Александр Дубровин - История, в части касающейся

Я выбросил пустую бутылку в ведро, собрал со стола и пошёл спать.

Субботнее утро было солнечным. Впервые за долгие годы я продолжал валяться в постели, несмотря на то, что уже проснулся. Я вчера самостоятельно ухайдокал бутылку водки. Кто-то сказал, что пить в одиночку — признак алкоголизма. Кто знает! Может я — тайный алкоголик, когда есть такая возможность? Не беда! Как-то у Алистера МакЛинна прочёл фразу, что после тридцати пяти все мужчины — алкоголики. Я вполне подходил под описание.

Чувствовал я себя легко и свободно. Решение было принято.

Я привёл себя в порядок. Оделся, собрав в свою небольшую походную сумку лишь совсем немного вещей, прежде чем связаться с Микульским.

— Кто это? — Ответил профессор.

— Это я, Феликс.

— А, рад тебя слышать. Чем могу помочь?

— Ты мог бы перебросить меня на Гаю?

— Погоди немного, я через минуту освобожусь.

— Хорошо, буду ждать, — согласился я и отключился.

Ждать пришлось недолго, минут пять. Со мной связался Микульский.

— Скажи, когда будешь готов.

— Спасибо тебе. Я готов.

— Тогда слушай внимательно. Я сейчас немного занят, поэтому не могу прийти к тебе, чтобы забрать. Сделаем так: ты сначала смотри внимательно вокруг на то место, где находишься. Пытайся создать чёткую картину в мозге, затем, не упуская из внимания первую, представь место, куда хочешь попасть, со всеми подробностями. Когда будешь готов, скажи.

Я подхватил на плечо сумку, оглянулся и ответил:

— Готов.

Я внимательно осмотрел комнату, в середине которой стоял, затем представил себя у ворот особняка Разумовских. В следующую секунду я смог коснуться кованных прутьев ворот особняка.

— Спасибо.

— Всего хорошего, — сказал Глеб и отключился.

Я не уставал поражаться возможностям этого человека. Глыба, а не человек!

Большим пальцем правой руки я нажал кнопку звонка. Через пару минут ворота распахнулись, и я привычно зашагал к дверям особняка.

У дверей стояла сама хозяйка дома, приветливо улыбаясь. На этот раз она была в ярко-голубом платье. Я поднялся по ступеням и поздоровался.

— Здравствуйте, — ответила Разумовская. — Я ждала вас. Проходите в дом.

— Такое ощущение, что вы знаете всё наперёд, — ответил я, проходя внутрь.

Дверь за нами захлопнулась и хозяйка повела меня в библиотеку. Мы уселись в высокие мягкие кресла друг напротив друга. Я поставил мою сумку на пол рядом с креслом. В комнату вошёл слуга, которого я встретил в свой прошлый визит неделю назад.

— Будьте добры, отнесите багаж нашего гостя в его комнату, — приказала Разумовская.

Слуга удалился. Я посмотрел на женщину.

— Мою комнату?

— Я же говорила, что я ожидала вас.

— Но вы уверены, что я останусь в вашем доме.

— Совершенно верно. Куда же вы пойдёте? Вам надо приобрести одежду, чтобы куда-то выйти, надо решить все вопросы, из-за которых вы и прибыли. Это занимает время. А хотим мы того или нет, но мы должны спать, так почему бы не здесь?

Я усмехнулся. Она была права. Странно, что она знала всё это наперёд. Дар предвидения? Возможно. Разумовская терпеливо ждала, пока я соберусь с мыслями. Трудно было начать. Мысли разбегались в стороны. Пауза затягивалась, тогда хозяйка дома сама решила прийти мне на помощь.

— Вы вновь пришли сюда потому, что вас позвал Дракон.

Опять! Похоже она немного не в себе с этим Драконом. Надо бы как-то помочь ей избавиться от этой одержимой идеи . . .

— Я знаю, в это трудно поверить, — продолжила Разумовская, видя мою реакцию.

Должно быть моё лицо выражало сомнение. Странно, я думал, что владею своими эмоциями, во всяком случае, научен их не выказывать.

— Позвольте я объясню вам кое-что, — продолжала хозяйка дома. — Полтора столетия назад Александр Петрович путешествовал по восточному Индокитаю. Во время своего путешествия он встретился с одним оракулом, который предсказал ему, что род его начнёт угасать, и, когда останется последний представитель их семьи, появится продолжатель их рода из другого мира. Чтобы не было ошибки, Дракон позаботится о том, чтобы всё было правильно. С тех пор эта самая трость повсюду сопровождала Александра Петровича и хранила наш род. Теперь настало время для исполнения пророчества.

Мы помолчали. Мне нечего было сказать.

— Я знаю, что вы прибыли из другого мира, — продолжила Разумовская. — Я знаю кто вы, Александр Петрович, знаю чем здесь занимались.

— Каким образом? — удивился я.

— Об этом немного позже. Скажу, что вы проявили себя достойным образом и вполне заслуживаете чести быть наследником нашего рода.

— Благодарю за доверие, но у меня есть свои проблемы, которые нужно решать . . .

— Не торопитесь, — перебила меня женщина. — Всему своё время. Грядут события, которые изменят очень многое, а пока, пожалуйста, не откажитесь принять некоторую помощь.

— О каких событиях вы говорите?

— Об этом тоже немного позже. Хочу вернуться к трости.

Ну, вот опять! Похоже она здорово помешана на этой палке . . .

— Сама по себе трость — очень интересна. Однако, её действительное значение в том, что она является частью чего-то гораздо большего. Вот, как раз, вокруг этого большего и вертятся все грядущие события.

— А что это, большее?

— Этого я не знаю пока, — честно призналась Разумовская. — У вас здесь осталось одно незаконченное дело с некоей особой.

— О чём вы говорите? — У меня похолодело всё внутри от её проницательности.

— Мы оба знаем о чём я говорю. Мой вам совет — завтра же отправляйтесь в путь.

Мне стало неловко. Трудно говорить с человеком, который видит вас насквозь. Впрочем, сейчас это было весьма кстати. Я до конца ещё не понимал, зачем я оказался в этом доме, но не терзал себя больше этим вопросом. Придёт время — я всё узнаю.

Я поблагодарил хозяйку за радушие и помощь. Разумовская попросила называть её тётей. Что ж, не так уж это и трудно. Тётя Ядвига предложила пройти в столовую и подкрепиться. Я был не против.

Обретение новых родственников не очень взволновало меня. Я пытался разобраться в подоплёке всех происходящих событий.

Как графиня узнала о моём приезде? Предположим, тётушка говорит правду. Предположим. Цель её — оставить наследника рода. Немного натянуто. Почему не искала раньше, почему именно я и почему именно сейчас?

Зайдём с другой стороны: какого чёрта я прибыл сюда? Я приехал, следуя сентиментальным порывам моей души: захотелось увидеть Марго, раз уж в моём родном городе делать мне больше нечего. Почему, сам не мог понять. Ответ, находящийся, казалось бы, на поверхности, ускользал от моего внимания.

Я решил отбросить все вопросы и следовать своей собственной программе. В конце-концов, я — в отпуске. Мои планы — отдохнуть. Именно этим я и буду заниматься. А там видно будет.