Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

Утром, после завтрака, нас, конечно, не сдержала бы уже никакая сила, но никому и в голову не пришло подобного сумасбродства. Дать истомившейся солдатне выпустить пар со шлюхами - кто ж посмеет покуситься на святое! Когда мы ломанулись со двора в город, нас сопровождали шутки домочадцев Ремда и полезные советы, в доброй половине которых мы, впрочем, не нуждались. Например, о том, что дома шлюх отмечены красной тряпкой на двери, я уже знал и без чужих подсказок. Этот обычай по всей стране одинаков, и точно такая же была и на двери Астурды. Основная масса рванулась туда, где такие тряпки висели повсюду, указывая дешёвые бордели с рабынями - ага, "улица красных фонарей", я же поискал индивидуалку поприличнее - из тех, которые берут полшекеля за ночь, зато уж точно не наградят - в нагрузку к удовольствию - никакой хренью вроде триппера. Город есть город - хватало в нём и таких, так что долго искать подходящую не пришлось. А поскольку речь шла не о ночи - какая ночь, когда день только начался - то и обслужила она меня с хорошей скидкой - не за полшекеля, а за четверть.

Выпустив пар, я прогулялся с Нирулом на рынок, где вскоре встретили и начальника рудника - тот ухмыльнулся и с таинственным видом поманил меня пальцем.

- Подожди пока тут, - сказал я парню и последовал за "компаньоном". Результатом стало знакомство с купчиной, давно уже покупавшим у того "левые" камешки. По совету начальника рудника я продал ему только самый мелкий, пополнив свой кошелёк лишь семью шекелями, но совет был разумен. Во-первых, никчему было сбивать устоявшиеся цены, да ещё и привлекать ненужное внимание, а во-вторых - торговец, понявший, что приобретает постоянного клиента, тоже подтвердил это - в приморских городах вроде Гадеса или Малаки они стоят раза в полтора дороже, а за морем - в Карфанене, например - и во все два. Понятно, что туда мы специально для сбыта "левака" не поедем, но мало ли, как судьба сложится? В Гадес она меня вполне может привести, а в полтора раза - тоже не хрен собачий...

С рынка Нирул повёл меня к своему отцу, у которого мы и пообедали. За обедом обговорили будущее парня, чем кузнец остался весьма доволен. Поговорили и об оружейном деле, на котором мужик, как говорится, собаку съел. Осмотрев мой меч, он сказал мне, что его рукоять - кельтиберская, но это новодел вместо износившейся старой, а вот клинок - гораздо старше рукояти, лет пятьдесят ему, как минимум, и он - турдетанский. Несколько длиннее кельтиберских и более "треугольной" формы, унаследованной ещё от бронзовых мечей предков турдетан - тартессиев. И это очень хороший меч - клинок почти не сточен и полностью сохранил исходную форму.

Вот взять, к примеру, тот же ксифос греческих гоплитов - почему его клинок "листовидной" формы, то есть суженный у рукояти? Да от переточек постоянных! Сталь у большинства мечей мягкая - твёрже и пружинистее она становится после долгой холодной ковки, но это слишком дорого для большинства. А удары далеко не всегда удаётся принять на щит, часть приходится и на клинок у рукояти, вот и стачивается он в этом месте при выведении зазубрин. Совсем не таковы новенькие ксифосы, что только из кузницы.

Так же стачиваются и фалькаты, скопированные с этрусских кописов и греческих махайр. Для конного это хорошее оружие, а вот для пешего удобнее прямой меч. Но конными воюют те, кто побогаче, и им подражают остальные - ему, например, практически одни только фалькаты и заказывают. Вот римляне - не дураки. Фалькату Сципион разрешил своей кавалерии, но пешим легионерам - только прямой кельтиберский меч.

Нирулу я дал "увольнительную с ночёвкой", и они с отцом пошли улаживать свои дела с родителями зазнобы парня, а я снова прогулялся по рынку, приглядываясь и прицениваясь. Но поскольку моему рабу уже относительно недолго оставалось быть таковым, а я уже успел привыкнуть к статусу простого иберийского рабовладельца, меня невольно потянуло понаблюдать за торговлей "говорящими орудиями". По военному времени их тут хватало, и продавали их недорого. Ну, по сравнению. Где-нибудь в Греции простой раб стоил бы в среднем, как мне говорили, около двухсот драхм, то есть в районе сотни шекелей. Здесь же за таких просили от двадцати до шестидесяти.

Причём, я не сразу въехал, почему средненького, а то и щуплого ливийца или нумидийца - североафриканца, короче - отдают не меньше, чем за сорок, а то и пятьдесят шекелей, а за здоровенного кельтибера или кельта просят двадцать, максимум - тридцать. Позже, впрочем, сообразил. Приковывать надо сразу же этих мордоворотов-военнопленных, не то однозначно сбегут. А бежать им недалеко, и навыки соответствующие у них имеются - воины как-никак. Ну и кому нужна эта лишняя головная боль? Североафриканцу же бежать отсюда некуда - моря ему на своих двоих не пересечь и втихаря на корабле не заныкаться. Да и приметен он здесь - сразу видно, что беглый раб. Потому и покупать его не так рискованно. Местные иберы стоили средне, шекелей тридцать - сорок. В основном - оказавшиеся на свою беду не там и не тогда пейзане. В принципе им есть куда смазать салом пятки, но решительности у них маловато, да и больших бед при попытке сбежать не наворотят - не бойцы. В общем, с работничками более-менее ясно.

Стоит ли удивляться тому, что мой инстинкт самца довольно быстро перенаправил моё внимание туда, где торговали рабынями? Тем более, что если рабам-мужикам покупатели только щупали мускулы и осматривали зубы, то баб требовали раздеть и лапали достаточно откровенно, а толпа зевак всё это весело комментировала.

В основном бабёнки были местные, но встречались и рыжие кельтки, и ливийки, и даже одна негритяночка - довольно симпатичная, кстати. То ли случайно, то ли чувство юмора у работорговца было такое, рядом со знойной африканкой сидела маленькая обезьянка. Вместе он их продаёт, что ли, гы-гы! "Шоколадка", конечно, как товар экзотический и потому престижный, продавалась за полторы сотни шекелей. С обезьянкой или без оной - я так и не понял, да и не стал вникать - один хрен жаба задавит при такой цене. Гораздо дешевле, но тоже сурово - сотню шекелей - стоила ливийка. Тридцатилетнюю лузитанку с десятилетней девочкой отдавали за шестьдесят, бабёнки от шестнадцати до тридцати, тоже испанки, шли от тридцати до пятидесяти, а дешевле всех - всего двадцать шекелей - просили за молодую и довольно симпатичную кельтиберку со связанными и оттянутыми вверх руками - видимо, спрос и цену сбивал её непокорный нрав, поскольку её даже не раздели. Из тех девиц, что шли от тридцати до пятидесяти, я как раз разглядывал одну за пятьдесят - шекелей, конечно, лет ей было около двадцати, гы-гы! Покупать я не собирался, но отчего ж не поглазеть на стриптиз-шоу, когда показ бесплатный? Эта бастулонка с южного побережья, явно с небольшой финикийской примесью, своей цены стоила - смуглая, с вьющимися чёрными волосами, черноглазая, фигуристая - верхние выпуклости так и просятся в руки!