Александр Дубровин - История, в части касающейся

Бандит был высокого роста, крепкого плотного сложения. Он посмотрел на меня с удивлением. Я, не давая ему прийти в себя от моего неожиданного появления, шагнул к нему и встал справа от него. Применить своё оружие боевик теперь не смог бы, разве что пальнуть в воздух и поднять тревогу.

Обхватив своей левой рукой его голову за подбородок сзади, я рванул его от себя. Шейные позвонки хрустнули, и боевик тут же обмяк. Я подхватил его и его автомат и поволок их в караулку.

В микрофон Бекас тихо произнёс:

— В караулке минус семь.

— У ангара минус два, — раздалось в ответ.

— Теперь все к башне, — сказал я в микрофон.

Сейчас надо было двигаться как можно быстрее. Пока всё проходило, как по нотам, но нельзя испытывать терпение Госпожи Фортуны слишком долго. Да и время теперь работало против нас. Мы, пригибались к земле, держа наготове наши ВСК у плеча, следуя взглядом стволу оружия и поворачиваясь всем телом, превратив себя и наше оружие в единую боевую систему. Мы двигались вдоль стен, неуклонно приближались к башне в центре посёлка. Я шёл впереди, сзади меня шёл Бекас.

Вдруг из-за угла дома напротив вынырнул Микульский. Я едва не нажал на спуск.

— Чёрт возьми, профессор, — зашипел я на него с ожесточением, которому бы позавидовала любая гадюка. — Что вы делаете здесь?! Я ведь сказал, чтобы вы вместе с остальными двигались к башне!

— Отстал немного . . .

Профессор выглядел виноватым.

— Ладно, — согласился я, не желая тратить время на споры. — Держитесь сзади и старайтесь не мешать.

Пан Директор обрадованно кивнул и, подражая нам, тихо последовал за нами. Мы подошли к глухой стене дома, находящегося напротив башни. Массив башни, находящийся от нас в пятидесяти метрах, едва вырисовывался в тумане. Фагот, ведущий наблюдение за зданием, обернулся, встал с колен и подошёл ко мне.

— Двери клуба и ангара заминированы. Мы — сразу сюда, оставив пока всё, как есть.

— Правильно, — одобрил я. — Разминируем и освободим заложников после. Сейчас башня — самое главное место. Что здесь?

— На башне — часовой с пулемётом. В амбразуре слева от входа ещё один пулемёт. Второй пулемётчик постоянно курит.

— Вот люди! Курить — здоровью вредить! — заметил я, потом тихо для себя добавил. — Значит, они не меняют своих привычек, всё, как рассказал нам профессор . . .

— Тому с пулемётом не долго своему здоровью вредить осталось, — мрачно пообещал Фагот. — Феликс, здесь глухих стен нет, часовые со всех сторон ведут наблюдение.

— Знаю насчёт стен, — ответил я. — А вот, что не все ещё спят, плохо.

Я оглянулся назад.

— Профессор, теперь ваш выход, — обратился я к нашему проводнику. — Бекас, тот на башне — твой.

— Сделаю, командир, — ответил Виталий и растворился в переулке.

У нас оставалось три минуты до начала следующей переклички. Времени, практически не осталось. Надо было начинать штурм немедленно. Я повернулся к Микульскому.

— Надо забросить Коршуна на башню рядом с часовым, как тренировались, сможете? — поинтересовался я, ничуть не сомневаясь в его способностях.

— Легко, — копируя Бекаса, ответил профессор.

— Тогда по моему сигналу.

— Я готов, — ответил Микульский.

— Готов, — подтвердил Коршун.

— На башне минус один, — раздался в наушнике голос Бекаса.

— Профессор, начинай, — разрешил я.

Профессор что-то забормотал. Коршун бесшумно поднялся в воздух и, высоко взмыв, заскользил к башне. Я наблюдал за перемещением бойца. Хоть мы уже слегка и пообвыклись с подобной вещью, всё же мозг всё ещё отказывался верить в реальность происходящего.

Тем временем Коршун достиг башни и исчез внутри. За ним по моему сигналу, последовали ещё двое — Эскимос и Сапёр. Они так же бесшумно взлетели на башню и исчезли внутри, предупредив Коршуна о своём появлении. Меньше всего в таких ситуациях хочется быть подстреленным своим боевым товарищем.

— Часовые уже дремлют, — доложил Микульский.

Это был ещё один из его трюков, о котором он только упомянул на тренировках.

Теперь настал наш черёд. Мы бесшумно стали подкрадываться к дверям. Скрытые туманом, мы бесшумно подошли к зданию. Я занял позицию справа от двери, сзади меня стояли ещё двое бойцов. У самой двери замер Дуплет, готовый распахнуть для нас дверь.

Профессор должен был поколдовать с замком двери и открыть его. С противоположной стороны притаилась другая группа из четырёх человек. Под окнами сидели ребята, готовые бросить свето-звуковые, или, как мы их называли, музыкальные гранаты внутрь помещения через окна. Остальные изготовились прийти на помощь, когда потребуется.

Я повернул голову к Микульскому, залегшему за углом ближайшего дома. Он поднял руку в знак того, что всё готово и дверь для нас открыта. Я, дождался доклада о том, что на втором этаже чисто, взглянул на циферблат часов, оставалось восемнадцать секунд до начала радиопереклички, и подалал сигнал к штурму в микрофон:

— Начали!

Тут же призрачные фигуры бойцов выпрямились и вбросили гранаты внутрь помещения. Пригнувшись, они тут же заспешили прочь. Сделав бешеный бросок, они залегли на земле. Я считал про себя: "Раз-и, два-и, три-и . . ." Прогремели взрывы.

Дуплет распахнул дверь. Я нырнул в образовавшийся проём влево наискосок, поливая из своего ВСК две присевшие в углу фигуры. Следом за мной в здание ворвались остальные, выискивая и поражая мишени, какие могли найти. Всё было кончено в считаные секунды. Мы рванули по коридору дальше в следующие четыре комнаты.

Мы двигались из комнаты в комнату, зачищая пространство. В первой — никого, то была лаборатория.

Вторая. Один бандит еле продрал глаза, но тут же навсегда их закрыл. Двое других так и не успели вскочить со своих кроватей. Из последней комнаты сквозь двери по нам уже садили из автомата. Я дал знак Дуплету и Фрукту, чтобы занялись проблемой.

Мы с Бекасом ворвались в третью из комнатушек на первом этаже. В комнате было двое. Один боевик пытался открыть огонь по нам из своего автомата. Он был одет только в штаны. Его босые ноги были широко расставлены, трясущимися пальцами он уже снял автомат с предохранителя. Бекас срезал его попытки выстрелом в голову. У меня на прицеле был другой. Свой автомат он бросил на пол и застыл, положив руки на затылок. В его всё ещё сонных глазах застыла готовность сотрудничать.

В соседней комнате громыхнул взрыв, затем наступила тишина. Всё было кончено. Наверху послышался неясный шум, и с лестницы, ведущей на второй этаж, выпала фигура боевика и растянулась на полу. Это Коршун сработал. В наушнике раздался его голос:

— Второй этаж чист, спускаюсь вниз.

— Принято, — ответил я.

Бекас связал нашему пленному руки за спиной пластиковыми стяжками и вывел его наружу. Мы прошлись по комнатам, делая контрольные выстрелы.