Алексей Ясенев - Последний бой героя

Руслан оглянулся и тут же увидел всадника, несущегося, как смерч. Скакал он с другой стороны, не с той, с которой приехал он. Но конь вёз его прямо сюда, наперерез, ловко лавируя меж деревьев. В левой руке щит, на голове рогатый шлем… Вот он уже спускался с пригорка между деревьев, вот выскочил на пастбище, коровы бросились в стороны.

– Принёс же его чёрт, – помрачнел Порфирий Львович.

– Он охотится за мной, – сказал Руслан. – Я уверен.

Витязь выхватил клинок, конь под ним обеспокоенно запереступал, испуганно прижимая уши. Он озирался по сторонам и всем своим видом показывал, что ему всё меньше хочется здесь находится… Громыхнул сухой гром в чистом небе. Пока вдалеке.

Копыта стучали уже рядом совсем, Руслан мог поклясться, что видел его волчий взгляд сквозь прорезь в шлеме. Но нападать тот слёту не стал, остановился в метрах двенадцати и, когда заговорил, в голосе его было столько самодовольства и бахвальства, что Фарлаф, услышав его, позавидовал бы.

– Решил спрятаться за спинами крестьян?!

Руслан молчал. И просто смотрел на дюжего конника, выглядевшего ещё более устрашающе, чем раньше. Он источал ненависть и словно пах злостью. Но в то же время жених Людмилы понял, что боится его куда меньше, чем мог бы – двое величавых местных богатырей молча были на его стороне. Кузнец и пахарь вряд ли бы могли что-то сделать, но…

– Ты язык от страха проглотил? И как? Вкусно? – не унимался чёрный жнец, куражился, смеялся, предвкушая победу.

– А ты на языках сражаться собрался? – спросил Руслан и заставил себя улыбнуться, чувствуя, как смертельно бледнеет. Сердце стало учащать бег.

– Я думал, скажешь что-то на прощание, – пожал плечами Рогдай и стал медленно вытаскивать правой рукой меч из-за спины. Это мгновение длилось бесконечно долго – меч оказался длинной пилой, зазубренной с обеих сторон и с острым остриём.

– Неужели нет иного состязания?! – громогласно воскликнул Порфирий Львович, и опять загромыхал гром, но уже ближе. Однако на небе не было ни тучки. – Можно обойтись без кровопролития!

– Нельзя, – сказал Рогдай, но, немного подумав, добавил: – Но если Руслан сдастся и начнёт меня молить о прощении…

– Увольте, – ответил Руслан.

Кони соперников храпели, готовясь к броскам, переступали, скрежетали зубами, махали хвостами.

– Быть так, – сказал Рогдай, и Ворон рванулся вперёд, загремев копытами. Он вскинул свой меч-пилу, как некогда топор.

Верный тоже прянул вперёд, хоть ему и было дико страшно, но хозяин чуть схватился за узду, а потом отпустил – ему надо было держать щит в своей руке тоже. Кони ударились друг о друга, скользя копытами по дворовому камню; мечи ударили в щиты раскатисто и звонко. Оба удержались в седле, но Руслан почувствовал в свой крепчайший

каплевидный щит тяжёлый удар… Ох уж этот Рогдай! Очень силён!

Всадники совершили круг; кони дрожали, храпели, пыхтели. Рогдай рявкнул и снова ринулся, вскинув оружие, Руслан тоже ударил, да не просто рукой, а прям развернулся в седле, чтобы ударить посильнее… В этот раз схлестнулись мечи, кони же ударились друг о друга шеями и стали толкать друг друга головами.

Посыпались удары непрерывным градом. Меч в меч, меч в щит. Конники кружились, отодвигаясь всё дальше от кузнечного двора… В воздух стала подлетать земля, трава… Руслан резко покачнулся в сторону – один из ударов Рогдая оказался ещё тяжелее и сильнее, чем предыдущие.

– Держись, витязь! – закричал неистово кузнец, потрясая молотом.

Но последовал ещё один удар, от которого Руслан повалился из седла. Верный отскочил в сторону, чтобы не наступить на хозяина, а Рогдай отъехал подальше и снова развернулся.

– Сдавайся или умри, – предложил он.

Руслан поднялся, чувствуя, что из последних сил держит меч – очень уж вымотал его поединок. В голову лезла мертвенно-бледная Людмила, сидящая в сером свадебном платье на каком-то пиру. Лицо её было со впалыми глазами, чёрными синяками под ними, а в них самих стояли слёзы… За столом сидели то ли скелеты, то ли ещё кто, а рядом – Черномор или Рогдай… Пока было непонятно.

– Берегись! – крикнул Порфирий и вернул его в реальность: неприятель уже снова скакал, готовый нанести разящий удар своей пилой.

Витязь отпрыгнул от Ворона в последний момент, просто прячась за щит… Сокрушительный удар вражьим мечом повалил его наземь, с надсадным хлопком широкая трещина прорезала щит. Следующий удар отполосует его руку. Но Рогдай не спешил, его конь ступал своими копытищами где-то в полуметре от его головы.

– Поднимайся, – приказал ему Рогдай.

Руслан поднялся, отбросив разбитый щит в сторону. Теперь он находился напротив пахаря и кузнеца, и видел очень обеспокоенное лицо первого… Но прямо перед ним маячил чёрный кавалерист, в очередной раз поднимающий оружие. Молниеносно он бросился вперёд, едва ли не слившись со своим скакуном… И следующим ударом попал в голову Руслану, пытавшемуся увернуться кувырком.

Витязь отлетел в сторону, шлем с его головы слетел и покатился кубарем по траве. Последние силы стали покидать его. Собравшись с их остатками, он встал сначала на колено, а потом поднялся, снова видя перед собой Рогдая, но сейчас тот молча – и нарочно неспешно – спустился с коня, а затем демонстративно отбросил щит в сторону. Он увидел, что кузнец и пахарь взволнованно перетаптываются на месте.

– Да вы же его совсем не знаете, – сказал почти победивший. – Хорошо хоть как трус не стал убегать… А то у меня ещё куча дел. Например, спасти Людмилу. Она дико хороша собой. Хозяйственна, девственна… Мне она будет славной женой. А на твоём кургане я позволю ей плакать раз в пять лет. И даже один раз рассказать нашему сыну о твоей храбрости.

Руслан рванулся вперёд, зажимая свой меч обеими руками, чтобы обрушить как можно больше силы и ярости на врага… Но Рогдай просто отбил удар, да так, что Руслан снова чуть не свалился. Ещё одна попытка. «Взинь-взинь-взинь». Клинки высекали искры, но русланов меч оказался куда слабее – рядом с крепкой рогдаевской пилой он выглядел беспомощным кухонным ножом…

– Вот и всё, – выдохнул Рогдай, когда после четырёх десятков ударов Руслан всё же упал снова на колено, тяжело и прерывисто дыша. – Ладно, пусть плачет на кургане раз в три года, ты это заслужил. Честно говорю.

Рогдай схватил Руслана за шиворот и поволок по земле – легко и непринуждённо – к кузнечной печи, вернее, к наковальне, рядом с которой и стояли богатыри-крестьяне, наблюдая развернувшуюся трагедию, и ничего не могли поделать. Тут был честный рыцарский поединок…

Жрец Позвизда приволок жениха Людмилы туда ровно за тем, чтобы положить его голову на наковальню, но та была слишком высокая, поэтому он рывком поднял его на ноги, как злой отец поднимает нерадивого ребёнка, извалявшегося в грязи.