Роберт Киркман - Ходячие мертвецы: падение Губернатора

Он одет в толстовку с капюшоном, джинсы и мотоциклетные бутсы, его длинные волосы перехвачены сзади кожаным ремешком. Он беспокойно ёрзает на жёстком и холодном сидении, его мышцы болят после дневного приключения. Он никак не может принять удобное положение. Остин пристально вглядывается в противоположную сторону арены и видит, как тёмные порталы заполняются ходячими трупами на массивных цепях. Помощники начинают выводить кусачих на арену и в серебристом бегающем свете мёртвые лица похожи на лица актеров театра Кабуки, разрисованные, словно отвратительные клоуны.

Толпа разражается шумом, свистом и хлопаньем. Ходячие занимают свои места на обсыпанном гравием участке, их флегматичное рычание и мычание сливается с возрастающими голосами зрителей и создаёт неземной шум. Остин смотрит на сцену. Он никак не может выбросить Лилли из головы. И рёв, стоящий вокруг него, начинает убывать... убывать.. и убывать... и всё, что он слышит — это голос Лилли, дающей ему обещание.

Я покажу тебе кое-что... единственный способ выжить... помогать друг другу.

Кто-то пихает Остина в рёбра и возвращает его в реальность.

Он оглядывается вокруг и видит старика, севшего рядом с ним.

Это склочный старый хасид-еврей, умудрившийся пережить эпидемию в Атланте, у него пожелтевшая от никотина борода, древнее лицо, морщинистое как скомканный пергамент, он одет в потрёпанное чёрное пальто и широкополую шляпу. Его зовут Сол. Остин видит его почерневшие гниющие зубы, когда он с улыбкой произносит:

— В старом городе будет сегодня жарко... согласен?

— Совершенно верно. — Остин чувствует смятение, и головокружение. — Жду не дождусь.

Остин возвращает взгляд на стадо ходячих на краю трека и от этого вида чувствует боль в животе. У одного из кусачих, тучного мужчины в комбинезоне, забрызганном желчью, из раны на животе висит узел тонких кишок. Другая потеряла часть своего лица и когда она стонет и натягивает цепь, её верхние зубы мерцают в свете фонарей. Остин быстро теряет энтузиазм к поединкам. Лилли права. Он смотрит на липкую ступеньку под скамейкой, усыпанную сигаретными окурками, лужами безалкогольных напитков и несвежего пива. Он закрывает глаза и думает о милом лице Лилли, с усыпанными веснушками носом и тонкой шеей.

— Прошу прощения, — произносит он, встаёт и проталкивается мимо старика.

— Лучше поторопись, — бормочет старик, лихорадочно моргая. — Шоу скоро начнётся.

Остин уже на полпути в проходе. Он не оглядывается.

* * *

Когда он пересекает город, двигаясь мимо теней магазинных витрин и темных зданий, расположенных на главной улице, Остин замечает полудюжину человек, направляющихся к нему с противоположной стороны улицы.

Посильнее запахнув свою обтягивающую толстовку с капюшоном, засунув руки в карманы и опустив голову, он продолжает идти. Избегая зрительного контакта с движущейся группой, он узнаёт Губернатора, который, раздуваясь от гордости, как гид ведёт трёх незнакомцев, раздуваясь. Брюс с Гейбом идут позади, держа винтовки наготове.

— ...Сторожевой пост в миле отсюда — полностью заброшен, — рассказывает незнакомцам Губернатор. Остин никогда их раньше не видел. Губернатор обходится с ними как с ВИП-гостями. — Весь провиант перенесён внутрь, — продолжает он. — Мы всё привели в порядок. Очки ночного видения, снайперские винтовки, боеприпасы, вы увидите их в действии. Без всего этого здесь было бы хреново.

Остин переходит на противоположную сторону улицы и получает возможность получше разглядеть новых людей.

Оба мужчины и женщина выглядят так, словно пострадали на войне, мрачные и немного нервные. Все они одеты в защитное полицейское снаряжение. Старший из мужчин выглядит более жёстким, недоброжелательным и хитрым. Рыжеволосый мужчина с седой бородой идёт рядом с губернатором и Остин слышит его слова.

— Вам, похоже, повезло. Куда вы нас ведёте? Там светло, что там? Бейсбольный матч?

Прежде чем они исчезают за углом, Остин оборачивается через плечо и встречается взглядом с одним из двух незнакомцев. На нём защитный шлем, он вроде бы азиат, его возраст невозможно определить на расстоянии и при этом освещении.

Женщина выглядит более интересной. Её худое лицо едва видно в тени капюшона. На взгляд Остина, ей около тридцати-пяти, она афро-американка и экзотически красива.

На мгновение, у Остина возникает нехорошее предчувствие насчет этих людей.

— Что ж, друзья, — он слышит слова Губернатора, когда они исчезают из вида, — мы здесь не единственные счастливчики. Вы появились в самое подходящее время. Сегодня ночь сражения...

Остальную часть разговора уносит ветер и скрывает тень, когда толпа поворачивает за угол. Остин выдыхает, необъяснимое чувство страха отпускает и парень направляется в сторону Лилли.

Через минуту он подходит к её дому. Ветер усиливается, подхватывает мусор и кружит его через порог. Остин останавливается, опускает капюшон, убирает с глаз прядь вьющихся волос, повторяя про себя то, что хочет сказать.

Он подходит к её двери и делает глубокий вдох.

* * *

Лилли сидит в старом кресле возле окна, рядом с ней на столике, над поваренной книгой в мягкой обложке, открытой на главе с южными гарнирами, мерцает свеча, когда внезапный стук в дверь прерывает её задумчивость.

Она думала о Джоше Гамильтоне, и всей той еде, которую он мог приготовить, если бы выжил, и смесь горя и сожаления отгоняют от Лилли голод по чему-то большему, чем консервированное мясо и рис быстрого приготовления. Она также много думала о Губернаторе в тот вечер.

За последнее время страх Лилли перед этим мужчиной трансформировался в нечто иное. Она никак не может выбросить из головы то, как Губернатор приговорил убийцу Джоша — городского мясника — к ужасной смерти в лапах голодных ходячих. В смешанных чувствах позора и удовлетворения, в своих тёмных мыслях Лилли вновь и вновь переживает этот акт мести. Мясник получил то, что заслужил. И возможно, только возможно, Губернатор — единственный, кто был способен восстановить эту несправедливость. Око за око.

— Кого чёрт несёт...? — ворчит она, поднимаясь с кресла.

Босиком она пересекает комнату и её рваные джинсы-клёш волочатся по грязному деревянному полу. На ней топ оливкового цвета, с V-образным вырезом на груди, под ним спортивный бюстгальтер, и ожерелье из сыромятной кожи с бусинками вокруг шеи. Её волосы льняного цвета собраны на макушке головы в пучок. Её простоватое чувство стиля, развившееся на товарах из секонд-хенда и Армии Спасения Мариетты, сопротивлялось до конца в пост-эпидемическом мире. В каком-то смысле, чувство стиля стало её бронёй, её защитным механизмом.

Она открывает дверь и смотрит на Остина, стоящего в темноте.