Неизвестно - Untitled.FR11.rtf5

Это покруче, чем судьба некоторых казаков, выбившихся в генералы. Хотя гене­рал и звучит гордо, но все-таки не так, как еврейская картошка, богатая протеином.

О том, что Ш-С. считает Михаила Сергеевича видным вампиром современнос­ти, я умолчал. В отличие от некоторых, я понимаю, что такое секретная работа.

Я не просто дважды Герой Вселенского Союза, но и потомственный масон- секретчик.

Не похож, ну совсем не похож Егор Тимурович на госсекретаря Геннадия Эду­ардовича! И лицо у него пошире, и в шее жирка побольше накоплено, и глазами Гайдар не так, как Бурбулис косит, а все равно — похожи.

Нет-нет, да и спутаешь их.

Это оттого, наверное, что они не только одинаковые задачи решают, но и обра­зование тоже одинаковое, марксистско-ленинское, получено ими.

Недаром покойный полковник Федорчуков называл их «наши Марксы Лены- чи». Я же про себя называю их мешками. Один мешок надутый, а другой — поч­ти пустой.

Екатерина Тихоновна водила меня сегодня производить приватизацию квар­тиры...

Такие деловые, культурные люди. Они вручили мне красивую бумажку, в ко­торой написано, что я являюсь владельцем квартиры.

Когда мы вышли из конторы, я сказал жене:

— Катя! Может быть, мы выгоним всех из квартиры и останемся жить вдвоем?

— Глупый! — ответила Екатерина Тихоновна. — Нам же даже на квартплату теперь не заработать.

Отчасти она права. Квартира очень большая. Как написано в ордере, почти шестьсот квадратных метров.

А ведь эти метры надо еще и убирать.

— Довольно лицемерить!

Так говорил сегодня, выступая по телевизору, господин Луков.

Пора честно и открыто, советовал он, признать, что жизнь многими из нас про­жита напрасно.

Особенно, подчеркнул Иван Иванович Луков, это касается людей пожилого возраста. Долгие годы они болтались по фабрикам и заводам вместо того, чтобы овладеть приличной профессией.

Пустая и никчемная жизнь!

— А ведь я уже не говорю о том, что в позорном для нашей страны сорок пятом году, — говорил Луков, — эти красно-коричневые толпы, обувшись в кирзовые сапоги, чуть не затоптали нежные цветки культуры в цивилизованных, загранич­ных странах.

Удивительно смелое выступление.

Конечно, трудно и больно осознавать, что напрасной была неродственно про­житая жизнь...

Но что же делать?

Я, например, понимаю и разделяю искреннее возмущение дикторш «Вестей», когда они рассказывают о красно-коричневых стариках, что, захлебываясь своими убогими политическими амбициями, шляются по улицам нашей столицы, пыта­ются прорваться к памятнику Неизвестному солдату и побить там Бориса Нико­лаевича Ельцина. Дай им волю, они ворвутся и в мою квартиру.

Иван Иванович Луков сказал сегодня об этом честно и прямо.

Он заявил, что именно эти озверелые толпы стариков и стоят на пути реформ нашего правительства народного доверия.

А кто противостоит им?

Всего несколько сотен тысяч омоновцев да горстка людей с не отягощенной предрассудками эпохи тоталитаризма, юной совестью.

Много ли их успели воспитать наши наставники в демократии?

Но именно с этих людей, как подчеркнул Иван Иванович Луков, мы и должны брать пример, чтобы стать достойными правительства, которое сейчас имеем.

Кое-кто называет наше телевидение, которое работает на кухне, империей лжи.

Сам слышал сегодня, как депутат Векшин сказал в чулане майору Лупилину, будто там нет свободно думающих личностей.

Какая это чудовищная ложь!

А дикторы «Вестей»? А Хрюша из программы «Спокойной ночи малыши!»?

Какие еще депутату Векшину личности нужны?!

И все-таки боюсь, что Борис Николаевич Ельцин разочаровывает меня.

Конечно, он много сделал. Теперь — и это чувствуется даже по нашей кварти­ре! — как-то свободнее стало дышать здесь.

Но все же еще очень мало делается для дальнейшей демократизации нашего общества, рыночных реформ и борьбы за права человека.

И так думаю не только я. Майор Лупилин даже застонал, когда я спросил о его мнении на этот счет.

Вот так и обстоят дела.

Многие видные реформаторы уходят сейчас в конструктивную оппозицию.

У меня же просто опускаются руки.

Больше не могу!

Решил плюнуть на все и лететь в Обетованную Галактику с пересадкой на Луне.

Достал для этого пистолет, который позаимствовал на время у генерала Гриши Орлова.

Смешно, но Орлов думает, что этот пистолет украл уехавший в командировку в Рельсовск казак Витя Райкомовец. Вот будет ему подарок, когда он обнаружит пропажу в моей руке...

Но только я приготовился к полету, как в комнату вошла Екатерина II Полякова.

Увидела в моей руке пистолет и громко-громко завизжала.

На этот крик прибежал Давид Эдуардович Выжигайло-Никитин.

— Что, что вы собираетесь делать?! — закричал он.

— Если желаете, можете лететь со мною. — сказал я и достал обойму, чтобы пересчитать патроны. — Места на всех хватит.

Давид Эдуардович и Екатерина Тихоновна сообща навалились на меня и ото­брали пистолет. Потом Екатерина Тихоновна начала плакать, а Давид Эдуардович спросил, что мне не нравится, если я решил застрелиться.

Я объяснил, что хотел улететь хотя бы на Луну, поскольку по вине полковни­ка Федорчукова и моей первой жены Екатерины I Поляковой сорвался полет на Юпитер.

— А мы? — спросил Давид Эдуардович. — А она? — он указал на плачущую Екатерину Тихоновну. — Вы о ней подумали? Вы знаете, с каким чудовищем вы оставляете ее?!

Я не понял, кого он называет чудовищем — генерала Орлова или депутата Век­шина? — но помотал головой и сказал, что никого я не бросаю. Я пересчитал патроны. Их хватит, чтобы нам всем улететь на Луну. Можно даже взять с собой майора Лупилина и депутата Векшина. И даже вас, глубокоуважаемый Давид Эду­ардович.

— Но зачем?! — воскликнул Давид Эдуардович. — Зачем нам лететь на Луну.— Я устал ждать, когда мы все отправимся в Обетованную Галактику. — сказал я. — Я разочаровался в президенте и в основополагающих ценностях де­мократии, за которую боролся на баррикадах. Если вы хотите помочь, возьмите мое письмо и передайте господину Коняеву, он знает, как и куда переслать его, чтобы нам подготовили достойную встречу. Все-таки. — вы не знаете этого? — да, я — дважды Герой Вселенского Союза.

Давид Эдуардович быстро прочитал письмо, а потом сказал, что непроститель­но дважды Герою Вселенского Союза вести себя, как мальчишке.

— Не надо отчаиваться, чтобы не наделать глупостей! — сказал он. — По све­дениям из весьма информированных кругов, Луна сразу после полета туда аме­риканцев превратилась в глухую дыру и центр космической жизни сместился в Рельсовск.

— Это где полковник Федорчуков председателем исполкома работал? — спро­сил я.