Санин Евгений - Божий суд

- Вот, - перекрестясь на икону, сказал он, назвавшись купцом Диомедом. - Должок тебе, князь, принес! Точнее, из уважения к его величине, правильнее сказать – долг!

- Какой еще долг? – не понял князь Илья.

- Как! Ты не помнишь?!

Купец мелкими шагами просеменил к нему и принялся объяснять:

- Три года назад я вез товар из Тмутаракани. Хороший товар. Дорогой. Настолько дорогой и хороший, что на него позарились лихие люди, следившие за мной от самого торжища и напавшие по дороге. Товар они отобрали. Меня уже хотели убить. Но, к счастью, ты тогда проезжал мимо. И, хотя твой отряд был куда меньше, разогнал их и приказал своим людям не трогать ничего из моих товаров, а самого меня отпустил с Богом. Вот я тогда и дал тебе слово, что десять процентов с прибыли от тех товаров – будут твои.

- Ну и что?

- Как что! Как что?! – опешил купец. - Дела-то мои пошли в гору! Товар продался с прибытком, тот прибыток дал новый, тот еще, еще… Словом накопилась такая сумма, что и назвать-то страшно… - словно в подтверждение своих слов, он оглянуся и зашептал: Сегодня я случайно увидел во дворе терема человека, который тогда был с тобой. Радимом его зовут. Он сказал мне, что ты тут, и вот я сразу здесь. А золото и серебро ты можешь получить по первому же твоему желанию!

- Да зачем мне теперь они? – равнодушно пожал плечами князь Илья.

Охранник многозначительно кашлянул и отчаянными знаками принялся показывать пленнику, что не гоже отказываться от денег. Пригодятся, мол, пригодятся!.. Но тот только отмахнулся от него и устало сказал купцу:

- Оставь их себе…

- Как это? – не понял купец и взмолился. – Я - русский купец, и никогда не присваивал себе чужого! И потом, князь, ты обо мне хоть подумай! Каждый шаг человекам неведом. А уж решение Божьего суда и подавно! Мало ли что с тобой будет завтра… И что мне, тогда всю жизнь – с такой тяжестью, как не отданный долг, на душе ходить?!

- Ну, так раздай на помин моей души, кому только сможешь…

- Раздать - раздам! И по монастырям, и на храмы! – часто-часто закивал купец. – Только… все равно много останется!

- Даже не знаю, что тогда еще и придумать… - растерялся пленник.

В поруб вошел холоп и принялся растапливать печь. Он уже не насмехался и вообще ни разу не оглянулся на пленника.

Зато князь Илья посмотрел на него и, неожиданно поняв, что надо делать, спросил купца:

- А… раба выкупить на свободу там хватит?

- Да хоть десять… двадцать рабов!

- Тогда… - князь приблизил лицо к подавшемуся к нему с готовностью купцу и показал глазами на холопа: - Выкупи и освободи его! А потом, когда будешь в разных городах, попробуй отыскать его близких и тоже помоги им… Только сделай все как-то поосторожнее, чтобы он от радости вдруг не умер…

- Хорошо!

Купец, понимающе улыбнувшись, подошел к рабу и спросил:

- Ты чей будешь, холоп?

- Лавочника Микулы.

А, знаю! – кивнул купец и, обернувшись к князю, сказал: - Это один из моих здешних должников! Тем проще будет управить все дело! – И, уже обращаясь к рабу, приказал: - Сходи-ка к нему и скажи, что купец Диомед его кличет. Да чтоб потарапливался!

Раб сорвался с места и исчез за дверью. Не прошло и пяти минут, как в порубе, вслед за холопом, появился задыхавшийся от быстрой ходьбы лавочник.

- Вот что! – показывая пальцем на раба, сказал ему Диомед. – Я забираю у тебя этого раба, так уж и быть, благодари князя, за – тройную цену! Спишешь эту сумму с общего долга!

Счастливый лавочник, ничего не понимая, принялся кланяться князю, купцу…

- Подожди! – остановил его князь и спросил:

- Есть у вас какая-нибудь выставленная на продажу гончарная мастерская?

- Да! – не задумываясь, ответил лавочник. – И не какая-нибудь, а столь хорошая, что никто до сих пор не может купить ее… Слишком уж дорога!

«Хватит на нее?» - немым взглядом спросил у купца пленник и, встретив кивок, сказал лавочнику:

- Мы покупаем ее!

После этого он знаком подозвал к себе не осмелившегося даже присесть перед печкой холопа и спросил:

- Ну, а ты что стоишь? Свободен!

-Как это… я ведь еще печку не протопил! – не понял тот, но князь, пряча в усах улыбку, отрезал:

- Вообще свободен! Ты больше не раб. Закончишь протапливать и уходи. В свою гончарную мастерскую! Твой бывший хозяин покажет тебе, где она… Ну, а если Диомеду удастся разыскать твоих близких, то готовься встречать и их!

Услышав это, освобожденный холоп только теперь понял, что произошло. Он изменился в лице, повалился в ноги князю, но тот, гремя цепями, приподнял его и развернул в сторону Евангелия и иконы:

- Не меня! Вот Кого надо благодарить!

3

Мысль о возможной свободе, словно хмельной мед, ударила в голову князя…

Купец с лавочником ушли. После них, то и дело, пока топил печь, оглядывавшийся на князя – но разве теперь так как прежде?! – освобожденный раб, у которого, оказалось, есть даже имя – Чудин.

Князь Илья проводил его просветлевшим взглядом и вздохнул полной грудью.

Как-то вдруг легко, тепло сделалось на душе. Даже рука перестала ныть. Что касается ее, то князь был убежден, что тут не обошлось без помощи Гориславы. Даже прикосновение ее пальцев оказалось целебнее всех снадобий и притирок. А что касалось души… Она словно испытывала сейчас то, что испытывал этот– Чудин.

«Эх, сколько времени потерял, сколько добра мог сделать!» - с запоздалым сожалением неожиданно подумал князь, и вдруг услышал сначала голоса за стеной поруба, а затем и облегченный возглас охранника:

- Ну, наконец-то!

- Кто там еще? – повернул к нему голову князь.

- Твои друзья!

Дверь распахнулась, и в поруб вошли действительно хорошо знакомые князю Илье люди. Один смуглый, другой, наоборот, круглолицый и бледный, как полная луна. Это были его помощники, с которыми он в последний год, собрав большой конный отряд из выгнанных за различные провинности князьями дружинников, да и просто ночных татей со всех больших дорог, прошелся едва ли не по всей Руси и столько бед натворил в смоленской земле. Не побоялись, что, узнав их, смоляне посчитаются с ними без всякого суда. Видно, и правда, нужен, ох, как нужен он им!

Вошедшие тем временем привыкли после яркого солнечного света к полутьме, нашли глазами князя и обрадовано загомонили:

- Слава, Тебе, Господи!

- Успели!

- Не гневите Бога суетными словами! – строго остановил их князь Илья. - Говорите лучше сразу - с чем пожаловали!

- Ох, ох! Сразу видно, что князь! – притворно передернул, будто от страха, плечами смуглый и с одобрением посмотрел на пленника: - Именно такой нам и нужен! Но и ты тоже, куда без таких, как мы? Братьям своим ты не больно-то, как мы видим, нужен!

Князь Илья метнул на говорившего гневный взгляд, и тот, несмотря на то, что пленник был прикован к стене, невольно попятился и уже, как сильному слабый, сказал: