Неизвестно - Шелест Да не судимы будете

Брежнев явно «играл» в демократию. На заседание Прези­диума ЦК много и подолгу говорили все и по любому вопросу, ^льше стало хвалебных речей, нежели деловых и критических обсужденй важных вопросов. Брежнев сам мог говорить часами и по любому вопросу, все это часто порождало скороспелые, внешне благополучные, а на самом деле пустые, серые предло­жения, которые часто оформлялись решениями и постановле­ния, и это наносило огромный вред.

25 апреля 1966 года. Открылся XX съезд комсомола Украи­ны — это большое политическое событие. Подготовился к вы­ступлению на съезде на 30—35 минут, взял для выступления самый злободневный круг вопросов: идейная и классовая закал­ка молодежи, борьба с проявлениями буржуазного национализ­ма, борьба против растленной буржуазной идеологии и морали, повышение политической бдительности. Развитие патриотизма и честное служение своему народу.

Было дано задание Никитченко, Шульженко (КГБ), Скабе, Шевелю, Кандуфору (ЦК КПУ), Глуху (прокуратура) подгото­вить материалы о недостойном поведении Костенко, Драча, ^Сверстюка, Дзюбы, чтобы показать их негативную и вредную "роль и предостеречь от возможных неприятных последствий. Все эти вопросы были изложены на съезде комсомола и на съезде писателей Украины, и это возымело свои действия, кое- кто из молодежи решительно отошел от неправильных и вред­ных действий.

6—10 мая. Кажется, на горизонте все спокойно, но борьба не прекращается ни на минуту, появилось множество «докумен­тов», в которых критикуются наши порядки и система. Многие вопросы, выдвинутые в этих «документах», должны нас насто­раживать и из этого надо делать выводы, даже если об этом говорят наши враги, надо анализировать сказанное, а не отби- ' ваться наотмашь. Это ведь сделать яегко, а пользы от этого никакой, и проблемы не решаем, а загоняем вглубь.

Примирение и компромиссы играют роль лишь передышек. После них конфликт может разгореться с еще большей силой. Достигнуть какого-то компромисса или даже подписать какой- то документ и полагаться на него абсолютно — значит прида­ваться политической иллюзии.

В нашей политической и идеологической работе надо учиты­вать и то, что никто не может дать гарантии, что наш народ не устал беспрерывно слушать речи о преимуществах социализма, не в полной мере их ощущая до сих пор. Когда об этом в откровенной беседе заходил разговор, Брежневу очень не нравился такой разговор, он считал, что у нас все идет хоро­шо — просто отлично.

28 мая. Мне сообщили, что я включен в состав делегации на XIII съезд КПЧ.

30 мая вся делегация во главе с Брежневым вылетела в Пра­гу. 31 мая открылся XIII съезд КПЧ, доклад на съезде сделал А. Новотный. В докладе чувствовались напряженность и ско­ванность, и это отражалось и на выступлениях делегатов съез­да. Выступления делегатов неконкретны, путаны — для них социализм и коммунизм понятия абстрактные. Политическая обстановка в стране и партии напряженная, почему-то в докладе и выступлениях большое внимание уделялось интеллигенции и студентам, много было критики в их адрес, совершенно мало говорилось о роли рабочего класса. Экономическое положение страны сложное, промышленность утратила свою конкурент­ную способность на внешнем рынке. Чувствовались ложная «демократизация» и некоторое заигрывание с партийным акти­вом. Обстановка в Президиуме ЦК КПЧ была непростая. Боль­шую роль в решении всех вопросов играли Гундрих, Дубчек и Кольдер.

На съезде присутствовало 76 делегаций коммунистических, рабочих и социалистических партий. Выступление главы нащей делегации было встречено хорошо, хотя и чувствовалась неко­торая сдержанность.

В это же время в Праге было проведено совещание-перего- воры глав делегаций соцстран. Обсуждались вопросы: общая обстановка и задачи компартий и рабочих партий по внешнепо­литическим акциям в Европе. О работе совета Варшавского Договора. Об оживлении деятельности Совета Экономической Взаимопомощи «9.

Много было спорных вопросов и дебатов, особенно активно и уверенно вели себя В. Гомулка (Польша) и В. Ульбрихт (ГДР). Они, по существу, вели совещание, чувствовалась их эрудиция, подготовка политических деятелей. Брежнев по мно­гим вопросам просто тушевался, даже терялся.

10 июня. А. И. Кириченко, бывший Первый секретарь ЦК КПУ и секретарь ЦК КПСС, ныне персональный пенсионер, живет в Москве, просится на Украину, в Киев, и хочет рабо­тать. Посоветовался с членами Президиума ЦК. Недружно поддержали это предложение, не выдвигая мотивов против, робко, без аргументов возражали Кальченко, Щербицкий, Гру- шецкий. Но наконец-то договорились, что дам согласие на переезд и работу в Ю1еве Кириченко. Мне было поручено по этому вопросу переговорить с руководством ЦК КПСС.

При моем разговоре по этому вопросу Н. Подгорный дал сразу согласие и вообще отнесся к решению вопроса положи­тельно, сказал, что плохо, когда мы теряем чувство товарище­ства и дружбы, когда у товарищей меняется партийно-служеб- ное положение. Брежнев к этому вопросу отнесся довольно настороженно, долго мне не говорил ни да, ни нет, все изучал этот «весьма сложный» вопрос. Так и не был решен вопрос о Кириченко.

Я убежден, что такой подход к делу наносит только вред. Человек с определенным политическим и организащюнным опытом в 50—55 лет уходит на пенсию и не приносит никакой пользы. Вообще у нас довольно странное и вредное отношение к бывшим крупным партийным работникам: когда они уходят с работы или «уходят» их, то вокруг них почти всегда какая-то пелена тумана. Был человек, и нет его, был авторитет, и нет его, был хороший работник, и нет его! А когда сошел с полити­ческой сцены, то о нем сразу же «забывают», даже сторонятся. Такова, если не горше, судьба каждого крупного партийного работника. И это в нашей партии, партии коммунистов-едино- мышленников!

Почему А. Кириченко так рано сошел с политической аре­ны? Ведь он был секретарем ЦК КПСС. Говорят, что у него был тяжелый характер. Я его немного тоже знаю, работал под его руководством — характер у него был нелегкий, подчас ветреный и вспыльчивый, но не подлый. Не могу подтвердить лично, но идут большие разговоры, что Брежнев приложил немало «стараний» к тому, чтобы убрать Кириченко с полити­ческой арены, очевидно, в этом большая доля правды есть. Брежнев много вел разных интриг и говорил гадости о Кири­ченко, он неоднократно обращался к Н. С. Хрущеву, плакал в его кабинете, жаловался на «невыносимый» характер Кири­ченко, когда тот, будучи секретарем ЦК КПСС, предъявлял требования к Брежневу. Хрущев на первых порах действитель­но ни одного серьезного вопроса не решал без Кириченко. И вдруг такой крутой поворот. Тут была использована какая-то оплошность и слабость Кириченко, не исключены провокация и интриги, наговоры на него Хрущеву. И во всем этом «деле» была далеко не последняя роль Брежнева. Всеми доступными и недоступными средствами и гнусными приемами довели «цело» до того, что склонили Хрущева, и он дал согласие