Неизвестно - Еленевский Мытари и фарисеи
- Название:Еленевский Мытари и фарисеи
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Неизвестно - Еленевский Мытари и фарисеи краткое содержание
Еленевский Мытари и фарисеи - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Как начали перекупщики за бульбой приезжать, так своими фурами все улицы угробили: ни пройти, ни проехать. Ты хоть свою машину не продал? И не продавай. У кого машина, тот хоть как-то еще двигается...
Она говорила так, словно мой перевод уже состоялся или состоится обязательно, и это она не подвергала сомнению. Еще в Минске на вокзале в ожидании поезда взял газету. В рекламной странице чисто случайно наткнулся на объявление: «Куплю ордена, медали, старинные деньги, иконы». Крамольная мысль: «А что, если.» застряла в голове и не давала покоя. Подумал, приеду, позвоню этому коллекционеру, узнаю расценки.
— Сынок, ты бы под ноги смотрел, а то идешь как попадя. Все лужи твои, — упрекнула мать, — принесем людям мокроты в хату, прямо неудобно.
У высокого забора из оцинкованного листа мать остановилась, осмотрела обувь, провела подошвами резиновых полусапожек по траве и нажала на черную кнопочку электрического звонка на железном столбе. По ту сторону исходил громкой злобою пес.
— У них не собака, а сущий дьявол, — мать еще раз нажала на кнопочку, — хоть и на цепи, да все равно страхом пробирает.
От кирпичного дома, крытого такой же цинковой жестью, с большой застекленной верандой донеслось:
Кто?
— Верка, это я, тетка Маруся, вот сын приехал, хочет попользоваться вашим телефоном!
— Проходите, я собаку на короткую цепь посажу.
И на калитке громко щелкнул электромагнитный замок.
— Кто к нам пожаловал? — из полуоткрытой двери в просторную прихожую, хорошо и со вкусом обставленную, выглядывало сморщенное, похожее на печеное яблоко лицо.
— Ну, тебя еще не спросили, вечно высунешься, не дашь с людьми поговорить, — и хозяйка собралась прикрыть дверь в соседнюю комнатку, но лицо уперлось и не хотело прятаться.
— Чего ты мне рот затыкаешь, чего? И так как в тюрьме бедую.
— Началось, — негодующе произнесла хозяйка, — скажи еще, что тебя не кормят, не поят, спать не дают.
Старушка упрямо не давала закрыть дверь в свою комнатку.
— Это ты, Маруська, видишь, что они со мною делают, свежего человека только по телевизору вижу, а так, чтобы поговорить. Вот дожилась так дожилась, никому я, Маруська, не нужна, смогли бы, так живой в могилу закопали, антихристовы дети.
— Мать, ну что ты такое говоришь, не позорь.
— Вы и так опозорились, на грошах помешанные. я вам.
Хозяйке все же удалось отправить старушку за дверь и повернуть ключ в замочной скважине.
— Так оно спокойней будет, а то ведь не даст позвонить. Как кто придет, так обязательно встрянет и начинает учить уму-разуму. Тетя Маруся, давайте в залу пройдем, а Коля пусть телефонует. На межгород через ноль, а потом восьмерка, — пояснила она.
Несколько раз набрал номер коллекционера, но из белой трубки все время доносилось пипиканье, оповещавшее, что номер занят. Подумал: «Востребован человек!»
В боковую дверь громко стучали, и оттуда донеслось: «Открой, кому говорят, открой, а то милицию вызову! Мне с Маруськой надо поговорить, открой!» — опять стук. Под это грозное требование во двор въехала машина, послышались радостное повизгивание собаки, веселый громкий мужской голос: «Мухтарик, это кто тебя так коротко зацеповал? Хозяйка? Ну, сейчас мы ей выделим по полной норме».
