Галина Чередий - Демон и Мадонна

– Ладно, найдем мы пропажу. – Дмитрий тяжело вздохнул. – Умоляю, давайте побыстрее, девочки. Манечка, жизнь моя, я тебя безумно люблю.

Маня дернулась, но натолкнулась на гневный взгляд стилиста и затихла.

– Она тебя тоже. Очень-очень, – «подменила» подругу Светлана.

Издав ещё один страдальческий вздох, способный разжалобить даже самое черствое сердце, Дмитрий ушёл.

Спустя сорок минут, когда уже все было готово и две женщины и парень-стилист любовались результатом своего труда, опять раздался стук в дверь.

– Вот неуемный мужик! – Света закатила глаза. – Маня, я не знаю, как ты медовый месяц переживешь. Это ж маньяк какой-то! Всего сутки без тебя, и у него уже начисто крышу сорвало. Ну, что еще там?

– Это я, – раздался под дверью неожиданно хриплый голос Ковалёва. – Мне-то можно.

– Ты один? – Светка подошла к двери.

– Один.

– Поклянись!

– Да клянусь, открывай давай, – раздраженно ответил мужчина, и что-то заставило Нааму напрячься и вздрогнуть.

Едва ключ повернулся в замке, как дверь резко распахнулась, отбрасывая девушку на стену. От удара она отключилась и сползла по стене.

– Нет! – сдавлено вскрикнула Наама и кинулась к Мадонне, словно желая прикрыть её своим телом.

Паренек-стилист едва успел открыть рот, и с ним случилось то же самое, что и со Светланой. Его худенькое тело сломанной куклой замерло в углу.

– Ну, зс-с-сдравс-с-ствуйте, девочки! – вырвался из горла Ковалева совершенно непохожий на него голос.

Наама выпрямилась рядом с Мадонной, обняв ту за плечи.

– Дагон! Быстро ты, однако, вернулся, – сдерживая дрожь в теле и голосе, сказала она.

– Ну, не так быстро, как мне бы хотелось, с-с-с-с-сладкая. – Черные, как сам мрак, глаза жадно шарили по телу женщины, а губы кривила злобная усмешка. – Ты даже успела завести себе любовника. Ты ведь знаешь, что тебя ждёт за это по возвращении, с-с-с-сладкая?

– Знаю, мерзкий ублюдок.

– Знаешь, и все же рискнула? – Дагон сделал к ним пару шагов. Его движения наводили на мысль о подползающей змее. – Оно того хоть стоило?

– Каждая секунда! – Наама гордо вскинула голову.

– А ты осмелела! Что этот смертный мальчишка так хорош, что сумел внушить тебе такую уверенность в себе? – Ещё пара шагов, и Дагон в теле Павла замирает прямо напротив Наамы.

– Он – лучше всех! Я люблю его! – смело глядя прямо в глаза Дагону, ответила Наама. – Паша, я знаю, что ты там. Ты сильный, будешь бороться, и ты слышишь меня. Я люблю тебя, Пашенька!

По телу Ковалева пробежала дикая конвульсия. Лицо исказилось, и глаза на миг стали прежними.

– Наама… –прошептали губы мужчины с невыносимой нежностью.

Затем демон опять взял верх, из горла мужчины вырвался мучительный стон, и глаза опять затопило похожей на нефть чернотой.

– Попробуй позвать его еще раз – и я удавлю её на твоих глазах! – Молниеносным движением пальцы Дагона обхватили горло Мадонны. – Выбирай, кому выжить: ей или ему, с-с-с-сладкая!

Наама закусила губу так сильно, что кровь брызнула из-под зубов.

– Как ты смог захватить тело Павла? Он сильный и никогда бы тебе не позволил! – прошептала она.

– А в этом уже твоя заслуга, с-с-с-сладкая. Парень влюблён в тебя без памяти, так сильно, что жизни без тебя не мыслит. И осознание того, что он тебе не пара и потеряет тебя в любой момент, подкосило его. Он страдал, прятал от тебя свою боль и стал уязвим. Так что тут твоя вина. – Дагон злорадно оскалился.

