Неизвестно - Яковлев А. Сумерки

Таким образом, раздел Польши, согласно секретным про­токолам Риббентропа-Молотова, не был неожиданным ак­том, вытекавшим из неких надуманных геополитических ин­тересов перед началом Второй мировой войны. Сталин пла­нировал эту акцию давно. В этой связи возникает вполне закономерный вопрос, кто же особенно активно вел подго­товку ко Второй мировой войне, планируя агрессию против Польши?

В первую очередь Ленину и Сталину надо было выжить. Показательно, что Ленин, высказываясь за экономическое сотрудничество с капиталистическими странами, за предос­тавление им концессий, убеждал своих менее гибких товари­щей, что «концессия есть продолжение войны, только в иной форме». Логики тут нет, но прагматика очевидна. Тогда-то Ленин и бросил в общество демагогический лозунг «мирной передышки». Всего лишь передышки. Был взят курс, как тог­да говорилось, на «мирное сожительство» с буржуазными странами. Мировая революция уходила за горизонт, а про­блема собственного выживания становилась все острее. Иными словами, уже в предвоенную сталинскую пору совет­ская внешняя политика постепенно утрачивает свой месси­анский характер с псевдоосвободительным привкусом и об­ретает отчетливые империалистические черты. Переломным рубежом в этой эволюции стали позорные секретные прото­колы к пакту Молотова — Риббентропа — венец игры на противоречиях по-большевистски.

Мне, как председателю Комиссии по политической и пра­вовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года, комиссии, созданной Съездом народных депу­татов СССР, пришлось в 1989 году изучить сотни и сотни страниц, посвященных этому периоду истории. Эти страни­цы полны примеров коварства, цинизма, политической бли­зорукости советского руководства и предательства Стали­ным интересов страны. Политика диктатора вела к войне. Но Гитлер явно переиграл Сталина. Речь шла лишь о том, кто ко­го опередит. А пока обе стороны играли в прятки под назва­нием «Дружба».

Советский народ, несмотря на бездарное руководство во­енными действиями со стороны Сталина, отразил агрессию. Но цена оказалась неимоверно высокой — десятки миллио­нов погибших и искалеченных, реки крови и слез, разру­шенная экономика. Поражение Германии помогло Сталину сохранить и укрепить преступный режим личной диктатуры. Я убежден, нас еще ждут горькие прозрения и трагические открытия, относящиеся к войне, случившейся в середине прошлого столетия.

Еще при Сталине, но особенно шумно при Хрущеве, заго­ворили о мирном сосуществовании, более того, «длительном мирном сосуществовании». Это было продолжением полити­ки «мирной передышки», объявленной Лениным. Жизнь де­монстрировала абсурдность милитаристской политики, но догмы продолжали господствовать. Одни иллюзии испаря­лись, однако появлялись новые, еще более нелепые. Несмот­ря на многие разочарования, вера если не в мировую ре­волюцию, то в победу над капитализмом в мирном сорев­новании оказалась живучей. Впрочем, скорее, не вера, а демагогия, замешанная якобы на вере.

Ободряли наследников Ленина и Сталина возникновение социалистического лагеря, затем переименованного в соци­алистическое содружество, революция в Китае, крушение колониальных империй. «Смотрите, — восклицал в узком кругу Брежнев, — ив джунглях хотят жить по Ленину!» Я сам это слышал.

Силовые методы, а не диалог, оставались стержневыми в действиях правящей верхушки СССР. Об этом ярчайшим образом говорят дела не столь давно минувшего времени. 1953 год, когда «наводили порядок» с помощью танков в Вос­точном Берлине, 1956 год — подавление народного восста­ния в Венгрии, 1968 год — военное удушение Пражской вес­ны, 1980 год — давление на Польшу. Позор военного втор­жения в Афганистан. Карательная война в Чечне.

Военные вмешательства в соседние государства обычно маскировались просьбами соответствующих правительств и осуществлялись якобы руками местных властей, а советские войска играли, как преподносилось, некую «примиряющую роль». Утверждалось также, что следственные и карательные функции против «всяких провокаторов» тоже исполнялись национальными органами власти. Приведу шифровку Лав­рентия Берии от 19 июня 1953 года в Берлин. Она хорошо показывает, как это было на самом деле.

«Немедленно организовать при военных комендатурах в округах ГДР следственные группы из работников особого от­дела советских оккупационных войск и аппарата уполномо­ченного МВД СССР в Германии. Обязать руководителей след­ственных групп срочно провести тщательную фильтрацию арестованных и в отношении лиц, подозреваемых в причаст­ности к организации событий, неотложно провести следст­венные мероприятия с задачей выявить как в Западной Гер­мании, так и в ГДР организующие центры и агентуру ино­странных и западногерманских разведывательных органов, подготовивших и руководивших событиями. Следствие вес­ти без затяжки. Законченные следствием дела на организа­торов, зачинщиков и активных участников событий рас­сматривать в военных трибуналах советских оккупационных войск в Германии».

Я называю известные факты, но много было и незримого, скрытого от глаз и достаточно скверного. Наши солдаты и офицеры принимали участие в боевых действиях в десятках стран мира — Корее, Вьетнаме, Алжире, Египте, Йемене, Си­рии, Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Камбодже, Бангладеш, Лаосе, Ливане. И везде сотни погибших ребят моей страны, так и не понявших, за что, ради чего и ради кого они воюют и погибают.

Странную картину представляло собой социалистическое содружество. Оно искусственно складывалось тоже в кон­тексте идеи мировой революции и одновременно укрепляло концепцию великодержавности, которую не уставал лелеять Сталин. О всеобщей поддержке этой политики не могло быть и речи. И не только Китай Мао Цзэдуна, Югославия Тито, Венгрия Имре Надя, Чехословакия Дубчека тому примеры.

Каких-то привилегий, экономических выгод из существо­вания социалистического содружества сам Советский Союз не извлекал. Да и материально советские люди продолжали жить плохо, хуже, чем во многих странах содружества. И вов­се не содружество было тут причиной.

Страна падала в бездну из-за тотальной милитаризации. Накапливались горы оружия, а на смену шли новые и новые поколения вооружений. Постепенно происходила воениза­ция общества, всего образа жизни и сознания. Искусственно нагнеталась психология осажденной крепости ради сохране­ния режима. Военные структуры и фабриканты оружия по­степенно выходили из-под контроля политической верхуш­ки, сохраняя последнюю лишь в качестве удобного прикры­тия, театрального занавеса. Они часто играли откровенно провокационную роль, делали все для того, чтобы сохранить военное противостояние. В официальных бюджетах СССР реальная сумма военных расходов не называлась никогда. Военные программы рассматривались и принимались самым узким кругом правящей верхушки. И по сей день точно не известно, какую долю в валовом продукте страны составляло в советское время военное производство. Называют 70, а то и более процентов. Ноша была непосильная. Еще долго в России будет аукаться это безумие.