В прихожую вошел Рымашевский, высокий, рыжеволосый, в кожаной куртке и новеньких джинсах:
— О, у нас, оказывается, гости! Никак пан Лунянин пожаловал? Какими судьбами? Сколько лет все мимо да мимо. Почему на столе пусто? Где хозяйка? Верка, Верочка, почему на столе пусто? — Он энергично сбросил кожаную куртку, повесил на стул. — Так с гостями никто не поступает, а Рымашевские тем более. — И не дожидаясь жены, несуетливо, но быстро доставал из огромного холодильника котлеты, уже нарезанные сыр, колбасу. Оттуда же извлек запотевшую бутылку, пояснил: «Виски, шотландское!»
— Вот теперь и разговор пойдет как по маслу. Ну что? По маленькой! — налил в хрустальные рюмки. — Первая — за встречу! Хороший напиток, когда в Польше первый раз попробовал, сказал, что на другой не променяю, даже на коньяк. Нет, в Польше виски не очень жалуют, там водка «Выборова» и все, а мне понравилось. Легло на душу. Так, между первой и второй, как говорят в народе, чтобы и пуля не просвистела. Ты ешь, ешь, — и подсовывал поближе тарелки с закуской, радостный и довольный своей щедростью. — В Ташкенте виски пьют, или о нем и не слышали? Как их там, калмыки, узбеки, таджики, чем они угощают? У них свое, у нас — свое! Я так понимаю, тебя сюда не радость привела? Хотя чего спрашиваю, на твоем лице написано! Будешь еще? Не брезгуй! Школу ведь одну заканчивали, по одним улицам бегали, под одним дождем мокли. Я понимаю, у тебя в армии авторитет, писали про это, а для меня ты свой, просто Колька с Залома. Ты не обижайся.
Рымашевский говорил и говорил. Самодовольство сквозило в каждом его движении, начиная с поднятия налитой рюмки до нанизывания на вилку куска сухой колбасы. Он в родной деревне уже причислил себя к категории тех, кого слушают, чье мнение главное, а остальные или должны выслушивать, или убираться восвояси. И я был для него интересен как человек, который и понятия не имеет о возможностях, какими обладал хозяин, и главное, чтобы человек почувствовал, понял, восхитился им и. позавидовал. Мое равнодушие его только распаляло, даже слегка злило.
— Что, не идет? — и предложил: — У меня еще один интересный напиток есть. Давай испробуем! Вера-а-а!
На его требовательный зов Вера появилась, как по мановению волшебной палочки. Подбежала, обняла, погладила по рыжим волосам:
— А я слышала, ты приехал, да мы с тетей Марией как раз фотографии, которые ты из Франции привез, рассматривали. Дай буську, дорогой!
Он подставил щеку, она вкусно чмокнула:
— Что тебе, дорогой?
— Принеси из серванта ту, которую мне в Париже один знакомый француз подарил! Дорогая, зараза!
Я протестующее поднял руку, и в моем жесте он быстро уловил, что принесенная бутылка не должна откупориваться, вяло согласился:
— Если гость против, так за ворот лить не будем. Ладно, иди.
Вера, круглолицая, полненькая, крепенькая, похожая на колобок, увенчанный толстой косой светлых волос, облегченно вздохнув, быстренько, как и явилась, исчезла. Рымашевский пошел переодеваться, а я стал снова названивать по телефону, но попытки оказались тщетными. Он вернулся в прихожую в старенькой выгоревшей рубашонке, старых брюках, в старых шлепанцах. Налил себе стопку:
— Как умные люди говорят: «Бойся первой чарки». Да ладно, из чужого рта не забираю. Тебя что, не хотят слушать? И меня когда-то не хотели. — Он вертел в сильных пальцах пустую рюмку, аккуратно протирая о толстую льняную скатерть. — Да, не хотели. Я для них просто червяк. Так к своей власти привыкли. Самое страшное, когда человек привыкает к власти. Это уже не человек. Бывало, к кому в том же райисполкоме не подойду, руками отмахивались, а теперь. Да что говорить, были негодяи, негодяями и остались. Одно слово, позолоти ручку, и все! Позолотил, и все проблемы сняты. Так присосались, хуже пиявок.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: