Неизвестно - Сергеев Виктор. Луна за облаком

Шайдарон бросил очки на стопку исписанных листков, поднялся

— Иван Анисимович тут подчеркнул, чего мы достигли. Не стану повторяться. Всех отличившихся на забивке свай отметим бла­годарностями и премиями. Ну, это все уже прошлое. А что в буду­щем? Предстоит забетонировать восемьдесят тысяч квадратных мет­ров плиты ростверка да фундаменты, товарищи... Нам потребуется сто тысяч кубометров бетона. Мощность нашего завода вам известна. Потребуется два года, чтобы он справился с нашими потребностями Ясно, что никто два года нам не даст. Товарищам было поручено вне­сти предложения... Я думаю, пусть выскажется на парткоме Дарья Николаевна Елизова, начальник цеха бетона.

— Наши инженеры думали... — начала Елизова, вставая со сту­ла и оборачиваясь туда, где сидели представители завода. — Мы мо­жем поднять мощность цеха в два раза. Как? Снова трехсменка —пс семь часов. Три часа на пересмену и текущий ремонт оборудования. Но этих мер недостаточно. Я прошу партийный комитет поддержать нас... Растворная нитка завода имеет избыточную мощность. В цехе раствора стоят две растворомешалки, они рассчитаны на сто двад­цать кубометров раствора, а стройке сейчас нужно не более пятиде­сяти кубометров. Мы предлагаем передать одну растворомешалку цеху бетона...

За столом задвигались, зашумели, кто-то рассмеялся.

— Мы переконструируем растворомешалку,— продолжала Ели­зова,— на бетономешалку.

— Она дело говорит,— сказал Шайдарон. — Я сегодня же дам распоряжение.

— И сколько же вы дадите бетона е месяц?— поинтересовался Каширихин.

— Шесть с половиной тысяч кубометров.

— Мало.

— Наладим производство бетона на открытых полигонах. По­ставим деревянные эстакады... — Елизова открыла папку с бумага­ми. — Технологическая схема у нас подготовлена.

Шайдарон вставил:

— Оборудуем установку в деревообделочном цехе. Ее мощность до двух тысяч кубометров в месяц.

— Если мы осуществим то, что задумали, бетона нам хватит,— заключила Елизова.

— Да, хватит,— согласился управляющий. — Надо обратить вни­мание на транспортировку бетона. Следует соблюдать график. Бето­номешалка подает продукцию в строго определенное время: ни рань­ше, ни позже... Нельзя допускать, чтобы бетон застыл. За вывозк> бетона отвечает Валерий Патрахин. Он здесь. Пусть выскажется.

Валерий поднялся и сделал движение к столу, но Каширихин жестом остановил его:

— Можно говорить с места.

Каширихин наклонился к Шайдарону, прошептал ему на ухо:

— А где Павел Патрахин?

Шайдарон написал на листке: «Запутан в одной неясной исто­рии. Выясняем, что случилось».

Валерий Патрахин, краснея и переминаясь с ноги на ногу, рас­сказывал:

— У нас машины старенькие. Но попробуем возить в три смены. Хорошо бы машины две держать в резерве. Обязательно будут по­ломки... Груз тяжелый, пути, сами знаете, разбиты. Случись полом­ка, тогда бы выручил резерв, а то как бы бетон не застыл.

— Как с шоферами?

— Поставим по три водителя на машину.

Шайдарон пообещал:

— Выделим в резерв две машины.

— Кто у нас ответственный за бетонирование в главном корпу­се?— спросил Каширихин управляющего.

— Поставлю Трубина. Его бригаду усилим электриками, бетон­щиками. крановщиками.

— Что-либо есть такое... — Каширихин пощелкал пальцами,— необговоренное? Или все ясно?

— С бетоном, пожалуй все.— ответил Шайдарон. — Тзердохле- бов, сколько вам понадобится леса на эстакады?

— Скажем завтра.

— Обсудим, как быть с путями. На завод проехать — цел.чя ис­тория.— протянул Цыбен Чимитдоржиев.

Каширихин слушал членов комитета, внимательно оглядывая сидящих за столом. Приятный холодок из открытого окна студил ему шею и грудь, и он с удовольствием потирал ладони.

Шайдарон разговаривал по телефону. Трубин томился у него в ' кабинете — изучал от нечего делать мебель.

— Ты брось мне щелкать каблуками!—кричал управляющий п трубку. — Не щелкаешь?! А ты в уме щелкаешь, я знаю.

Подошла секретарша, спросила вполголоса:

— Вечерние заявки перевести на квартирный телефон, Озен Очирович?

— Цемент?— продолжал кричать Шайдарон. — Будет цемент!— Вскинул глаза на секретаршу: — Зачем на квартирный? Жена и так ругается — квартиру превратил в телефонную будку. Скосил глаза на Трубина: — Сиди. — И снова в трубку: — Ну, чего там считать? Железобетонные кольца для очистных сооружений? Ну, я тебе верю, верю! Сиди. Григорий Алексеич! А? Это я не тебе. Ну так вот, учти.

Бросил трубку, пригладил волосы, разглядывая Трубина, словно вспоминал, зачем тот ему понадобился.

— Много помощников — некогда работать,— проговорил Шайда­рон, продолжая, видимо, неоконченный телефонный разговор. Тру­бин деликатно промолчал.— Догадываешься, зачем позвал?

— Да нет.

— Ну, как живешь?

— Ничего.

— Ничего — это у цыган слепая лошадь. Знаешь Павла Патра- хина?

— Этого дядьку я знаю.

— Ты чего им там насоветовал?—В голосе Шайдарона зазвуча­ли суровые оттенки. Он то снимал очки, то снова надевал их. На чис­то выбритом лице вздрагивала клиновидная бородка.— Ты что же. велел им брать камень под городом?

— Под городом удобнее.

— Удобнее, говоришь?— Шайдарон скинул очки. Подумал. Бо­родка уперлась в галстук. — Ну, знаешь ли... Тебе-то до них какое дело?

Бородка отскочила от галстука, по бумаге заскрипел синий ка­рандаш.

— Постой, братец! Ты что-то не договариваешь. А бензин?

— Какой бензин?

— Патрахин насливал бочку бензина и припрятал ее. Он гоео- рит, что вместе с тобой...

— Я его с тех пор и не видел!

— За такую экономию его к следователю...

— Да не видел я его, Озен Очирович! Не верите, что ли 9

— Верю. Почему не верить? Я так и следователю сказал: «Раз­беремся сами».

Бородка заподрагивала, по выбритой до синевы щеке пробежал солнечный лучик. Шайдарон схватился за очки, стал посмеиваться:

— Придумали, черти! А ведь лоеко! Но бензин вернуть. Да, да.

— Да не брал я никакого бензина,— сказал Григорий.

— Знал я одного такого.— усмехнулся управляющий.—На скла­де пользовался спецодеждой. Как-то ее списывал. Ну и попался. Да­вай всех оговаривать, как вот и этот Патрахин. Потом сознался во всем, и в том, что воровал один, тоже сознался. Его спрашивают: на что. мол, надеялся? А он так ответил: «Сколько лет я ка авторитет работал, пусть теперь авторитет поработает на меня».

Трубин промолчал, ждал, что еще скажет управляющий.

— Ну, как у тебя с бригадой? Не пожалел, что полез туда 7

— Да нет

— С кладкой, как у вас? Отстаешь? Ну вот. Это уж никуда не годится. Хуже всякого... С чем бы другим, а то — с кладкой.

— Людей мало.

— Ну, что людей? Все требуют людей! Ты бригадир, ты и решай.