Санин Евгений - Чудо - из чудес

А вместо Зои почему-то — стояла…

Евфросиния.

Он заметил, что перед именем есть написанное мелким почерком слово.

Вгляделся внимательней и прочитал:

«Монахиня».

Вот это да!

Стас хотел тут же поделиться этой новостью с Леной, вместе с которой, как это и положено они стояли далеко позади отца Иоанникия, Тиши и его восприемников от купели.

Но с ней творилось что-то странное.

Непонятное…

Она пристально всматривалась куда-то впереди себя — и то ли ужасалась, то ли восторгалась чему-то…

Если не сообщить новость про Зою, то тогда бы спросить у нее, в чем дело!

Но Стас вовремя прикусил язык.

В храме ведь не то, что говорить — думать о постороннем неблагочестиво для истинно верующего человека!

Ибо здесь совершается самое великое, что только может быть на Земле — Божественная Литургия и приносится бескровная Жертва.

Пусть сейчас не Литургия, когда вообще во время на некоторых моментах, например, при чтении Евангелии, пении Херувимской песни и когда совершается Евхаристический канон — дышать и то страшно!

Но все равно — совершается таинство.

И в храме невидимо присутствует Сам Господь, Пресвятая Богородица, шестокрылатые Херувимы и пламенные Серафимы, которые не смеют даже взглянуть на Бога, а также сонмы ангелов и целые соборы святых.

Мы, за редчайшими исключениями, когда Господь для укрепления в вере человека и для назидания других показывает, что на самом деле происходит в храме, ничего этого не видим…

Но это ведь не означает того, что всего этого нет!

«Вон, Ленка, — покосился на уже искавшую с разочарованным видом по сторонам что-то жену Стас, — не видит сейчас как трижды окунает в купель их сына ее брат-иеромонах.

Но ведь все это же — есть!

И все дело в том, что все мы тоже слепы.

Только — духовно!»

После окончания крещения и всего, что положено после него — воцерковления новокрещенного, то есть внесения его в алтарь, чтение матери молитв сорокового дня и причащения нового члена Церкви Святых Таин Тела и Крови Христа и Бога нашего — отец Иоанникий — ох, как трудно было Стасу с Леной на первых порах не назвать его Ваней! — встал с крестом в руках перед всеми, кто был в храме.

И сказал, обращаясь к мирно посапывающему Тише:

— С днем рождения!

— Ваня… отец Иоанникий, Тише уже скоро полгода! — шепотом напомнила Лена.

Но иеромонах и глазом не повел в ее сторону.

— Да-да, я не оговорился! — сказал он. — Крещение — это духовное рождение человека. Именно с него и начинается христианская, то есть настоящая, ведущая ко спасению жизнь. Горе, когда люди крестятся только потому, что на это сейчас такая мода, а также просто так, на всякий случай, или потому что их уговорили подруги, друзья или родители, а потом — напрочь забывают про все. И живут так, словно они сами или, как в нашем случае, восприемники не отреклись за них от сатаны и не дали Богу обет вести христианский образ жизни. И счастье — если после крещения, то есть, после своего нового — духовного — рождения человек начинает жить церковной жизнью. Ходить в храм, каяться, исповедоваться, причащаться, что в итоге дарует ему возможность достичь того, ради чего, собственно, мы и появились на свет — сподобиться Царствия Небесного и вечно быть с Богом!

Уже в машине, когда все удобно разместились в ней, отец Иоанникий сказал:

— Простите, если что было не так. Ведь это было первое крещение, которое я совершил. И — моя первая проповедь.

11

Лена стала оживать прямо на глазах…

Узнав о крестинах, на торжественный обед, который неугомонная во всем, что касается готовки, соседка превратила в настоящий пир, не то, что примчались, а словно прилетели Рита и Ник.

Стас сразу отметил то, что они стояли в прихожей, держа друг друга за руку.

Словно боясь расстаться даже на мгновенье.

— Я, конечно, уважаю Владимира Всеволодовича, — первым делом сказал Ник, но тут же с легкой обидой добавил: — Только мы с тобой раньше знакомы! Почему ты нас с Ритой не сделал крестными Тиши? Породнились бы!

— Да мы и так с тобой старые друзья! Что может быть роднее? — обнял Ника Стас. — К тому же — тогда вы с Ритой никогда не смогли бы стать мужем и женой.

— Это еще почему?

— А потому что духовное родство выше обычного и после этого вас никто уже не повенчает!

— Ой, нет! — испугались Ник с Ритой.

И теперь даже Лена поняла, что у них, кажется, все сладилось.

Всерьез и надолго.

Дай Бог, чтобы, как и у них со Стасиком — навсегда!

Войдя в зал, Ник увидел отца Иоанникия.

Даже не удивился.

Смиренно подошел.

И тоже привычно благословился у него.

Он вообще сильно изменился за это время, Ник.

Следом за ним благословилась и Рита.

После этого Ник поздоровался с Сергеем Сергеевичем, Владимиром Всеволодовичем, Олегом с Ириной, познакомился с Зоей.

И, наконец, попросив разрешения, подержал на руках виновника торжества, вернул его Зое.

И протянул Стасу толстый конверт.

— Вы получите — когда тоже родите! — предупредил он Олега с Ириной. — Тем более что это с моего первого контракта. Но, надеюсь, Тише хватит здесь на подарок, скажем — на новую кроватку. А вам пока желаю безбедно прожить до моего нового удачного проекта!

В чем-в чем, а в этом Ник оставался прежним!

Относя конверт в кабинет, Стас не утерпел и заглянул в него.

В нем лежали три пачки пятитысячных купюр.

Полтора миллиона рублей…

Он тут же сообщил об этом Лене.

Но та словно не услышала его.

Как-то рассеянно кивнула и словно отсутствующая заняла свое место за большим столом, рядом с мужем.

«Неужели даже крестины сына не помогли?» — с болью подумал Стас.

Владимир Всеволодович сам догадался, что Ник подарил большую сумму и, как показалось, с легким сожалением тихонько спросил:

— Что, будешь теперь забирать свою коллекцию обратно?

Стас подумал и отрицательно покачал головой:

— Нет, отдавайте уж лучше в церковный музей! В вашем храме ежедневно столько паломнических групп. Не денег жалко. А людей, которые мало верят. Или не верят вообще. Которые, как бы это правильнее назвать — духовно слепоглухонемые. Вот! Что может быть страшнее этого? А такой земной материал поможет им наглядно и на ощупь убедиться в Небесном, убедиться, что все это действительно было на нашей земле и — соответственно лишний раз укрепиться в вере.

До начала обеда оставалось еще несколько минут — соседка вносила все новые и новые кушанья.

И Стас, улучив момент, подойдя к отцу Иоанникию, спросил:

— Ну как ты там?

— Слава Богу за все! — коротко ответил он.

— Вика… была?

Отец Иоанникий, совсем как в детстве, с хитрецой в глазах, ответил на этот вопрос вопросом:

— Что там сказал Юлий Цезарь после победы… не помню над кем там: «Пришел… увидел…»