Эндрю Соркин - Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя

The New York Times была еще хуже: «В то время как казначейство [514]и Федрезерв работают над упорядоченной продажей Lehman , неясно, будет ли Федрезерв стоять за какой-либо сделкой, особенно после того, как администрация Буша взяла свой контроль две крупнейшие компании ипотечного финансирования всего несколько дней назад».

Нет, эти их мысли не очень совпадают с их словами , подумал Полсон.

Он вернулся к редакционной странице Journal , где чаще всего выдерживался спокойный тон, и нашел утешение в ее гиперинтеллектуальных, иногда резко правых взглядах, нередких для консерваторов. Как обычно не подписанная, редакционная статья называлась «Судьба Lehman », и ее позиция совпадала с мыслями Полсона.

«По крайней мере, – писал Journal , – в случае с Bear [515]существовало справедливое опасение системного риска. Дисконтное окно Федрезерва еще никогда не было доступно для инвестиционных банков, и, таким образом, появлялась возможность возникновения паники и возникновения острого дефицита ликвидности. Такое развитие событий гораздо менее вероятно в случае с Lehman . Дисконтное окно теперь широко открыто, например, для Merrill Lynch и Morgan Stanley , а у федеральных регуляторов были месяцы для проверки стоимости активов Lehman и его контрагентов. Если федералы вмешаются, чтобы спасти Lehman после Bear и Fannie Mae , исключений во время кризиса больше не будет. У нас де-факто появится новая федеральная политика страхования Уолл-стрит, которая будет способствовать еще более безрассудным рискам».

Да-да, все верно , подумал Полсон. И все же они немногого добились. Полсон хотел как-то дать понять банкам, что никаких подачек не будет. Причем он должен был сделать это таким образом, чтобы его все поняли.

Прибыв в офис, Полсон зашел в кабинет Мишель Дэвис и угрюмо спросил: «Что нам делать?»

– Сегодня я предпочла бы сказать, что мы не намерены использовать наши деньги, а в ночь на воскресенье объяснить, почему нас загнали в угол, – ответила Дэвис. – Хотите, чтобы я позвонила Лисману?

Стив Лисман был экономическим репортером CNBC, известным как Профессор. Дэвис была в хороших отношениях с ним, предоставляла ему информацию. Полсон считал его умным и сочувствующим их делу. Лисман мог быстро и точно донести новость.

– Да, звоните Профессору, – улыбнулся Полсон. – Он знает, как со всем этим поступить.

* * *

Эд Херлихи сидел в своем кабинете и при включенном без звука телевизоре работал над предложением Bank of America, пока в 9:15 не увидел бегущую строку CNBC: «Последние новости. Источник. Государственной помощи в разрешении ситуации LEH не будет» [516]. Он быстро включил звук, чтобы услышать, как Стив Лисман говорил репортеру Дэвиду Фаберу, специализирующемуся на слияниях: «Позвольте мне начать с того, что я недавно разговаривал с человеком, знакомым с секретарем казначейства [sic] Полсоном, Хэнком Полсоном. Он говорит, что на разрешение этой ситуации не пустят никаких государственных денег».

Херлихи сделал погромче.

– Они говорят, что случай Lehman отличается от того, что было раньше, – продолжал Лисман. – У рынка было время подготовиться – более шести месяцев. И еще у них был PDCF, то есть возможность доступа инвестиционных банков к чрезвычайному окну финансирования Федрезерва, который существует и сейчас, чтобы упорядочить процесс.

Этого было достаточно, и Профессор передал слово коллеге: «Дэвид, что вы об этом думаете?»

– Очень интересно, – сказал Фабер. – Будет ли правительство готово сказать: «Эй, вы сами по себе»? Есть несколько мнений по поводу того, какому риску будут подвергнуты кредиторы, все участники рынка дефолтных свопов, где Lehman, безусловно, является контрагентом по многим сделкам.

– Я уверен, – добавил Лисман, – что Федрезерв ищет ситуацию, когда сможет заявить: «Есть и моральный риск. Вы заплатите за невнимательность последних шести месяцев».

Херлихи не мог поверить своим ушам. Он бросился в зал заседаний, где армия банкиров и руководителей Bank of America корпела над документами.

– Вы слышали, что только что сказали на CNBC? – задыхаясь, спросил Херлихи Керла. Керл не только не слышал, но, казалось, был раздосадован, что к нему лезут с этим вопросом.

– Слушайте, парни, у нас реальная проблема, – продолжил Херлихи, отметив, что на него не отреагировал ни один человек в комнате.

Херлихи перессказал подробности интервью Лисмана, но Керл лишь закатил глаза. Почему Херлихи воспринимал репортаж CNBC так серьезно? По его мнению, канал был профессиональным распространителем слухов.

– Это идет от казначейства, – еще раз подчеркнул Херлихи. – Это Полсон. Они пытаются подать нам знак.

Херлихи понимал СМИ настолько, чтобы разгадать правила игры: когда он неделю назад был в казначействе во время захвата Fannie и Freddie, он видел, как отдел по связям с общественностью ловко организовал утечку новостей через своего любимого репортера Лисмана.

Даже Керлу пришлось признать, что Херлихи прав, и настроение у всех испортилось.

– Насколько, вы думаете, они это серьезно? – спросил Керл.

* * *

Перед тем как вернуться к коллегам на второй день заседания совета директоров BlackRock, Джон Тейн решил провести телефонную конференцию со своими. Он хотел, чтобы в условиях слухов о неустойчивости рынков публика поняла, что Merrill – устойчивая компания. Утром уже поступили новости со ссылкой на Малькольма Полли, руководителя отдела инвестиций Stewart Capital Advisors, который сказал: «Думаю, рынок твердит вам, что, если Lehman уйдет, Merrill, вероятно, будет следующим».

Сначала Тейн проинформировал совет о последних колебаниях рынка, который и не думал успокаиваться. Один взгляд на фьючерсы ясно давал понять, что акции, скорее всего, откроются с понижением. Накануне акции Merrill упали на 16 %, и это был не предел.

Разговор быстро переключился на Lehman. Тейн рассказал совету то, что знал, – его слова не слишком отличались от газетных сообщений, хотя Тейн получал информацию непосредственно от Гайтнера: Bank of America и Barclays стали конкурентами в борьбе за Lehman. Джон Финнеган, исполнительный директор страховщика Chubb, выглядел обеспокоенным. «Lehman падает [517], следующие в списке шортистов мы, – сказал он Тейну – Объясните мне, почему все должно случиться по-другому». Тейн был разочарован, он не любил, чтобы его мнение ставили под сомнение. «Мы не Lehman, [518]– сверкнул он глазами из-под стекол очков, – мы не Lehman».

Восстановив хладнокровие, Тейн спокойно перечислил достоинства Merrill: «У нас есть бизнес по управлению капиталом, который не обесценится ни при каких обстоятельствах. И у нас есть половина BlackRock, которая также не обесценится, так что наши акции не упадут до нуля».