Калашников С.А. - Калашников С.А. Внизу наш дом.

***

Из полка забрали лейтенанта Петрова — того самого, которого я считал засланным казачком и переодетым генералом. Он тепло с нами попрощался и убыл на связном самолёте. Логично, в общем. Разнюхал, что хотел, и отправился докладывать — так как-то подумалось.

А ещё нас передислоцировали. Нет, не на одну из заранее присмотренных мною “точек”, а прямиком в Первомайск. То есть не на “гастроли” забрали, а перебазировали со всем полковым хозяйством.

Скарб и технический состав перевозили мы не в грузовиках, а перебросили на полковых транспортниках — три сундука за день оборачивались дважды. Им, неторопливым, три часа в один конец. Ходили они, конечно с некоторым перегрузом, зато управились за пару дней.

Тут на аэродроме наблюдалась откровенная теснота. Рядами стояли бомбардировщики, в том числе и флотские. Полк Иванова окончательно расставался с И-16, полностью пересаживаясь на МИГи. Нам поставили задачу всё это надёжно прикрыть с воздуха, потому что даже один мессер единственной удачной очередью может наделать большой беды.

Поэтому одну пару мы постоянно держали в воздухе и целую эскадрилью на земле, готовую к немедленном взлёту. Сверху было видно, что на подходах к городу идут упорные бои, однако никакой активности авиации противника не наблюдалось. Да и наши штурмовики замечены не были. Ещё ребята говорили, будто видели на Южном Буге монитор и пару бронекатеров. Вроде как из Пинской флотилии. Рассказывали и о танках БТ, участвовавших в стычках… великих битв никто не приметил, но румыны атаковали, а наши — контратаковали.

И вот в этой неустойчивой обстановке поблизости от мест, где идут бои, собрана куча авиации. Зачем? Оказывается, бомберы в сопровождении МИГов, выполняя приказ ставки, работают по растянутым коммуникациям танковой группы Клейста. Она действует против нашего северного соседа — Юго-Западного фронта, где сейчас обстановка не угрожающая и даже не критическая, а вообще полная катастрофа. Поэтому наше командование и подвергает свои воздушные силы запредельному риску.

Я, когда вылетал на дежурство, под конец “смены” штурманул с бреющего атакующее подразделение румын. Душевно вышло — они накопились в овражке, приготовились “как выскочить, как выпрыгнуть”, а тут я их прямо к склону и пристрочил. Ведомый поправил огрехи в моей работе, а потом мы развернулись и “наложили второй шов”. Думаю — эту роту сразу направят на переформирование.

Оно бы и ничего, да только из войск кто-то связался с нашими и выразил абсолютно не нужную мне благодарность. Мусенька после этого публично перед строем сняла с меня толстую стружку, а на другой день, перед тем же строем, мне с ведомым собственноручно вручила медали “За отвагу” - командованию наземных войск наше самовольство пришлось по душе.

Нет, драгоценных бризантных пуль мы на пехоту не извели — их у нас просто не было. Все истрачены. Плохо они поступают в действующую армию. И вообще перебои со снабжением выражаются всё ярче и ярче. Наши сундуки, например, у нас отобрали, чтобы подвозить бомбы для пикировщиков. Руководство крутит, как хочет — совсем распоясалось.

***

- Шурик? - на меня смотрит незнакомый майор. Вид у него неприветливый, можно сказать, озабоченный.

- Так точно, товарищ майор. Это я.

- Иванов, - мужчина протянул мне руку и улыбнулся. - Слухи о тебе ходят разные. А я как раз командую истребительным полком. В общем, мои лётчики хотели бы с тобой потолковать. А то, понимаешь, пишут всякие мысли в тетрадочках… ты уж не откажи, уйми болтунов. Всё-то им то так нужно летать, то иначе. Никакого порядку.

- Что, Александр Иванович до чего-то интересного додумался? На свободную охоту просится?

- На свободную. Это в тот момент, когда на решение основных задач ни машин не хватает, ни лётчиков, ни горючего. Э-э-э… ты откуда про его мысли знаешь?

- Так это, считай, правильные мысли. Они просто в воздухе носятся. А товарищ Покрышкин — голова. Стало быть думает правильно. Вот сами рассудите, МИГ — машина высотная, скоростная, для полётов ночью прекрасно оборудованная. Взлетел в потёмках — и до самого рассвета чёрт ему не брат. Опять же — дальность приличная — можно как следует углубиться на чужую территорию. Осмотреться и обнаружить паровозный прожектор. Вот на него и положить бомбочку — их же аж четыре штуки под крыльями подвешивается.

Это ж за один удачный вылет можно фрицам всю логистику порвать.

- Чего порвать?

- Это секретное слово, - спохватился я. - Но с рваной логистикой фрицы ничего войскам подвезти не смогут и сядут дожидаться зимы. Командование наше к такому самовольству обязательно хорошо отнесётся — чай в штабах не дураки сидят.

- Охота на паровозы! - ухмыльнулся Иванов. - А как он без прожектора поедет?

- Значит, днем придётся охотиться. Даже, если немцы начнут свои поезда прикрывать с воздуха - и тогда получится польза. Небось, знаете, сколь горючего истребитель кушает? Так ради защиты от одного охотника нужно в воздухе десяток машин держать, потому что железные дороги длинные. Ну и МИГ, всё-таки не овечка беззащитная. На высоте он мессера уделает. Или уйдёт — это как прикажете.

Глава 21. О штанах и самолётах

В Первомайске лётный состав жил не при аэродроме, как мы обычно практиковали, а собственно в домах самого населённого пункта. Нас отвозили туда на грузовике и на нём же мы возвращались к месту работы. Однако, длилось это не слишком долго — буквально несколько дней, и все разлетелись. Мы — тоже. На сей раз полк передислоцировался прямиком в Одессу.

Нет, не на аэродром, а на окраину. В качестве взлётно-посадочной полосы использовали прямую широкую улицу, раскинувшуюся среди частных домиков. Тут, в растительности скромных участков были замаскированы зенитки. Не совсем в нашем расположении, но неподалеку, буквально пятнадцать минут ходьбы.

Полётов не было — горючего не подвозили. И даже не обещали. Как я понимаю, в последнем боевом порыве, обрушив всё, что было на тылы танковой группы Клейста, авиация оказалась на голодном пайке. Только над морем истребители по-прежнему патрулировали воздушное пространство, прикрывая судоходство. Но не наш полк.

Мы с Мусенькой официально расписались прямо в городе. Побродили немножко по улицам центра, улавливая его атмосферу и очарование. А потом увидели знакомое ателье и не сговариваясь постучались в запертую дверь — в военных хлопотах оба совершенно выпустили из виду противоперегрузочные штаны. А ведь последняя их обладательница благодаря тому, что не теряет сознания от перегрузок, имеет очень существенное преимущество в маневре.

Это я о судьбе своей. Она вообще всегда аккуратна с вещами — они ей очень долго служат. Что кирдык, что резиновый костюм. Однако, пора, пора сшить для всего полка новую полётную амуницию. То-то мастер обрадуется большому заказу!