Дима - o f2ea2a4db566d77d

проблемы, требующиеся совершенно разных решений. Но даже в отрыве от человеческого

фактора, мы ведь должны понимать, что когда уничтожается старое, то есть образовавшийся

защитный слой, на его место неизбежно приходит новое. Но ещё неизвестно, что это будет…

Ведь на пустом месте может нарасти, что угодно. Это безоценочно, такая закономерность.

Хотя мою внучку, например, старые дома с привидениями и домовыми не пугают, а вот

новодела она боится. Говорит, там сидит что-то непонятное.

- Если бы только всё ограничивалось потерей архитектурных памятников, - сказала

Карина Эдуардовна и достала из своей сумки кипу распечаток. – Пожалуйста, взгляни.

Список убитых за последние годы в России профессоров. Академики, директора НИИ,

учёные, ректоры, историки, микробиологи, психологи, кибернетики, востоковеды, юристы.

Ни одного раскрытого дела, а это наши коллеги и друзья, ты их прекрасно знаешь.

Федотов суетливо нахлобучил на нос очки и стал бегать глазами по страшному списку.

- Знаешь, Миш, я пыталась, как ты только что, найти этой статистике красивое

объяснение. Мировой заговор, масоны, ЦРУ, Аль-Каида, утечка мозгов, миссия по стиранию

168

России с карты истории, даже мистика – пси-технологии или микробы-убийцы, жертвами

которых стали их собственные исследователи. Мы, скорее, романтики и не хотим смотреть

правде в глаза. Лучше, чтобы за всем этим стояла какая-то система, пускай ужасная по своей

сути, но, по крайней мере, осмысленная. А в действительности всё намного проще. Это

рядовые убийства, узаконенный в наше время способ решать конфликтные вопросы – мы

дошли до той точки, когда можно просто убрать человека, который мешается, и спокойно

жить дальше. И твой статус уже не служит тебе защитой. Более того, сами люди не

соответствуют своему статусу и погрязают в делах, их совершенно не достойных. Вот как я

это вижу, Миша, всё просто – хочешь незаконно снести памятник архитектуры и извлечь

прибыль – вперёд, хочешь убрать человека, который этому мешает или просто кабинет

занимает – заказывай. Что может быть проще?

-

Я понимаю, - печально кивнул Федотов. – Уже несколько лет как от него нет вестей.

- Точнее, шесть. Извини, я пришла к тебе по конкретному вопросу, - женщина снова

открыла сумку и на этот раз извлекла из неё, положив на стол перед профессором,

маленькую коробочку.

- Я получила её два года назад, но вы направили меня в Осло, так что это дело пришлось

отложить. Никакой сопроводительной записки не было.

Федотов вынул из коробки шишку необычного окраса.

- Не знаешь, откуда она? – спросила его Карина Эдуардовна. – Я никогда не слышала о

красных соснах. Где мне искать?

-

Думаешь, это от твоего мужа?

- От кого же ещё? И это знак, направление.

Профессор вздохнул и аккуратно уложил шишку обратно в коробку. Проделывая это, он

сказал:

- Не осуждай его. Ты же должна осознавать степень опасности, с которой сопряжена его

деятельность. Он не ради позы такой таинственный. И сейчас как раз тот этап, когда он не

может выходить с нами на связь.

- Я просто хочу найти его, - спокойно объяснила Карина Эдуардовна. – И думаю, теперь

он тоже этого хочет.

- Хорошо, я в любом случае собирался направить тебя в Карелию. Мы вырастили

доуэль-бокс, удачно провели первые эксперименты. Они собираются запускать БАК, а у нас

вот доуэль-волны – хороший год для науки выдался. На месте тебя встретит наш человек,

обсудите эти вопросы, а дальше…

-

Вам удалось собрать в одном месте всю четверку? – перебила его гостья.

-

Здесь как раз понадобится твоя помощь.

- А дальше? Ты что-то хотел сказать, извини.

-

Хвойные приобретают такой специфический буро-красный оттенок при радиационном

поражении.

-

Ох, прости, я нас всех облучила.

-

Обожаю твоё чувство юмора, Карина. Не волнуйся, тут всё равно слишком маленькая

доза, да и мы уже не те люди, что раньше. Убьёшь двух зайцев разом, вот посмотри, -

профессор ткнул пальцем в экран ноутбука. – Ты поедешь сюда, тебя ждут в Анонниеми, а

неизвестный источник радиации, поразивший деревья, находится чуть выше.

Федотов увеличил масштаб карты и прибавил:

- В лесу около деревни Пиенисуо, рядом с финской границей... Ты совсем не пьёшь чай!

:нашли же вы себе супергероев, офигеваю просто| :буржуй, учитель литературы, гопник

какой-то и библиотекарша| :вика-железобетон, её же знать надо, она вам всю лабораторию к

чёрту разнесёт, гага^ :скучаю я по ней| :очень| :на самом деле она добрая, конечно| :я помню,

как мы возились с младшими ребятами, там тяжёлые случаи были, но вике всегда хватало

терпения, она очень любит детей| :хотя вот я говорю – добрая, и сама сомневаюсь| :раньше я

169

видела только со своей точки, видела то, что умела видеть| :казалось бы, моё нынешнее

состояние обеспечивает чёткость восприятия, но это вовсе не так| :всезнание лишено

оценивания| :помнишь, ты когда-то сказала, что субъективизм всегда иррационален~ :потому

что мы отказываемся видеть объективную картину, исключаем себя из общей реальности и

вместо этого создаём мир, обслуживающий наши идеи и наш опыт| :раньше я могла сказать,

этот человек – добрый| :потому что так видела мир| :а сейчас я не знаю, что выбрать, потому

что вижу всё| :ты должна это понимать| :вот возьми яшу – он в какой-то момент просто изъял

тебя из собственного мира и поставил на твоё место орвокки| :фигасе, да~ :Но ты же не

перестала быть собой| :и вика видела именно тебя, а не орвокки| :но вика видела врага| :и т|

д| :ты спрашиваешь, как я воспринимаю реальность| :когда человек умирает, его сознание

сливается с миром, поэтому никакого противоречия не возникает| :а я как бы смотрю со

стороны| :но здесь нет того эффект присутствия, на котором держится жизнь любого

человека, благодаря которому не возникает сомнений в происходящем| :я же зависла где-то

на полпути между этими двумя состояниями – этим двумя слитностями с

противоположными зарядами| :у меня нет чувства достоверности происходящего| :это

главное| :поэтому я могу видеть всё, но не могу выбрать что-то одно||| :помнишь, как ты

вошла в лес той ночью~ :когда илья неудачно опробовал свой аппарат| :ты переступила

незримую границу и сразу услышала комариный вой, так их много к тебе устремилось|

:комары всаживались в тебя, как дротики, ты быстро убежала| :и ещё подумала, что это лес

впитывает в себя людей| :лес всегда так делает| :комары, его прислужники, сосут

человеческую кровь, и через эти частички лес с людьми роднится| :для него нет разницы –

признать или сделать присутствие в себе невыносимым – он вообще так не мыслит| :он