Array Сборник - Мэзэки (народные шутки)

«…У человека по имени Хайрулла волк задрал козу. Хайрулла едет в Арск на базар покупать новую козу. Но животное не пускают в вагон, и Хайрулла привязывает его к вагону сзади. На ближайшей остановке Хайрулла слез посмотреть – только голова козья на верёвке болтается. Хайрулла вне себя:

– Проклятый волк! За поездом бежал, догнал всё-таки!»

Сходных примеров много в шутках о Мэнди, Мокыте. Мэнди, проспавший обоз, весь гнев излил на петуха: «Без петушиного крика рассвет не наступает, петух криком вызвал рассвет». А другой герой, Мокыт, когда жене настало время рожать, отправляет повитуху от порога обратно: «И в тот раз из-за тебя родилась дочь. Мне нужен мальчик, пусть другая повитуха придёт».

Алогизм может возникнуть и через аналогичное мышление [38] Аналогичное мышление – мышление на основе сходства. В шутках часто встречается форма механического переноса внешнего сходства между двумя предметами или явлениями на их основные, существенные качества. героев шутки. Скажем, у одного человека в пути устала лошадь. Он и бьёт её, и уговаривает – лошадь ни с места. Тогда, рассердясь, человек думает наказать лошадь. Исходя из того, что ему самому пешком идти трудно, он распрягает лошадь, привязывает за уздечку к задку телеги, сам впрягается в тележку: «Попробуй-ка, лошадка, теперь пошагай пешком, узнаешь, каково!»

Иногда алогизм возникает благодаря сокращению части эпизода, раскрывающей причины и следствия в поступках героя. «Укороченный» ответ (или поступок) не подходит к поставленному вопросу, воспринимается как несоответствующий. Когда некто явился в больницу, жалуясь на боль в животе, врач, невзирая на его охи, начал ему капать в глаз лекарство… Безграмотный человек просит другого человека написать для него письмо. Тот отговаривается: «Не могу написать, что-то ноги в последнее время приболели». Анализируя последний пример, Ф. Хатипов пишет: «Этот ответ ставит перед слушателем и читателем загадку. Какое имеет отношение к писанию письма болезнь ног? Ведь пишут не ногой, а рукой. Где же тут логика? Но только поначалу всё кажется нелогичным. Потому что выпало посредническое звено – объяснение. Если восстановим его, появится логика мысли.

«…Этот человек удивился:

– При чём тут ноги? Ты, чать, не ногой будешь писать.

Тот человек сказал:

– В том-то и закавыка: письмо, которое я напишу, никто, кроме меня, не сумеет прочитать. А у меня болят ноги, чтобы идти по адресу».

Таким образом, понятие в двух плоскостях (писание письма и болезнь ног) вошло в одну связь, в результате чего возникла шутка» [39] Хатипов Ф. Эпик жанрлар. – Казан: Татар. кит. нәшр., 1973. – 23 б. .

Можно к этому интересному наблюдению Ф. Хатипова добавить: чтобы с помощью указанного примера создать шутку, нужно, чтобы у её героя был какой-то изъян, какое-то несоответствующее норме качество. Но вначале в произведении нет на это намёка, слушатель думает, будто речь идёт о нормальных людях. Скажем, мы не знаем заранее, что у человека, к которому обратились за помощью, скверный почерк, который он сам только и различит. Человек, явившийся к врачу с жалобой на боль в животе, оказывается, ел заплесневелый хлеб. Следовательно, он «слепой» (в значении скупой, неразборчивый). Врач, капая ему лекарство в глаз, тем самым намекает на этот его недостаток.

Как многократно указывали исследователи теории комического, «стремление чего-либо выдать себя не за то, что он есть на самом деле, создаёт возможность для возникновения смеха» [40] Николаев Д. П. Смех – оружие сатиры. – М., 1962. – С. 56. . Такой приём возбуждения смеха широко используется и в татарских мэзэках. Их герои (разумеется, отрицательные) стараются показать себя или храбрыми, или знающими, или правдивыми, или обладающими другими привлекательными качествами. Но впоследствии в них обнаруживаются совсем противоположные качества (трусость, невежество, лживость и т. п.). Иногда какой-то второстепенный персонаж разоблачает отрицательных героев своими меткими репликами. Или же эти «герои» сами, не умея отличить хорошее от плохого, разоблачают себя своими поступками или словами.

Для создания комической ситуации в шутках нередко используются и языковые средства. В их основе – превратное понимание (или же как будто превратное понимание) героем какого-либо слова или выражения. В результате он даёт совершенно неожиданный ответ на заданный ему вопрос или вместо требуемого выполняет совсем другое задание и т. д.

Из языковых средств в мэзэке особенно часто встречается каламбур. Он строится на явлениях омонимии (одинаковое произношение различных по смыслу слов) и полисемии (многозначность слова).

Зять по имени Янгир (видимо, искажённое имя от Джигангир), обжора, пришёл в гости к тестю, спрятался под крыльцом и уплетает принесённые из дома продукты. В это время пошёл ливень. Тесть и тёща вышли на крыльцо и воскликнули: «Хвала Аллаху, как яңгыр (дождь) хлещет!» Зять, что под крыльцом хоронится, кричит им в ответ: «Ну и что, уплетает ведь своё!»

Здесь использовано почти одинаковое произношение слов «Янгир» (имя зятя) и «яңгыр» (дождь), а также многозначность слова «ишү» (хлестать; уплетать), то есть налицо и омонимия, и полисемия.

В некоторых шутках, построенных на неправильном понимании слова, герой не знает иностранного языка и, воспринимая какое-то чужеземное слово как татарское, попадает в комическое положение.

Часто герои шутки попадают впросак, понимая слова с переносным значением (например, фразеологизмы) в прямом смысле. Один парень, претворяя в жизнь наставление родителей: «Говори только закруглёнными1 словами», при встрече с девушкой начинает нанизывать такие слова, как «миска», «тарелка», «луна».

Возможность понимания вопроса или поручения в узком, прямом смысле слова часто служит героям шутки для того, чтобы с честью выходить из неудобного положения, опровергнуть доводы оппонента.

«– Эй, малай! Ты принёс мне пиво, положив в него окурок!

– А ты думал, что за десять копеек тебе положат целую папиросу?!»

Здесь официанту предъявляются претензии за загрязнение пива. А тот, притворяясь, что понял упрёк в смысле «почему положил (только!) окурок папиросы?», легко отметает от себя обвинение.

Среди шуток, основанных на двояком понимании слова, есть и тексты в форме ожидания ответа на загадки или коварные вопросы, близкие к загадкам. Сама загадка не бывает трудной, кстати, и ответ прозрачен. Однако ищущий ответы, идя по прямой линии, даёт бессмысленный ответ. Например, Ходже Насретдину задали загадку: «Снаружи белое, внутри жёлтое. Если угадаешь, что это такое, угощу тебя яичницей». Ясно, что речь идёт о яйце. Но ответ Ходжи другой: «Знаю, знаю, выдолбили репу и наполнили семенами шафрана».