Неизвестно - Яковлев А. Сумерки

151 бриллиант, из которых 31 крупных. Кроме того, на ризе были жемчужные нитки и много мелких бриллиантов. На другой иконе оказалось 73 бриллианта, 17 рубинов, 28 изум­рудов. Большую ценность представляют венчики икон, почти сплошь усыпанные камнями. По определению оценщиков, все эти камни представляют крупную ценность, так как один бриллиантовый карат теперь оценивается в 200 миллионов рублей. Таким образом, изъятые ценности Новодевичьего монастыря стоят в общей сложности около 100 миллиардов».

В отчете VIII (ликвидационного) отдела Народного комис­сариата юстиции VIII Всероссийскому Съезду Советов за

1920 год подчеркивалось: «Общая сумма капиталов, изъятых от церковников, по приблизительному подсчету, исключая Украину, Кавказ и Сибирь, равняется — 7 150 000 000 руб.»

Потрясенный Тихон обратился с воззванием ко всем «ве­рующим чадам Российской Православной Церкви» (28 фев­раля), объявив действия властей «святотатством». С протес­тующими не церемонились. Документы сообщают о случаях, когда толпы верующих рассеивались пулеметным огнем, а арестованных в тот же день расстреливали. Всего зафикси­ровано более полутора тысяч кровавых столкновений между прихожанами и властью. Конечно же всю вину за подобный бандитизм большевики возлагали на саму церковь.

В марте 1923 года Ленин направил письмо членам Полит­бюро, руководству ОГПУ, Наркомата юстиции и Ревтрибуна­ла: «Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспо­щадной решительностью, безусловно ни перед чем не оста- навливаясъ и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционного духовенства удастся нам по­этому расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь про­учить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».

К 1 апреля 1923 года большевистские мародеры изъяли ценностей в количестве: золота — 26 пудов 8 фунтов 36 зо­лотников; серебра — 24 565 пудов 9 фунтов 51 золотник; серебряных монет — 229 пудов 34 фунта 66 золотников; из­делий с жемчугом — 2 пуда 29 золотников; бриллиантов и других драгоценных камней — 1 пуд 34 фунта 18 золотников.

Сегодня трудно оценить чистую прибыль мародеров. Од­ни специалисты полагают, что она составляет не меньше двух с половиной миллиардов золотых рублей. Некоторые исследователи утверждают, что эту цифру можно, не греша истиной, увеличить раза в три.

А как же обстояло дело с закупками хлеба? Официальная советская статистика указывает, что в 1922—1923 годах хле­ба за границей было закуплено всего на один миллион руб­лей — и то на семена. Есть данные, что на эти цели было за­трачено до 9 млн рублей. Что же касается закупок скота и сельскохозяйственных орудий, то их не было вообще. В то же время американская организация — АРА к сентябрю

1922 года закупила для России хлеба, продуктов питания и других товаров на 66 млн долларов. Помощь голодающим России оказывали также Комитет Нансена, Международный союз помощи детям, Французский Красный Крест, Швед­ский Красный Крест, Швейцарский Красный Крест, Италь­янский Красный Крест, Католическая миссия и другие. Между тем российский хлеб отправлялся за границу. Напри­мер, в июне 1922 года в Мариупольском порту находилось около 300 тысяч пудов хлеба, приготовленных для продажи за рубежом.

В те страшные годы в России погибло от голода более 5 млн человек. У Ленина было достаточно средств, чтобы спасти голодающих от смерти, но он не захотел этого сде­лать, совершив тем самым чудовищное преступление пред народами России.

Куда же пошли несметные сокровища?

«Лихорадка на мировых биржах, вызванная резким паде­нием цен на золото, связывается специалистами с поступле­нием на мировой рынок больших партий этого металла из России. Партию большевиков, правящую ныне в этой не­счастной стране, вполне можно назвать «партией желтого дьявола», — писала английская газета «Гардиан» в марте

1923 года. То же самое отмечала «Таймс»: «Покупка левыми социалистами двух шестиэтажных домов в деловой части Лондона по аукционной цене в б миллионов фунтов стерлин­гов за дом и установка за 4 миллиона фунтов стерлингов помпезного памятника Марксу на месте его погребения сви­детельствуют о том, что большевикам в Москве есть куда тратить деньги, конфискованные у церкви якобы для помо­щи голодающим».

Итак, церкви разграблены, как и приказал Ленин, «с бес­пощадной решительностью» и «в кратчайший срок». 28 мар­та 1922 года «Известия» опубликовали список «врагов наро­да». Первым в нем был указан Патриарх Тихон. В мае арес­товали митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина, архиепископа Сергия, епископа Венедикта, протоиерея Ог­нева, председателя правления православных приходов Пет­рограда профессора Новицкого, настоятеля Казанского собо­ра Чукова, ректора Богословского института Богоявленского, настоятеля Исаакиевского собора Чельцова. Митрополит Ве­ниамин, архимандрит Сергий, профессор Новицкий были расстреляны. 4 мая 1922 года Политбюро постановляет за «антисоветскую деятельность» привлечь Патриарха Тихона к судебной ответственности. А через два дня он был взят под стражу.

Невообразимым пыткам был подвергнут Пермский архи­епископ: палачи вырезали у него щеки, выкололи глаза, об­резали уши и нос, а затем водили его по городским улицам, потом расстреляли. Приехавший в Пермь в связи с этой рас­правой Черниговский архиепископ Василий был схвачен и тоже расстрелян. Епископа Тобольского и Сибирского Гер­могена изуверы привязали к колесу парохода и включили ход. Митрополит Киевский и Галицкий Владимир также был изувечен и расстрелян. Всего было расстреляно 32 митропо­лита и архиепископа, тысячи священников, дьяконов и мона­хов, а также более 100 тысяч верующих.

В июне 1920 года ленинское правительство принимает ре­шение о вскрытии мощей святых, на сей раз во всероссий­ском масштабе, поскольку мародеры уже начали разрушать раки и до постановления. Только с 1 февраля 1919 по 28 сен­тября 1920 года в Архангельской, Владимирской, Вологод­ской, Воронежской, Московской, Новгородской, Олонецкой, Псковской, Тамбовской, Тверской, Саратовской и Ярослав­ской губерниях было совершено 63 вскрытия.

В архиве ФСБ хранится дело митрополита ярославского Агафангела, на обложке которого есть чья-то пометка: «Дело представляет исторический интерес». 5 мая 1922 года в Толг- ский монастырь, где проживал митрополит, прибыл «крас­ный» протоиерей Красницкий и потребовал от владыки, что­бы он подписал воззвание так называемой «инициативной группы» духовенства, обвинявшей Тихона и его окружение в контрреволюционной деятельности. Митрополит отказался. Спустя два дня с него была взята подписка о невыезде, а воз­ле кельи выставили охрану. Еще через месяц с небольшим ГПУ предъявило Агафангелу обвинение в том, что в 1917—