Наама пошатнулась, как от удара, лицо стало белее мела, а дыхание судорожным.

– Не слушай его, – дернулась Мадонна. – Павел любит тебя и ни в чем ни за что не обвинил бы…

– Заткнись, дрянь! – Рука Дагона сжала горло Мадонны сильнее.

– А ну отойди от неё! – раздался сзади напряженный голос Дмитрия. Он стоял в дверях, направив пистолет в голову Дагона. – Можешь попытаться швырнуть меня, но я выстрелю быстрее.

Дагон резко повернулся, шагнув в сторону, так, чтобы держать в поле зрения и женщин, и Дмитрия. Черный глазок ствола неотступно следовал за его головой, прочно застряв между его глаз.

– О, игра все интерес-с-с-с-сней, – опять оскалился Дагон. – Что будешь стрелять в лучшего друга? Он столько лет прикрывал твою спину. Готов был пойти на смерть ради тебя, а ты просто возьмешь и засадишь ему пару пуль в голову? Ради кого? Ради никчемной шлюхи-демоницы? Кто она тебе? Она даже не смогла быть нормальной матерью твоей Мадонне. Родила и выбросила её, как мусор, чтобы жить в своё удовольствие. И ради неё ты убьешь лучшего друга?

– Мой друг любит эту женщину больше жизни, и никогда мне не простит, если я позволю забрать её подобному чудовищу, как ты. Он предпочтет умереть, чем знать, что она опять в твоих руках. К тому же насколько я знаю тебя, ты все равно убьешь его, уходя. Другого пути ведь нет.

– Димочка, нет, умоляю! – Демоница содрогнулась. – Я уйду с ним. Не надо стрелять! – Дагон, ты ведь из Древних! Если нашёл силы, чтобы так часто захватывать тела неподходящих людей и даже подавлять их сопротивление, значит, ты можешь уйти из тела без смерти! Обещаю: если ты уйдешь, не причинив вреда Павлу, я вернусь к тебе, приму любое наказание и останусь навечно. Никогда больше не убегу, клянусь тебе Солнцем Нижнего мира, что пройду с тобой обряд соединения.

– Ради никчемного смертного мальчишки ты готова лишиться свободы навечно? Сотни лет я добивался твоего согласия, просил, уговаривал, наказывал, ломал… Но ты не соглашалась! А ради смертного мальчишки готова?

– Наама, ты не будешь этого делать! – рявкнул Дмитрий. – Если ты так поступишь, Пашка все равно не станет жить без тебя! Если ты так сделаешь, то все равно уничтожишь вас обоих!

– Мама, пожалуйста! – Мадонна, всхлипывая, вцепилась в её ладонь. – Ты нужна нам! Ты нужна мне! Я тоже не смогу жить, зная, что ты в руках этого садиста.

– Мадонна, девочка моя! – Демоница обхватила лицо девушки. – Я так люблю тебя. Я провела с тобой и Пашей самые счастливые дни во всей моей безумно долгой жизни. Что бы Дагон теперь со мной ни сделал, у меня теперь это есть, и никому, даже ему у меня этого не отнять. Но если я не уйду, он будет возвращаться снова и снова. И вашему сыну… – Наама мягко опустила руку на плоский живот Мадонны. – Будет угрожать опасность. Всегда, пока я буду рядом. – Поцеловав Мадонну в лоб долгим и пронзительно-нежным поцелуем, она шагнула навстречу Дагону. – Я пойду с тобой по своей воле, но ты тоже поклянёшься Солнцем Нижнего мира, что оставишь тело Павла, не причинив вреда, и никогда не будешь покушаться ни на Дмитрия с Мадонной, ни на их потомков!

– Наама, прекрати! – крикнул Дмитрий и уже готов был спустить курок.

Но демоница быстрым и неуловимым движением встала между Дмитрием и Дагоном. Печально покачав головой, она сказала: