Джессика Браун - Поговорим о дыхании. Дар, который мы не ценим

Человек в церкви, глубоко погруженный в молитву, выдыхает примерно двести миллилитров углекислого газа в минуту. Почти триста литров в день. Этот отданный дыханием CO 2является частью естественного углеродного круговорота в природе: он не имеет отношения к глобальному потеплению, поскольку связан в растениях, которые нас питают. И всё-таки в том, что количество углекислого газа в атмосфере растет уже два столетия, виновато человечество. Ископаемое топливо, которое мы сжигаем, высвобождает в год миллиарды тонн дополнительного диоксида углерода. Треть его поглощают океаны: он вступает в реакцию с водой, и показатель pH снижается. Слишком кислая вода разъедает известковый слой раковин моллюсков, морских звезд, кораллов и ракообразных и таким образом нарушает равновесие в морской экосистеме. Оставшийся в атмосфере диоксид углерода препятствует выходу тепла в космос — так называемый парниковый эффект. Когда-то он был полезен — без него Земля осталась бы ледяной пустыней. Однако с начала индустриальных времен он настолько усилился, что планета и особенно моря перегреваются.

Прежде чем углекислый газ в атмосфере станет опасным для нашего здоровья, его содержание в воздухе должно возрастать еще несколько тысячелетий. А вот изменение климата уже сегодня угрожает среде обитания человека, а с ним и всем видам животных и растений. В свое время двое ученых, открывших кислород, — Джозеф Пристли и Антуан Лавуазье — размышляли о том, что стало бы, если бы исчезли все растения, освежающие воздух, которым мы дышим. Сегодня эксперты считают, что без кислорода, произведенного растениями и микроорганизмами, человечеству осталось бы несколько сотен или от силы тысяч лет. Впрочем, мы бы вымерли гораздо раньше, ибо без растений нам нечего было бы есть.

Угарный газ — это ядовитый братец углекислого. Не ощущаемый человеком, но в худшем случае смертельный. Его незначительная часть всегда присутствует в воздухе, которым мы дышим: от сигаретного дыма, выхлопных газов и промышленных выбросов. Окись углерода образуется также и в нашем организме как побочный продукт обмена веществ. Так что от фразы «этот парень для тебя яд» не стоит отмахиваться, даже если в отношениях всё в порядке. Большее количество окиси углерода образуется при сгорании угля, газа или бензина и при нехватке кислорода: например, в уютной кальянной на углу, где окна занавешены тяжелыми портьерами. Уголь в наргиле тлеет, угарный газ скапливается в помещении. Незаметно. Ничто не предупреждает об отравлении: нет ни кашля, ни раздражения в горле. При вдохе угарный газ прикрепляется к красным кровяным тельцам и делает это в двести пятьдесят раз эффективнее, чем кислород. Для последнего больше не остается места. Начинается удушье изнутри, «тихая смерть». Тому, кто часто «зависает» в кальянных — что довольно распространено в Германии — либо отравляется от забитого каминного дымохода или от неисправной печи, необходимо лечение в кислородной барокамере. К сожалению, почти половина населения земного шара живет рука об руку с «тихой смертью». В таких странах, как Индия, Камбоджа или Эфиопия, женщины часто готовят еду в хижинах, на керосинках или на открытом огне — и медленно отравляют чадом всю семью.

По подсчетам Всемирной организации здравоохранения, почти три с половиной миллиона человек по всему миру вследствие этого умирают от инфекций дыхательных путей, хронических бронхитов и ХОБЛ. И прежде всего женщины, дети и старики, которые много времени проводят у очагов.

В Древнем Вавилоне верили, что носящиеся в воздухе демоны могут через рот вселиться в человека. Прикрывать рукой рот, когда зеваешь, считалось тогда отнюдь не нормой вежливости, а необходимой самозащитой. Сегодня с верованием в демонов покончено. Но лежащая в его основе идея продолжает существовать: вдох несет с собой известный риск. И дело не только в бактериях и вирусах, но еще и в пыли. Пыль — вещь удивительная. Она мелькает в цейтлупе, собирается в пушистые комочки под кроватью. В солнечном луче пылинки мерцают, как звезды Млечного Пути. А шагнешь к ним — они скрываются с глаз, будто живые. А еще пыль липнет к экранам телевизоров и мониторам компьютеров так приставуче, как могут только подростки.

Ученым пыль выдает многое из нашей повседневной жизни. Существуют специальные атласы частиц, где перечислены их отдельные признаки. Потому что пыль пыли рознь. В наших домах в ней скапливаются микроволокна ковров, мягкой обивки, одежды, которые поднимаются, когда носится собака, когда мы возимся в кресле или чешемся. В пыли непременно присутствует до двух граммов чешуек кожи, что мы теряем ежедневно. Залетевшая пыльца. Грязь, принесенная питомцем с улицы. Растертые в порошок крошки печенья. Экскременты пылевых клещей — неизменных возбудителей аллергии на домашнюю пыль. Разрыхлители, парафины или пестициды, так называемые низколетучие органические соединения, прикрепляются к пылевым частицам. Между ними копошатся микроорганизмы. В течение десяти лет американский биолог Роб Данн и двое его коллег считали микробов в домашней пыли для проекта «Your Wild Life» [18] «Your Wild Life» ( англ .) — «Твоя дикая жизнь». . В пробах они обнаружили свыше 63 000 видов грибов и 116 000 видов бактерий. То, что под нашим диваном собирается скомканными клочьями, на самом деле полно жизни. Прочитав это, не хватайтесь за пылесос. Пыль практически невозможно истребить в нашем доме, и неважно, насколько вы помешаны на чистоте. В старых домах некоторые субстанции, приклеивающиеся к пылинкам, гораздо дольше живут в этих стенах, чем их жильцы. Не лучше и за порогом: там ветер несет гарь из фабричных и выхлопных труб, частицы пепла лесных пожаров, минеральные вещества эродированных почв, морскую соль, шерстинки животных, споры.

Химики и метеорологи предпочитают рассматривать пыль в совокупности с воздухом, который ее переносит. Тут они говорят об аэрозолях — твердых или жидких частицах, взвешенных в газах. Насколько глубоко частицы аэрозоля могут внедряться в дыхательные пути, зависит от их величины. Первая группа: крупнодисперсная пыль. Частицы, размером с треть толщины человеческого волоса, поднятые в воздух трением автомобильных покрышек или работой пневмомолотка, поднимаются максимально на несколько сотен метров, прежде чем осесть. Их мы вдыхаем редко — а если и случится, то они задерживаются волосками в носу. Следующая группа: среднедисперсная пыль. Она тоньше (до пятидесяти микрон) и вследствие своего меньшего веса медленнее оседает. Если такая пыль попадает в глотку или гортань, организм старается от нее избавиться: отсюда и першение в горле. Кхе-кхе! Кха-кха! И последняя группа — мелкодисперсная пыль. Она настолько тонка, что ее не могут задержать верхние дыхательные пути: максимально десять микрон — представьте: седьмая часть толщины газетной полосы! У нее как естественные, так и антропогенные источники происхождения: извержения вулканов и лесные пожары, а также выбросы промышленных предприятий. Особо тонкие частицы (до двух с половиной микрон) проникают в главные бронхи, еще более мелкие (до микрона) доходят до легочных альвеол. То, что не выдыхается обратно, оседает и покрывает черной пленкой чувствительные альвеолы. Как следствие инвазии, слизистая оболочка бронхов воспаляется. Хронические заболевания легких обостряются. Даже у человека, не выкурившего ни единой сигареты, тонкая пыль повышает вероятность рака легких. Некоторые частицы попадают в кровь и поражают другие органы.