П.А.Сарапульцев - Смысл жизни человека и государства

“Достигается это, конечно, пропагандой”, причём “её специфическое воздействие на нравственность обусловлено не методами, а целью и размахом…. Когда все источники информации находятся в одних руках”можно “придать человеческому мышлению любую требуемую форму, и даже самые развитые, самые независимые в своих взглядах люди не могут целиком избежать этого влияния, если их надолго изолировать от всех других источников информации”.

Если же учесть, что помимо двух основных государственных телеканалов у правительства имеется дружественный медиа-холдинг “Национальная медиагруппа”, включающий телеканалы НТВ, ТНТ, РЕН ТВ, “Санкт-Петербург - Пятый канал”, самую читаемую в России газету “Комсомольская правда”, таблоиды “Твой день”, “Жизнь за всю неделю” и десятки других теле-радио компаний и газет, то становится абсолютно ясно, кто реально снабжает духовной пищей практически всё население страны. А в то, что медиа-холдинг, принадлежащий банку “Россия”, тесно сотрудничает с существующим правительством легко поверить, если учесть, что реально банку активы медиа-холдинга через посредство поглощённого “Газпромбанка” обошлись в 166 млн. долларов (57), а через два года после продажи Дмитрий Медведев оценил стоимость активов “Газпром-Медиа” в 7,5 млрд. долларов (58). Такие подарки государство просто так делать не станет.

Забавным, но достаточно показательным примером зависимости, если не пресмыкания руководства телевидения перед руководством страны является ситуация, когда стоило президенту оговориться и сказать о “понуждении к миру”, как это выражение тут же это начали употреблять все теледикторы, пока президент сам себя не поправил.

Большинство разбираемых проявлений авторитаризма не смогли бы появиться или были бы своевременно запрещены, если бы в государстве свято соблюдался основной принцип истинно демократического государства - правозаконность.

По мнению Хайека: “Условия жизни в свободной стране ярче всего отличаются от условий жизни при деспотизме соблюдением великих принципов, известных под общим названием правозаконности”. Основную суть которой блестяще отражает постулат Иммануила Канта: “человек свободен, когда обязан подчиняться не людям, а одним лишь законам”.

При этом, однако, необходимо понимать, что “говоря, что в планируемом обществе принцип правозаконности не сохраняется, мы не имеем в виду ни что действия правительства в нём будут незаконными, ни что само оно непременно будет беззаконным”. Но в то же время будет не правильно считать, что “правозаконность не нарушается, пока все действия государства должным образом санкционируются законодательством”.

Для того чтобы решить вопрос имеются ли нарушения правозаконности в нашем государстве необходимо установить: соблюдаются ли в нём основные принципы правозаконности.

Первый принцип правозаконности заключается в том, “что во всех своих действиях правительство связано твёрдо установленными и заранее доведёнными до всеобщего сведения правилами; а это позволяет человеку предугадывать, как власти в известных обстоятельствах используют аппарат принуждения, и, исходя из этого, с достаточной уверенностью планировать свои действия”. И именно поэтому “в условиях господства правозаконности правительство лишено возможности свести на нет результат чьих-то индивидуальных усилий, действуя ad hok (специально для данного случая)”.

Но практически все проводимые социологические опросы, как отечественных, так и зарубежных инвесторов показывают, что одной из основных проблем бизнеса в нашей стране является отсутствие уверенности в завтрашнем дне, поскольку практически невозможно предугадать, как изменятся в ближайшее время те или иные требования государства к его ведению, и те или иные законные или подзаконные акты.

Ещё одно важное “различие между правозаконностью и деспотизмом. В первом случае роль правительства ограничивается установлением правил пользования имеющимися ресурсами; для каких целей будут использованы эти ресурсы - решают сами индивидуумы. Во втором - правительство решает, для каких конкретно целей использовать средства производства”.

Примером подобного нарушения принципа правозаконности, несомненно, является создание государством авиастроительных и судостроительных холдингов, объединяющих расположенные в различных концах нашей обширной страны заводы и конструкторские бюро, что, естественно, не может не привести к снижению или даже исчезновению конкуренции внутри соответствующей отрасли, поскольку решение о выборе, как конструктора, так и самого продукта будет “неизбежно зависеть от обстоятельств, и при принятии такого рода решений всегда будет необходимо уравновешивать интересы всевозможных лиц и группировок. В конечном счёте, решение в пользу тех или иных интересов будет зависеть от чьих-то личных взглядов, которые таким образом станут составной частью законов страны”.

Наконец нарушение принципа правозаконности в авторитарном государстве может осуществляться как путём выборочного, избирательного применения существующих законов, так и путём законодательного оформления преференций для той или иной группы лиц или даже целого класса. “Это означает, что применение правительственного аппарата насилия в нём больше не будет ограниченно и обусловлено заранее установленными правилами”. Но “предоставив правительству неограниченную власть, можно юридически узаконить любое, самое произвольное установление, и … породить самый законченный деспотизм”.

Самым ярким примером избирательности Российского правосудия является его отношения к двум миллиардерам нуворишам: Михаилу Ходорковскому и Роману Абрамовичу. Ходорковский, принимавший участие в политической жизни страны не на стороне государственной власти, по решению ставшего нарицательным басманного суда не только лишился практически всего состояния, но и оказался за решёткой. Причём предвзятость правосудия подтверждается уже тем, что “как только активы ЮКОСА меняли собственников, суды сразу же пересматривали прежние решения о взыскании “налоговых долгов” ЮКОСА” (41).

В то же время у лояльного к власти, поддерживающего дружеские отношения с президентом олигарха Романа Абрамовича в сентябре 2005 года было выкуплено 75% акций за 13,7 млрд. долларов (59).

Причём “государство вообще могло не покупать “Сибнефть” (на момент продажи это была самая маленькая из российских вертикально интегрированных нефтяных компаний с падающей добычей). В конце концов, могло заплатить за неё существенно меньшую цену - с учётом того, что в своё время Абрамович приобрёл контроль над компанией за 100 млн. долларов.