней. Вскоре паршенди набросятся на него все разом.

Князь многих убил. Очень многих. Пугающее количество, и Азарт ему не помогал. В душе царила пустота. Лучше это, чем удовольствие.­

Он убил слишком мало. Паршенди сосредоточили усилия на двух осколочниках, потому что человек в блестящем доспехе и со смертоносным клинком мог быстро закрыть собой любую брешь в строю. Нужно первым делом расправиться с ним и Адолином. Они это знали. Далинар это знал. Адолин это знал.

Рассказывали истории об осколочниках, которые сражались до конца, но после долгой героической битвы враги давили их числом. Полная ерунда. Осколочника всегда старались убить первым, чтобы забрать клинок и с его помощью расправиться с остальными про­тивниками.

Далинар снова замахнулся, чувствуя, как мышцы слушаются все хуже из-за усталости. Он умрет раньше, чем утратит последние силы. Жизнь была хороша. «Не проси у них того, чего не сделал бы сам...» Далинар споткнулся, и осколочный доспех показался ему таким же тяжелым, как обычный.

Собственной жизнью он распорядился довольно неплохо. Но вот его люди... их он подвел. Думая о том, как глупо он завел их в ло­вушку, Далинар вновь ощутил тошноту.

А ведь еще была Навани.

«И вот я наконец-то выбрал момент, чтобы начать добиваться ее расположения... — подумал он. — Потерял шесть лет. Потерял всю жизнь. Теперь ей снова придется скорбеть...»

От этой мысли Далинар поднял руки и крепче встал на камнях. Отразил натиск паршенди. Продолжил биться. Ради нее. Он не даст себя убить, пока еще может дать отпор врагам.

Доспех Адолина также истекал буресветом. Юноша все сильнее выбивался из сил, защищая отца. Они даже не говорили о том, чтобы­ попытаться перепрыгнуть через расщелины и сбежать. Шансов слиш­ком мало — здешние ущелья оказались чересчур широкими, — но превыше всего было то, что они не бросили бы своих людей умирать в одиночестве. Они с Адолином жили согласно Заповедям. Умрут они также согласно Заповедям.

Далинар снова замахнулся, держась от Адолина ровно на том расстоянии, какое допускала тактика совместного сражения двух осколочников. Под шлемом по его лицу текли струи пота, и он еще раз глянул в ту сторону, где исчезло войско предателя Садеаса. Оно уже едва виднелось на горизонте. С того места, где сражался Далинар, открывался отличный вид на запад.

«Проклинаю этого человека за...

За...

Кровь отцов моих, это еще что такое?!»

Через западное плато к Башне бежал небольшой отряд. Одинокий мостовой расчет с мостом на плечах.

— Этого не может быть! — воскликнул Далинар и отвлекся от битвы, позволяя Кобальтовой гвардии — тому, что от нее осталось, — броситься на его защиту.

Не веря своим глазам, он поднял забрало. Остальная армия Садеаса исчезла, но единственный мостовой расчет остался. Почему?..

— Адолин! — заорал он, указывая клинком и встрепенувшись от прилива надежды.

Юноша повернулся, следуя жесту отца, и на миг застыл.

— Невероятно! — закричал он в ответ. — Что это еще за ловушка?­

— Если это ловушка, то глупая. Мы ведь уже мертвы.

— Но зачем ему посылать назад один расчет? С какой целью?

— А это имеет значение?

Они недолго колебались посреди битвы. Оба знали ответ.

— Штурмовое построение! — приказал Далинар, поворачиваясь к своим солдатам. Буреотец, как же мало их осталось. Меньше поло­вины изначальных восьми тысяч.

— Построиться, — повторил Адолин. — Готовьтесь двигаться впе­ред! Ребята, мы пробьемся. Соберите все силы. У нас есть всего один шанс!

«Очень зыбкий, — подумал Далинар, опуская забрало. — Нам придется пройти через всю армию паршенди». Даже если они достигнут подножия, то обнаружат, скорее всего, что мостовой расчет перебит, а мост сброшен в пропасть. Лучники-паршенди уже построились, их больше сотни. Приближалась бойня.

Но все же это надежда. Слабая, драгоценная надежда. Если уж его армия будет разгромлена, лучше пусть это случится в погоне за надеждой.

Высоко вскинув осколочный клинок, чувствуя прилив силы и ре­шительности, Далинар бросился вперед во главе своих солдат.

Второй раз за день Каладин бежал навстречу укрепленным позициям паршенди, закрываясь щитом, в доспехах из костей павшего врага. Возможно, он должен был чувствовать отвращение к себе из-за этого. Но это было не хуже того, что сделали паршенди, убив Данни, Карту и того безымянного мостовика, который был добр к нему в его первый день в мостовом расчете. Каладин по-прежнему носил его сандалии.

«Мы и они», — думал парень. Солдат по-другому думать и не мог. На этот раз Далинар Холин и его люди были частью этого «мы».

Группа паршенди увидела приближающихся мостовиков и приготовилась стрелять. К счастью, князь, похоже, заметил отряд Кала­дина, поскольку армия в синем начала прорываться к свободе.

У них ничего не получится. Паршенди слишком многочисленны, а люди Далинара, несомненно, устали. Надвигалась еще одна катаст­рофа. Но на этот раз Каладин хорошо понимал, что делает.

«Это мой выбор, — думал он, пока лучники-паршенди строились. — Не решение какого-нибудь сердитого бога, который следит за мной, не трюки спрена, не превратности судьбы.

Это я. Я сам решил последовать за Тьеном. Я сам решил атаковать осколочника и спасти Амарама. Я сам решил выбраться из рабских ям. А теперь я сам решил попытаться спасти этих людей, хоть и знаю, что у меня, скорее всего, не выйдет».

Паршенди спустили тетивы, и Каладин ощутил прилив восторга. Усталость испарилась, утомление исчезло без следа. Он сражался не ради Садеаса. Не ради того, чтобы кто-то набил карманы. Он сражался, чтобы защищать.

Стрелы метнулись к нему, и он взмахнул щитом, отбивая их. Полетели другие, причем с разных сторон, желая отведать его плоти. Каладин опережал их лишь самую малость, прыгал, когда целились в ноги, поворачивался — когда в плечи, поднимал щит — когда в лицо. Это было нелегко, и время от времени стрелы задевали его, цара­пая нагрудник или наголенники. Но ни одна не попала. У него по­лучалось. У него...

Что-то пошло не так.

Он крутанулся между двумя стрелами, растерянный.

— Каладин! — закричала зависшая неподалеку Сил, опять маленькая. — Там!

Она указывала на другое плато — рядом с тем, откуда Далинар начал штурм. Большой отряд паршенди перепрыгнул через ущелье и строился, опустившись на одно колено и поднимая луки. Нацелен­ные не на него, а прямиком в незащищенный фланг Четвертого моста.­